одна из наших, то должна пользоваться теми же благами, что и другие невольницы!
— Неужто я свободна? — саркастически поинтересовалась я.
— Да! — заявила она, расплывшись в улыбке. — Эшу придется с этим смириться, и точка. А теперь пойдем. Помоешься нормально в главной ванной!
Она вывела меня из комнаты. Мы поднялись по ступенькам к ванной, которую она называла «главной».
Когда я туда вошла, глаза мои вылезли из орбит: я не привыкла к такой роскоши. В ванной Джона, крошечной и грязной, был только жалкий душ и раковина, а у нового хозяина — огромное помещение, казавшееся еще объемнее из-за большого зеркала. Темные стены, раковины в виде чаш и необъятная ванна из белого мрамора создавали изумительный контраст. Следовало признать, что у него отличный вкус.
Я направилась к душевой кабине под благожелательным взглядом Киары, которая положила стопку одежды и закрыла за собой дверь.
Торопливо раздевшись, я залезла под воду. У меня вырвался блаженный вздох, когда горячие струи потекли по телу, которое ныло после старого матраса. Я чувствовала, что оживаю. Волосы так напитались влагой, что как будто стали длиннее. Вымывшись, я укуталась в белое полотенце.
Я надела чистое белье, джинсы и майку, которые дала Киара. Потом тихонько открыла дверь. Девушка выглянула из соседней комнаты и кивком пригласила к себе. Я вошла и увидела, что она лежит на кровати, глаза устремлены в потолок.
— Теперь ты будешь спать здесь, — просто сказала она.
Я кивнула, с любопытством оглядывая спальню. Как-то это сомнительно. Психопат, конечно же, слетит с катушек и разнесет все на своем пути или же трахнет какую-нибудь неистовую девицу — все зависит от накала его ярости.
Спальня была простой, но чудесной. Большая кровать, белые простыни и такие же стены делали пространство обволакивающе мягким. Интерьер был черно-белым, как и во всем доме.
Мое внимание невольно притянули панорамные окна напротив двери. Я поморщилась: мысль, что меня будет видно снаружи, показалась не очень приятной. Я-то не психопатка.
— А шторы есть? — спросила я.
— Нет, Эш не любит шторы.
Я покачала головой, даже не удивившись. Он психопат, и каждый новый день служил тому подтверждением.
— Завтра привезу тебе новую одежду. Скажи, что тебе нравится, и я подыщу что-нибудь в торговом центре.
— Не беспокойся, у меня есть две пары джинсов и два свитера, этого достаточно.
— Нет! Одежды не бывает достаточно.
Внизу громко хлопнула дверь. Киара со вздохом глянула на меня.
— Зверь вернулся, — посетовала она. — Заткни уши, а не то сейчас оглохнешь.
Я сглотнула и услышала, как где-то вдалеке с силой распахнулась и захлопнулась дверь. Он носился по всему дому, выкрикивая имя Киары, пока в конце концов не добрался до нас.
Он так орал, что я не могла разобрать ни слова, если не считать ругательств. Какая успокоительная беседа! Он жег нас своими серыми пронзительными глазами, вена на шее вздулась и пульсировала в ритме воплей.
— Ты закончил? — устало спросила Киара.
— Она. Будет. Спать. В подвале, — заявил психопат непререкаемым тоном.
— Рик высказался вполне ясно, Эш: с ней будут обращаться точно так же, как с другими невольницами, хочешь ты того или нет. Она работает с нами, и тебе тут нечего возразить.
Мой хозяин сжал кулаки. Киара сохраняла полную невозмутимость перед этим одержимым, который желал нам смерти. Она повернулась ко мне и очень спокойно продолжила:
— Ты будешь спать здесь, Элла. Отныне его дом — твой дом.
Владелец дома задохнулся от такого ущемления его прав.
— Это моя конура, слышь? И мне решать, что она здесь будет делать, а что нет! — проревел он.
— Возможно, но Рик решает в том числе за всю группу. Группу, частью которой она стала.
Киара подошла ко мне и обняла. Удивившись, я не ответила на ее объятие. Она прошептала мне на ухо:
— Обещаю, что мы не Джон.
Ее слова подействовали на меня словно глоток кислорода. Она заботилась обо мне и о том, чтобы мне было хорошо.
Киара ушла, предупредив, что ночью будет занята, но постарается зайти после. И я осталась наедине с психопатом — человеком, при котором меня тошнило от страха.
Он не сводил с меня глаз, а я смотрела в сторону, делая вид, будто изучаю минималистичный интерьер. Но когда я заметила его злобную усмешку, сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я была уверена, что умру прямо сейчас.
— Ступай приготовь поесть. Хоть на что-то ты должна годиться.
— Но я не умею готовить… — призналась я, расширив глаза.
— Вот и будет случай научиться. Уж постарайся.
С этими словами он вышел из комнаты, бросив на ходу, что, если я не выполню его приказ, то распрощаюсь со своей спальней и с жизнью, о которой «можно только мечтать».
Я спустилась по лестнице, размышляя, что же приготовить. Спагетти с томатным соусом я же смогу сделать?
Дойдя до холла, я без особых трудностей обнаружила кухню. Она была оборудована по последнему слову моды и техники: огромный холодильник с двумя дверцами, мраморная раковина и посудомоечная машина. Я провела рукой по черной столешнице кухонного острова. Интересно, есть ли здесь горничная? Все было таким чистым. Панорамное окно, выходящее в сад, освещало рабочую поверхность.
Порывшись полчаса в шкафах, я нашла спагетти и выложила все ингредиенты на стол, соображая, что дальше. Поставила кастрюлю на одну из электрических панелей, чтобы вода вскипела, пока я готовлю соус.
Иногда Джон заставлял меня стряпать. И это был единственный рецепт, который я знала. Я металась между плитой и столом, надеясь не облажаться и придать соусу более-менее приемлемый вкус.
Мне совсем не хочется умирать или отправляться обратно в подвал.
Через несколько минут блюдо было наконец-то готово. Я чуть не подпрыгнула, заметив психопата, который стоял, прислонившись к стене, и с ухмылкой разглядывал меня своими серыми глазищами. Мы так и замерли, уставившись друг на друга. До этого, когда он злился, я не осмеливалась посмотреть ему в глаза.
Слегка удлиненное лицо. Тонкие черты, резко очерченный подбородок. Миндалевидные глаза стального цвета так пронзительны, что будто бы смотрят сквозь кожу прямо мне в душу.
Щеки запали, поэтому скулы торчат. Трехдневная щетина придает неряшливый вид, как и разлохмаченные светлые волосы. Несколько прядей упали на лоб.
Одним словом, психопат.
Я услышала издевательский смешок.
— Что-то есть расхотелось, — сказал он, выходя из кухни.
— Что? — невольно воскликнула я.
— Повторять не собираюсь! — прокричал мой хозяин с третьего этажа.
Я была ошарашена. Он действительно из чистого удовольствия портил мне жизнь.
Стоя, я попробовала свою стряпню, раз уж этот тип свалил. Однако заметила,