Читать интересную книгу Колесо крутится. Кто-то должен поберечься - Этель Уайт

Строгое дорожное платье и высокие каблуки воспринимались как непривычные и не слишком удобные после нескольких недель свободы, зато это было одним из признаков возвращения к цивилизации. Оказавшись наконец на платформе – чемодан у ног, озеро сверкает далеко внизу, – Айрис поняла, что находится на вершине блаженства. Воздух был кристально чистый и чуть морозный, как часто в горах. Купаясь в свете солнца, она смотрела на поднятый шлагбаум и предвкушала, как он опустится и как на рельсах вдали возникнет сплющенный перспективой паровоз.

На платформе было людно – прибытие экспресса являлось главным событием дня. Вокруг лотков с фруктами и газетами болталась праздная публика, в равной пропорции состоявшая из местных и приезжих. Вся эта пестрая компания весело переговаривалась на многих языках, но английского Айрис не слышала до тех пор, пока со стороны деревни не появились двое мужчин. Они облокотились на ограду за ее спиной и, очевидно, продолжили какой-то спор. Сперва Айрис не слишком заинтересовалась и не стала оборачиваться, однако голоса были настолько выразительными, что вскоре она уже мысленно представляла себе обоих.

Голос того, что помоложе, звучал эмоционально и не отличался особой размеренностью. Айрис была уверена, что он принадлежит обладателю острого, полного идеями ума. Хотя речь лилась очень быстро, порой говоривший спотыкался – похоже, не столько от недостатка слов, сколько от их избытка. Постепенно Айрис ощутила к нему симпатию, отчасти оттого, что почувствовала родственную душу – ее собственные мысли обычно находились в таком же диссонансе, – но еще и от инстинктивной неприязни к другому, педантичному голосу. Его обладатель тщательно формулировал фразы, что свидетельствовало о закостенелом сознании, особенно же раздражал покровительственный тон.

– Элементарно, мой дорогой Хэйр! – Айрис даже удивилась, что не Ватсон. – Вы не правы. Давно и неопровержимо доказано, что лучшей системы правосудия, чем суд присяжных, нет и не может быть.

– Суд болванов, – перебил его собеседник. – Вот вы говорите, что это обычные граждане. Да не бывает никаких обычных граждан, все битком набиты предрассудками! Женщина может втайне ревновать ко всем представительницам своего пола, мужчина – быть повернутым на вопросах морали. Поставь перед ними обвиняемую – они ее осудят, причем каждый – за свое! Находясь в суде, мыслями они дома или на работе. Им лишь бы поскорее отделаться, зачем вникать в детали!

– Но присяжные обязаны следовать указаниям судьи.

– Думаете, они их помнят? Вы и сами прекрасно знаете, что цепь чужих рассуждений очень сложно удержать в памяти. Даже когда судья все разжует, присяжные все равно быстро-быстро решают по-своему и выносят неверный приговор.

– Отчего же вы считаете, что неверный? Мнение присяжных сформировано на основании показаний свидетелей.

– Свидетелей! – В запале молодой человек даже ударил кулаком по ограде. – Да свидетели и есть самое худшее во всем этом бардаке! Одни настолько тупы, что ловкие законники из них веревки вьют, другие – сообразительные – еще хуже: такой может наврать с три короба и тем самым засадить за решетку какого-нибудь бедолагу только ради того, чтобы в газете написали про его прекрасную память и наблюдательность, да еще и фото поместили.

Старший собеседник понимающе хмыкнул, чем еще больше раззадорил младшего.

– Знаете, профессор, если мне придется держать ответ за ваше убийство, я бы предпочел, чтобы меня судили квалифицированные юристы, которые в состоянии хотя бы придерживаться фактов!

– Вы пристрастны, – возразил профессор, – и все-таки я попробую вас переубедить. Присяжные, если их рассматривать как единое целое, вполне разумны и в состоянии правильно оценивать людей. Ведь бывают надежные свидетели, а бывают такие, которые вызывают подозрения. Взгляните вон на ту смуглую даму с искусственными ресницами, как бы вы ее охарактеризовали одним словом?

– Привлекательная?

– Хм. Я бы скорее сказал – неблагопристойная, и простой человек со мной согласится. Теперь представим себе, что она и вот эта англичанка в приличном костюме дают противоположные показания. Это означает, что кто-то из них лжет.

– Я не согласен. Многое зависит от точки зрения. Ваш простой человек скажет под присягой, что куст у него в саду называется сиренью. Однако, придя в ботанический сад, он обнаружит, что настоящее имя этого растения – Syringa vulgaris.

– Ну, разница между обыденным и научным названием не такая уж…

– Хорошо, хорошо. Но при этом один честный англичанин готов поклясться, что цветы сирени – белые, а другой – что лиловые. Согласитесь, они противоречат друг другу, но оба правы. Такое сплошь и рядом бывает в суде.

– По-моему, вы отклоняетесь от темы, – возразил спокойный голос. – Представьте, что эти женщины по очереди дают свидетельские показания. Которой из них вы поверите?

Айрис тоже не удержалась, чтобы не сравнить гипотетических свидетельниц. Одна – типичная англичанка из небольшого городка, хорошо сложенная, с приятным, умным лицом. Она пересекала платформу, не обращая особого внимания на окружающих, но это означало всего лишь, что у нее есть определенная цель и она старается ее поскорее достичь. Миловидная смуглая женщина, напротив, явно принадлежала к группе праздношатающихся. На ней была обтягивающая юбка и блузка, расшитая национальным орнаментом – обычная нарядная одежда местных жителей. Даже несмотря на красивый разрез ее алых губ и выразительный взгляд, Айрис не могла отделаться от ощущения, что перед ней цыганка, только что спершая курицу у зазевавшегося сельчанина. Против воли она была вынуждена согласиться с профессором. Однако когда младший собеседник тоже сдался, она не смогла сдержать разочарования – получилось, что ее команда проиграла.

– Понимаю, к чему вы клоните, – согласился молодой человек. – Британская надежность, держит воду не хуже прорезиненной ткани… Не забудьте только, что эту резину добывают в колониях в нечеловеческих условиях, и если на подобное слишком полагаться, недалеко и до кровопролития… Пойдемте-ка лучше выпьем по глоточку.

– С удовольствием – при условии, что заказывать буду я. Не хочу упускать ни малейшей возможности попрактиковаться в языке.

– Я, наоборот, терпеть его не могу, сплошное цыканье и пришепетывание. А вы преподаете иностранные языки, я ничего не путаю? У вас, наверное, одни девушки учатся?

– Увы, так и есть.

Айрис было жаль, что они ушли, спор вызвал в ней хоть какой, а интерес. Людей на платформе прибавилось, хотя до прибытия экспресса оставалось еще двадцать пять минут. На скамейку рядом с ней уселись другие пассажиры, прямо на ее чемодане расположился какой-то ребенок. Впрочем, даже несмотря на привычку к комфорту, Айрис не особо возражала, настолько ее в этот момент захватил окружающий мир. Солнечный свет, зелень деревьев, блеск озера – все слилось вместе и погрузило ее в подобие блаженного гипноза. Ничто не предвещало беды, и удар настиг совершенно неожиданно.

Айрис ощутила страшную боль в затылке. За мгновение до этого белоснежные вершины закачались, небо почернело, и она провалилась во тьму.

Глава 6. Зал ожидания

Зрение возвращалось по частям. В воздухе плавали фрагменты человеческих лиц: нездорово-бледная кожа, темные глаза, плохие зубы.

Постепенно Айрис осознала, что лежит на скамье в каком-то темном помещении, окруженная группой женщин крестьянского вида, довольно одинаковых; национальное сходство усиливалось тем, что в этих горах все друг с другом в родстве. Женщины смотрели на нее с полным безразличием, словно на случайное уличное развлечение – сбитое машиной животное или бьющегося в припадке человека. В невыразительных лицах не читалось ни капли сострадания, в тусклых глазах – ни искорки любопытства.

– Где я? – в ужасе спросила Айрис.

Женщина в черном неожиданно разразилась потоком гортанной речи. Айрис, ничего не понимая, слушала в беспомощной панике, подобной той, которую впервые ощутила вчера в ущелье. Лицо женщины было настолько близко, что Айрис видела поры у нее на коже и волосы, растущие из ноздрей, – и при этом их разделяла такая пропасть, словно они находились на разных планетах.

Хорошо бы кто-то пролил свет на случившееся, развеял окутавшие чары. Айрис понятия не имела, что произошло; чтобы собраться с мыслями, ей требовалось ясное, подробное объяснение, а не загадочный язык знаков. Вспомнились постояльцы гостиницы, от которых она сегодня буквально сбежала. Сейчас она чувствовала, что пожертвовала бы годами жизни, только чтобы увидеть перед собой одухотворенное лицо священника или встретиться взглядом с добрыми глазами его жены.

В попытке вернуться к реальности Айрис привстала и огляделась вокруг. Помещение выглядело смутно знакомым. Потемневшие деревянные стены, засыпанный песком пол, он же по совместительству – общественная плевательница. Косой луч пыльного света падал из узенького окошка на полку со стаканами из толстого стекла.