Ты решил, что лучше не чья, Чем я буду супруга не твоя. Печальный вздох, а что могу сказать? Я слышу: «Ведьм надо уничтожать!»
А потом ее обвинили в колдовстве, и события завертелись со скоростью урагана. Уверяли, что она черными чарами приворожила племенника барона. «Ведьма! Ведьма! Проклятая! Надо спасти ее душу!» — орала толпа. Ее приговорили к сожжению без суда и следствия, не дождавшись приезда ее отца, забыв про полит-неприкосновенность ее семьи. Люди словно обезумили! Просто ворвались в дом, просто забрали ее.
Что остается моей родне? Прах — память обо мне. В этом мире нет место для меня. Уходит последний вздох житья.
Костер и она в центре, привязанная к столбу. Обезумевшая толпа нелюдей. Холодный взгляд возлюбленного. Рыдающая мачеха, умоляющая милости епископа. Непреклонный слуга божий.
Этот мир обмана и грез. Почему все берем всерьез? Наша жизнь красивая игра — Лишь для тех, кто не ходил сюда!
Большой золотой крест. Молитва во спасение души. Факел. И огонь. Жадный огонь, который пожирал хворост, подкрадывался к подолу ее платья. Все ближе и ближе. Искреннее непонимание, не осознание, нереальность происходящего, казалось, что это все страшный сон, что это не правда, что так не может быть! Не с ней, не с ее семьей, не с ее любовью,… и осознание, принятие.
Толпа людей, факел и мольба. Меня ласкают языки, маня.
Огонь совсем близко. Жизнь пролетала в одно мгновенье, но боли нет. Той боли, как, если коснуться наколенной сковородки, нет. Напротив, легкая щекотка. Она чувствовала, как горела, горела вся, ее тело и душа. Но страха не было. Огонь словно живой, обещал ей новую жизнь, новую ее. Обещал, что они будут вместе, что он ее не бросит.
Не приведенье. Не моя судьба! Я воплощение самого огня.
И она поверила. Просто закрыла глаза и провалилась в темноту. Увы, в новую жизнь она забрала не только свое тело, разум, но и память, а с ней душевную боль. Боль от разлуки с родными. Боль от предательства дорогого любимого человека. Сердце разрывалось, а поменяв имя, которое ей предложил огонь, долгожданного облегчения она не получила. Прошлое каждую ночь навещало ее кошмарными сновидениями. Не отпускало. Не давало жить дальше.
От переполнявших ее эмоций, у Эдик закружилась голова. Девочка схватилась за виски. Катастрофически не хватало воздуха, сердце болело и бешено стучало, дрожь гуляла по телу, апофеозом стало потеря нити реальности, и мозг просто отключился.
Сэнта по-прежнему неподвижно стояла у окна, держа сверток в руке и, невидящим взором, смотря в него. Странный грохот выдернул ее в реальность, волшебница машинально повернулась к источнику звука. Быстро проанализировав ситуацию, она и не заметила, как испепелила бумагу, подбежала к ребенку. Перетащив и уложив ту на диван, волшебница взяла заранее заготовленный нашатырь, нюхнула сама, чихнула, и сунула под нос принцессе. Девочка открыла глаза, отодвинулась от вонючей склянки. Сэнта протянула ей чашку с дымящейся жидкостью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пей, — приказала она.
Эдик осторожно сделала несколько глотков.
— Тебе говорили, что надо стучаться? — поджимая губы, спросила наставница.
— Я стучала, — оправдывалась девочка, пытаясь вспомнить о цели визита, но она скольким ужом ускользала, а вертящийся на языке вопрос сам сорвался с губ: — А что это было?
— Как тебе сказать, — задумчиво произнесла волшебница, одним глотком отпив половину чаши. — Ты многое знаешь о заклинаниях связанных с разумом?
— Они опасны, непредсказуемы, запрещены и не используются.
— Если бы, — грустно улыбнулась она, сама отлично владея данным видом колдовства. — Тем ни менее используются. И хочу тебе сказать не все они плохие. Это заклинание из серии работы с памятью. Суть проста: вырезать определенные момент, создать эмоциональную основу в стихах на пергаменте, закрепить информацию на носители (кристалл, лучше всего алмаз и капля крови мага или волшебника). Заклинание основано на удаление основных моментов, а мелочи уберет сам мозг. В итоге не помним проблему, нет эмоционального фона, жизнь прекрасна. Но полностью прощаться с частичкой себя не хочется, вот и сохраняется память на кристалле, чтобы потом вспомнить или всю жизнь хранить в шкатулке, а потом уничтожить. Данный ритуал использовался не только, как удаление неприятных моментов из памяти, но и как переносчик информации для лучшей передачи и сохранения деталей.
— Это ваша жизнь? — удивилась девочка, осознав, на кого была похожа главная героиня.
— Часть моей жизни, — кивнула Сэнта. — К сожалению, ты увидела не только саму историю, но и испытала весь спектр моих эмоций. Еще успокоительного?
— Да, — стуча зубами, подтвердила она, никак не отходя от пережитого.
Вот так они и сидели в тишине, маленькими глотками попивая настой. Говорить не хотелось. Эдик казнила себя за бестактность, а Сэнта за невнимательность. Вот как она могла уйти в себя, не заметив, что была в комнате не одна. Это ее крест, и она не хотела, чтобы кто-то еще испытал то, через что прошла она, особенно ребенок.
***
Этим вечером делать было нечего. Из-за магических бурь не работал интернет, и как обычно пообщаться с друзьями она не могла, сестру она не нашла, а сесть и поучить многочисленное домашнее задание, не королевское дело. Вот и сидела Полина на полу, играя на гитаре. Она придумала новую песню и даже набросала мелодию, а похвастаться было не перед кем. Принцесса печально вздохнула, еще раз прогоняя песню. И тут ее посетила гениальная мысль, сходить в гости к Сэнте. Последнее время они с ней стали общаться намного лучше, девочка не попадалась на своих шалостях, звездное прошлое наставницы ей определенно нравилось, и она могла оценить ее новоиспеченный шедевр по достоинству. Поля не стала откладывать решение своих проблем в долгий ящик, радостно наперевес с музыкальным инструментом поскакала к волшебнице.
Не пришлось стучать, на удивление дверь оказалась приоткрытой, девочка прошмыгнула внутрь. В комнате был неприятный едкий запах вперемешку с ароматом трав. В гостиной на диване сидела Сэнта, обнимая Эдик. Сестру колотила крупная дрожь, наставница выглядела не лучшим образом, но держалась.
— Но-но, девочка моя, не стоит плакать, прими, как кошмарный сон, — шептала Сэнта, прижимая к себе и гладя по голове.
К ним на диван присела Полина, поставив гитару возле него.
— А что случилось? — спросила она.
Эдик всхлипнула. Сэнта дала ей чашку, предварительно вылив туда половину пузырька с ароматной жидкостью.
— Тебе как сначала или в сокращенный вариант? — спросила волшебница. — Эдик попала не в нужный момент в не то место.
— А нормальный вариант? — не поняла сути проблемы Полина.
— Хорошо, — кивнула Сэнта, допивая содержимое чашки. — Лучше?
Эдик кивнула, ощущая состояние легкого полета, закуталась в плед, устраивая голову на коленях у волшебницы, блаженно прикрыла заплаканные глаза. Конечно, девочка понимала, что то, что она увидела это события минувших лет, которые лично ее не касались, но переполняющие на данный момент эмоции не давали покоя.