Читать интересную книгу Стерва выходит сухой из воды. Как преодолеть полосу невезения - Елена Кабанова

Глава 4. Амикошон — твой друг-свинья

Но не всегда подобные «прилипалы» — тетки с неустроенной судьбой, ищущие, перед кем бы еще повыпендриваться. Есть и другая категория «пожирателей сил и времени». Выражение «энергетический вампир» имеет не столько мистическую, сколько практическую подоплеку. Только не стоит путать это понятие с со смысловым наполнением термина «тусовщик». Люди, которые особенно хорошо чувствуют себя в компании — тусовщики, экстраверты, компанейские натуры — ничуть не обязательно вампиры, вытягивающие энергию из окружающих.

Представь себе Таинственный лес, где обитают Винни-Пух, Пятачок, Кролик и все-все-все. Прекраснейшее место на земле, не правда ли? А на чем основана его неповторимость? На гармонии отношений между всеми обитателями леса. Все очень разные — среди них есть заводилы, есть отшельники, есть резонеры. И если Крошка Ру жить не может без того, чтобы на него смотрели, когда он наскакивает, тонет или принимает рыбий жир; если Винни-Пух вечно затевает какие-нибудь предприятия вроде «искпедиции» к полюсу; если Тигра эмпирическим путем выясняет, могут Тигры лазать по деревьям или не могут — им непременно требуется компания. А компании жизненно необходимы Тигры, Винни-Пухи, Крошки Ру. Без них все сидели бы по углам и даже поговорить было бы не с кем. Что же тут плохого, если человек экстраверт? Наоборот, тут много хорошего — и для самого экстраверта, и для оживленных его энергией друзей и знакомых. Вампир — совершенно другой тип.

Для вящей отчетливости приведем несколько примеров. Люди, которые не умеют — или не любят — проводить время наедине с собой, могут прибегнуть к некоторым приемам, дабы развлечься. Например, планомерно и целенаправленно развивать в себе обаяние, шарм, общительность, завести уйму знакомств и быть всем в радость. Со временем, впрочем, это может надоесть — либо самому обаяшке, либо его поклонникам. И время может оказаться очень коротким… Просто ужасающе коротким. Кумир, надоевший публике — какой кошмар! Иногда публика бывает такой жестокой… И некоторые личности не в силах смириться с подобным решением на свой счет. Им можно посочувствовать, над ними можно подтрунивать — но случается, что таких людей стоит… опасаться. Почему, спрашивается?

Дело в том, что самые бесцеремонные и беспардонные из них становятся прилипалами рода человеческого. Они принимаются преследовать всех, кого встретят на своем пути — на предмет насильственного получения внимания, в котором им было отказано по доброй воле. Разумеется, это тошнотворное занятие не приносит ни пользы, ни удовольствия «донору». Хотя его было бы правильнее назвать «жертвой» или даже «пищей». Потому что вампир питается тем, на ком паразитирует. А если его «хозяин», то есть существо, кормящее и привечающее паразита, умрет или избавится от «дружка» иным, менее радикальным способом, паразит начинает рыскать в поиске. Ему необходимы энергия и пристанище. Их легче всего найти у индивида, оказавшегося в непривычной, незнакомой и неизученной обстановке. Словом, у новичка, у одиночки.

Многие из нас на себе проверили народную мудрость «Чаще всего молния ударяет в одинокое дерево». По разным причинам и в разном возрасте люди лишаются своего круга общения и остаются в одиночестве — и каждый раз им приходится адаптироваться в новом обществе, заводить новые знакомства. На все это требуется время, силы, терпение. Особенно туго приходится в так называемое «межсезонье»: никого рядом нет, старые друзья затерялись где-то в туманной дали, ты начинаешь скучать, сомневаться в себе, все валится из рук… Знакомо? И тут, как по мановению волшебной палочки, на арене твоего жизненного пространства появляется «твой самый большой друг» — он же амикошон. Кстати, в переводе с французского это значит «друг-свинья». За что же, спрашивается, обзывать нехорошими словами добрую душу, поспешившую на помощь всеми позабытой сиротке? Да уж есть за что.

Подобные «отзывчивые» существа всегда идут «на новенького», потому что с большинством «стареньких» отношения у них либо «так себе», либо вовсе «никак», поелику там отпетые добряки себя уже проявили — во всей красе. На первый взгляд амикошон может произвести самое благоприятное впечатление: ты будешь воспринимать его как человека открытого, контактного, дружелюбно настроенного. К тому же, оказавшись один, каждый из нас сердечно радуется любому проявлению внимания со стороны окружающих. Мы с благодарностью принимаем добрые (или кажущиеся добрыми) чувства, направленные в наш адрес, а заодно благодарим собеседника и за ту приязнь, которую он сумел вызвать в нашей душе. Кроме того, внимание другого человека к твоей персоне, по счастью, избавляет от неприятной необходимости самой делать первый шаг. Всегда боишься выглядеть навязчивой или нелепой, опасаешься, что тебя не так поймут. Да просто не хочется мешать. Сидел человек, грелся на солнышке, грыз ногти, думал о хорошем — а тут ты со своими заверениями в дружбе, и совсем некстати.

Поэтому мы благодарны нашему новому «активному» знакомцу за все: и за избавление от необходимости выбора; и за освобождение от всего напряжения, с выбором связанного; и за внимание, которым тебя почему-то оделили и выделили среди толпы — значит, есть в тебе что-то. Самооценка растет, будто давление в гейзере, приятельские чувства кипятком клокочут в груди твоей. Вот-вот произойдет выброс дружественных паров под влиянием «сугрева души». Прямо «Три мушкетера» господина Дюма: только встретились — и сразу друзья навек. Один стоит за всех, все сражаются за одного и никто не платит по счету. Но, к сожалению, в жизни не все так просто, как в приключенческой литературе. Взглянем в глаза реальности. В глаза, кстати, не слишком добрые, но и не столь ужасные, как взор Медузы-Горгоны. Словом, каменет от ужаса незачем. Разумнее просто разобраться, что к чему.

Амикошон отнюдь не собирается ни выделять нас из общей массы, ни помогать нам адаптироваться в местных условиях, ни разбираться в наших проблемах и комплексах. Это не в его интересах. Его задача — навязать себя как можно основательнее любому, кто поддастся. Амикошон нуждается в слушателе так же, как Честолюбец из «Маленького принца» Сент-Экзюпери нуждался в почитателе. Он не станет всматриваться в нового знакомого, потому что личность очередного «друга навек» для него никакой роли не играет. Для него новый «почитатель» — нечто вроде декорации, в которой предстоит выступать в ближайшее время. Раскланиваться и слушать аплодисменты. И снова раскланиваться. Поэтому за «обустройство» вашей дружбы он берется решительно, по-деловому — незачем тратить время на пустые «ухаживания», да и просто на то, чтобы присмотреться к человеку, с которым заводишь отношения. Зачем? Все равно через некоторое время «новенький», поняв, что его используют в очень и очень непрезентабельных целях, отвернется от амикошона. Тогда «неверный друг» автоматически перейдет в категорию «стареньких», а иными словами — в разряд «отработанного материала». И спектакль на «Два товарища» снимут с репертуара.

Амикошон, как правило, начинает свои отношения без соблюдения дистанций. Таким образом практически незнакомый человек быстро, даже моментально, переводится в ранг лучшего друга. Амикошон совершает эту операцию посредством словесных излияний. Люди подобного склада весьма склонны к мелодекламации. Они долго и помногу, с явным удовольствием говорят о себе, о своих детских комплексах (в их рассказе оные трактуются как гениальные озарения), творческих успехах, планах на жизнь, любовных увлечениях. То есть о том, о чем обычный человек может говорить исключительно с близкими людьми или со специалистами соответствующего профиля. Ну, а поскольку ни кушеток, ни диктофонов, ни литературы по психоанализу жертва амикошона вокруг, скорее всего, не видит, то ей приходится принимать другие условия игры: «Наша нежность и наша дружба сильнее страсти, больше, чем любовь». Следовательно, хочет новоиспеченный друг-приятель или не хочет, а невероятно близким амикошону он себя уже ощутил. А после исповеди «друга-свиньи», по идее, должна следовать исповедь его «близкого и родного». Но это акт формальный. В нем, собственно, никакой потребности нет. Амикошону не особенно интересны даже пикантные подробности из жизни «почитателя». Он хочет одного: чтобы «новое приобретение» исправно выполняло свою функцию — рукоплескало, орало «браво!» или сочувственно вздыхало. А в свободное от исполнения своих прямых обязанностей время пусть как хочет — хоть скоротечной чахоткой болеет. Помрет — нового заведем. Словом, тамагочи и в России тамагочи.

Амикошон не может и не хочет ни о ком и ни о чем слушать — кроме себя, неповторимого. Хотя, когда «обмен исповедями» происходит в первый раз, он, вероятнее всего, вытерпит скучные излияния противоположной стороны и даже станет время от времени восклицать: «Ну надо же! Как мы близки! Как я тебя понимаю! Вот это да!» И, будто сеятель облигаций выигрышного займа, постарается максимально поднять уровень эйфории, сопутствующий вашим совместным времяпрепровождениям. Будет подбрасывать и подбрасывать ободряющие реплики, ахать, охать, кивать и потуплять взор, якобы под влиянием нахлынувших чувств. Однако исповедоваться амикошону — дело более чем опасное. Слова, изъявляющие незыблемую верность и преданность, для него ничего не значат, он ими просто фонтанирует. Поэтому, владея любопытной (а вернее сказать, компрометирующей) информацией о своем новом друге, амикошон легко ее растреплет там, где не надо — то есть везде. Причем передаст кому попало чужие тайны со всеми интимными подробностями, одновременно искажая и сдабривая неприятными комментариями. Если «свинодруга» уличить в этом неблаговидном поступке, то он станет бить себя в грудь и объяснять: мол, ничего плохого не хотел, а попросту широк и чист душой, да и вообще слишком хорош для этого мира.