Пока шли до музыкальной гостиной, пока ждали маэстро, имеющего право на свои капризы, завязался непринуждённый разговор. Все уже знали, что тиори Настурция Ленерра выбрала Глендара Леграсса себе в мужья и уже послала ему Зов. Ожидаемо радовались за наследника хозяина этого дворца и обширных прилегающих земель и желали им скорейшего и плодотворного воссоединения.
С появлением маэстро чинный разговор прервался. Знаменитый музыкант с достоинством поклонился слушателям, несколько раз провёл пальцами по струнам, словно лаская их, а потом прикрыл глаза и заиграл. Он и правда, выжимал из своего инструмента невозможное. Вместе с волшебными звуками слинга слушатели парили в облаках и низвергались в бездну, улыбались и плакали, умирали и оживали вновь.
Вопреки ожиданиям, музыка не принесла умиротворения, а только разбередила душу, и приумолкшее было, желание напиться и хотя бы ненадолго отключиться от действительности только усилилось. Слёзы в музыкальном зале простительны, ведь это слёзы понимания и очищения. Слушая маэстро Венга, плакали почти все, даже мужчины. Но композиция давно закончилась, а значит, пора вытирать глаза платочком, благодарить исполнителя и, проводив его, включаться в беседу.
Женщины даири никогда не занимались сплетнями о равных себе. И уж, тем более, их не интересовали те, кто находится ниже по социальной лестнице. Нет, таких ни в коем случае не презирали, как не презирают лошадей или комнатных кошек и собачек. К ним просто относились, как… к другим.
То, чем женщины-даири занимались в гостиных, называлось обсуждением новостей. Ведь должны как-то и высокородные тиори быть в курсе дел. Вот и делились информацией. Поначалу, конечно же, восхитились изумительной игрой. А потом, следуя традициям высоких домов Декурона, заговорили об императорской семье.
Речь зашла о том, что младший наследник Императора – принц Теддерин – отправился в один из Призрачных миров. То ли за острыми ощущениями, то ли за Артефактом Благоденствия. Артефакт он не нашёл. Впрочем, как и многие-многие до него. А вот острых ощущений хватил сполна и даже больше. Мало того, попал в такую переделку, что уже и не чаял выбраться живым, очень уж недружелюбной оказалась среда в том мире. Нет, с чудищами и с катаклизмами он бы справился, но вот с враждебным излучением, искажающим магию и быстро пожирающим тело, не смог. И остался бы несчастный принц там, как и многие неудачники до него, но откуда ни возьмись, появился простой сталкер, подставил ослабевшему искателю приключений своё плечо и довёл его, почти потерявшего сознание, до некого подобия телепорта, откуда они вместе и переправились в Декурон.
Самые лучшие целители обследовали и лечили его высочество. Сумели изгнать заразу из тела, но ни роскошные белоснежные волосы, которыми так гордились даири, ни половую функцию принцу вернуть не смогли. И если на голове можно поддерживать устойчивую иллюзию, то…
– Бедняга, а я уже хотела на императорском балу Единения послать ему Зов, – печально вздохнула тиори* Ис{э}мили.
Может, какая из находящихся в гостиной женщин и подумала о том, что принц Теддерин уже давно и успешно скрывается от данной особы и её Зова, но так как все они были чистокровными даири, то чинно удержали свои мысли при себе.
– А что же в таком случае сталось с тем сталкером, который спас его высочество? – задала вопрос Вайолет больше для того, чтобы прервать возникшее неловкое молчание.
– О, его достойно наградили. Мало того, принц Теддерин назвал спасителя предсмертным братом.
– Даже так?
– А как же ещё? Он ведь спас его высочество. И пусть раньше никогда не было такого, чтобы простой человек спасал даири, но долг чести и крови превыше всего. Так и получилось, что в императорской семье появился ещё один принц. Ненаследный, конечно, но всё же принц. И относиться к нему следует, как к сыну императора и урождённому даири, – закончила Исэмили.
***
Выждав положенное этикетом время, дочь хозяина дома чинно простилась с присутствующими и покинула музыкальную гостиную. Хватит на сегодня светской жизни. Тем более, Вайолет пообещала сегодняшний день посвятить только себе и своей хандре. Желание забыться никуда не делось, а потому, несмотря на поздний час, она направилась не к своим комнатам, а туда, куда шла до встречи с подругами – в один из кабинетов, где можно было, не вызывая недостойной тиори Леграсса жалости, остаться наедине с бокалом вина. Пожаловаться ему на жизнь. Побыть самой собой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Да, не поняли бы дочь князя Леграсса ни даири, ни, тем более, люди. Ведь у женщин даири с самого рождения было всё: богатство, красота, поклонение и власть. Самая главная власть – над мужчинами, считавшими своим долгом и величайшим счастьем исполнить любое желание своей половинки. И плата за это была разумная: входя в род мужа, женщина отдавала ему свою магическую силу, укрепляя тем самым и сам род, и своего мужчину, преданного ей до своего последнего вздоха.
Никогда даири не брали своих женщин против воли. Покорно ждали, пока те пошлют им свой Зов. Только сами истинные тиори определяли, когда направят Зов и кому отдадут силу.
Так что у Гленда и правда, не было шансов. Он уже сейчас был искренне увлечён Настурцией, а после её вхождения в род Леграсса и единения, другие женщины для него просто перестанут существовать.
Маленькая глупышка Вайолет. Думала, удастся как-нибудь объединить магию с собственным братом. И оставить свою силу при себе. Ведь у них даже что-то получалось…
Что же всё вино сегодня такое невкусное! Красное – очень сладкое, белое – кислое. И, что самое обидное, совсем не помогает достичь желанной цели – забыться. Забыться хотя бы на время. Если уж не получается пока найти выход. А он есть! Просто нужно тщательнее искать. Похоже, вино сегодня не поможет, а потому попробуем содержимое вот этого графинчика. Ух! Крепко-то как! Кажется, взбодрились не только пищевод и желудок, но и мозги. Что там про отсутствие выхода? У его высочества Теддерина ситуация была ещё хуже… И тем не менее, он жив и здоров. Почти здоров. Так-так-так. Интересная мысль, стоит обдумать её подробнее. Если младший наследник императора, как намекнула тиори Исэмили, несостоятелен в постели, значит, и воссоединения не получится? Но Зов-то послать ему по-прежнему можно? И что, что он не сможет осуществить супружеский долг? Это уже не вина жены. Да, так даже будет лучше. Не просто лучше, а это и есть выход! Взять себе мужа, войти в его род и продолжить овеянные тысячелетиями традиции предков – высшее право и святая обязанность каждой женщины даири. Да и кто откажется от такой привилегии? Ведь замужним даири позволено всё. Единственное, что они не смогут сделать – это изменить своему супругу. Обряд единения связывает пару навсегда. Но Вайолет и не собирается изменять, даже если обряд и не будет совершён до конца.
Хороший напиток. Такие здравые мысли навевает. Нужно осторожно узнать, как он называется, и всегда иметь запас, на случай таких вот ситуаций, когда положение кажется безвыходным, а жизнь законченной. Стоило пригубить немного, как всё заиграло новыми красками.
– Ви? Ты что здесь делаешь?
Можно было бы соврать, но Глендар всегда чувствует состояние своей близняшки, как и она его. Да и зачем что-то скрывать, если решение принято.
– Я размышляла, Гленд.
– Размышляла? – брат открыл пробку графина с так понравившимся Вайолет напитком, плеснул в один из стаканов, затем, заметив тот, из которого недавно пила сестра, добавил и туда, правда, намного меньше.
– Гленд, знаешь, за что я тебя люблю? – девушка взяла протянутую ёмкость и стала греть содержимое ладонями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Знаю. За то, что я – это я, – самодовольно отозвался Глендар, затем отсалютовал стаканом и выпил. – Отличная тэкия*!
– Ох, ну и гадость же, – Вайолет даже потрясла головой, осушив свою порцию. – Но ты всё равно тайно принеси в мои комнаты несколько бутылок этого волшебного зелья, так хорошо прочищающего мозги. Так вот, о чём это я? – мысли стали немного путаться. Но это не потому, что мозг затуманился от выпитого, а потому, что их, этих мыслей, стало много, и все норовили прорваться на первый план.