Первым порывом экзекутора было кинуться к амбару и сбить замок, но он тут же пришел в себя. Парня уже не спасти. Надо думать о живых. Не в последнюю очередь ди Гулла остановила резкая боль в плече, напомнившая ему о ране. С такой против полчища хучей не повоюешь.
– Парню конец,- тихо сказал Кастор, словно оправдывая свое бездействие.- Конец…
Однако судьба, злой фатум, старательно подготовившая очередную каверзу, вовсе не собиралась отпускать рыцаря так просто.
– Он держится! – высоким голосом крикнул с крыши один из мальчишек.- Держится! Уцепился за балку!
В подтверждение его слов из амбара донесся глухой перепуганный крик. Даже не крик – тоскливый вой, в котором слились ужас и мольба о помощи.
– Вытаскивайте! – взвыл староста.- Вытаскивайте, сучьи дети! Щас я веревку, щас…
Он засуетился, но вместо того, чтобы побежать за веревкой, начал метаться взад-вперед. Женщины со всех ног сбегались к злополучному амбару, привлеченные криками, однако ни у одной из них Кастор не углядел в руках ничего хотя бы похожего на веревку. В довершение ко всему, вместо того чтобы прийти на помощь, двое юнцов на крыше орали друг на друга: «Это ты виноват!», «Нет, ты!» Третий, побледнев, склонился над проломом и даже сунул вниз руку, но тут же отдернул.
– Никак! Не дотянуться! – в отчаянии крикнул он.
– Веревка…- суетился староста.
Кастор примерился, чтобы дать старику оплеуху и заставить наконец действовать, но рок уже сделал следующий ход.- Да никак! – плачущим голосом доложил с крыши приятель Уилла.- Никак веревкой! Балка толстая, он обхватом держится! Хоть одну руку ослабит – и канет вниз! К этим…
Вой-мольба Уилла стал громче, к нему присоединились вопли женщин. Хор ужаса…
К амбару уже спешил мрачный бородач, прихватив на бегу вилы. Ди Тулл невесело рассмеялся – про себя, конечно. Нет, от судьбы не уйдешь. Давно следовало понять это. С тех пор, как девушка рядом, обойти неприятности стало невозможно. Слабо утешает лишь то, что до сих пор из них удавалось выбираться… правда, неся потери. И что странно, выбирались только они двое. «Трофей» и его хранитель. Так было и тринадцать лет назад – с Вороном.
Когда она рядом, всегда есть шанс выпрыгнуть из пасти смерти. Просто остальные оплачивают этот шанс своими жизнями.
Даже тогда, в портале…
– …но только не сейчас.
Кастор ди Тулл даже не понял, что произнес эти слова вслух.
Нельзя! У тебя важное задание! Ты – хранитель «трофея»! А там всего лишь жалкий мальчишка, крестьянский сын! Его доля на чашах весов несоизмерима!…
Голос разума бился в висках, призывая опомниться, но ди Тулл привык принимать свои решения сам. Как бы то ни было, он – экзекутор!
Башни больше нет!
…Рыцарь ордена Очищающего Пламени. Кавалер Меча Славы…
…Цепной пес человечества.
А как же «трофей»?! Как же «трофей»?!
…Щит от тьмы…
Поправив повязку на плече, экзекутор ткнул замершего (наконец!) старосту и потянул из ножен меч. Ведлиг испуганно вскрикнул и попятился, увидев обнаженное оружие в руках рыцаря. До старосты дошло, что незваный гость собирается отворить амбар! Тряся бородой, Ханс вцепился в руку Кастора, но тот оттолкнул его.
Махнув рукой на сохранение тайны, ди Тулл полез за ворот и вынул медальон ордена. Весть о падении Башни, скорее всего, сюда еще не дошла, символ же экзекуторов, военного братства, истребляющего нечисть, был знаком повсеместно и внушал людям уважение. Рыцарь не прогадал. При виде «пылающего меча и Башни» глаза старосты широко раскрылись, а в спутанной бороде обозначилось движение губ, похожее на улыбку.
– Что столбом стоишь?! – прикрикнул на него ди Тулл.- Зови мужиков! Надо вытаскивать парня!
Старый Ханс издал нечленораздельный звук и, тряхнув головой, со всех ног ринулся выполнять приказ, бесцеремонно расталкивая женщин.
Голос в голове ди Тулла умолк, примирившись с неизбежным.
Зато деревенские бабы, сообразив, что пришлый чужак намерен отворить амбар и выпустить нежить, запричитали еще громче. Не то чтобы они желали оставить внутри молодого Уилла, но страх перед гниющими мертвяками пересилил жалость к парнишке. И среди них не было родительницы незадачливого стрелка. По крайней мере, никто не пытался прорваться к амбару и сбить замок, как сделала бы мать, чтобы спасти ребенка.
– Идите по домам! – закричал Кастор.- Собирайте детей, закрывайте покрепче двери и молитесь. И на всякий случай держите топоры под рукой!
Упоминание о детях произвело магический эффект: бабы бросились прочь, выкрикивая имена своих драгоценных чад. В последний момент ди Тулл сумел привлечь внимание одной из женщин, заступив ей дорогу.
– Ты! – не терпящим возражения голосом приказал он.- Возьми эту леди,- палец ткнул в устало сгорбившуюся Яну, сейчас меньше всего напоминавшую «леди»,- и укрой у себя в доме. И чтоб быстро! Быстро!
Староста вернулся.
Старый Ведлиг ничуть не врал, когда уверял рыцаря, будто во всех Мышиных Норах мужчин осталось раз-два, и обчелся. Не считая деловитого мрачного типа с вилами, вместе со старостой прибежали, наскоро похватав топоры, только двое мужиков. Причем один из прибежавших «порадовал» ди Тулла отсутствием правой руки. Зато его клочковатая, наполовину седая борода топорщилась самым воинственным образом, а светлые глаза безо всякого страха смотрели на амбар, в котором, проверяя стены на прочность, ворочалась мертвая плоть. Другой мужик сразу бросился к дверям, размахивая топором и выкрикивая имя паренька.
Отец!
Он приладился было сбить замок, но экзекутор схватил мужика за плечо и развернул к себе.
– Без моего приказа не соваться! – проорал он в лицо деревенщине.- Не хватало еще из-за одного балбеса на всю деревню нечисть спустить!
Крестьянин дернулся, однако хватка рыцаря казалась стальной. Ди Тулл лишь сильнее сжал пальцы, впившиеся в плечо мужика. А мгновение спустя до отца молодого Уилла дошло, что оказывать сопротивление вооруженному рыцарю, тем более изъявившему желание помочь, – не самое разумное решение. Скорчив несчастную гримасу, мужик отступил назад, пряча глаза. Плечи его дергались, пальцы побелели на топорище.
– Служил? – поинтересовался Кастор, поворачиваясь к однорукому.
Не дожидаясь ответа, рыцарь вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок и убедился, что порох на полке сухой.
– Было дело, ваша милость,- откликнулся однорукий и выставил перед собой культю.- Под Опорочей ядром снесло. Начисто, точно у цирюльника! Может, оно и к лучшему… – через пару дней под Гамбургом всех в моей роте покрошили.
Экзекутор протянул старому солдату оружие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});