Читать интересную книгу Мистер Блэквелл. Часть вторая (ЛП) - Уинтерс Эмилия

– Так что с экскурсией? Показать остальное? – спросил Тристан, слегка коснувшись кончиками пальцев моего обнаженного бедра. Его рубашка едва-едва прикрывала мою задницу. До сих пор помню, как он смотрел на меня, когда велел надеть ее. Его взгляд прожег меня до глубины души, и я почувствовала, что возбудилась. Снова.

– Да, пойдем, – слегка улыбнувшись, тихо согласилась я.

Тристан стащил меня с дивана и повел по коридору мимо кухни. Ожидала, что в коридоре будет больше дверей, и сразу поняла, что ошиблась – разинула рот, потому что с левой стороны стена была стеклянной. Сквозь нее я увидела огромный крытый бассейн и джакузи. За бассейном открывался потрясающий вид на город.

Но Тристан не повел нас туда. Вместо этого мы вошли в черную дверь по правой стороне коридора.

Когда он открыл ее, я словно оказалась на небесах.

Комната была огромной. На стене на полках из красного дерева аккуратно стояли книги. У меня зачесались руки потрогать их обложки, но я была слишком занята, рассматривая остальное. В дальнем конце комнаты, где было темнее всего, в два ряда стояли шесть огромных кресел, обращенных к экрану проектора. Рядом с креслами – стойка с DVD-дисками. Типичный мужчина, с кинотеатром в собственном доме.

В остальной части помещения был бильярдный стол, полностью укомплектованный бар и массивный газовый камин, который вспыхнул, когда Тристан щелкнул выключателем. Но самым потрясающим было освещение. Темная мебель на фоне мягкого света цвета индиго делала комнату соблазнительной и уютной.

Я поняла, куда меня привел Тристан.

– Это твоя мужская пещера, угадала? – в ответ я получила бесстыдную ухмылку, от которой у меня подкосились коленки. – Могу честно сказать, это самое впечатляющее, что я видела!

Несмотря на дразнящую интонацию, мне реально все понравилось. Очень захотелось поселиться здесь, возможно, навсегда. Я представила, как читала у камина, потягивая бокал вина. И как прижималась к Тристану на этих огромных театральных стульях во время просмотра фильма.

Представила, как склонилась над бильярдным столом, а Тристан трахал меня сзади.

Возбуждение пронзило меня, но я сделала глубокий, успокаивающий вдох. Нужен был небольшой перерыв после нашего предыдущего энергичного забега, но помечтать-то можно.

– Не прихожу сюда так часто, как хотелось бы, – признался Тристан.

– Ты занятой человек, – оправдала его я, подойдя к книжным полкам. Я почувствовала, как Тристан последовал за мной, его тепло успокаивало, словно прикосновение. – Так что же все-таки читает такой мужчина, как ты?

Он молчал, ожидая, пока я изучу книги. Некоторые из них были учебниками по бизнесу и экономике. Другие были об истории, в основном о войне. Мемуары и биографии влиятельных людей.

Я нахмурилась. Никакой художественной литературы.

Уже собиралась повернуться и подразнить Тристана по этому поводу, но тут краем глаза заметила название книги.

«В плену у Рэйка»?

Я нахмурилась, подумав, что неправильно прочитала. Еще один дубль, и я поняла, что мне не показалось.

Вытащив книгу с полки, я с некоторым удивлением посмотрела на блестящую обложку. Та была в стиле 80-х: с яркими цветами и темноволосым мужчиной без рубашки, который выглядел так, будто принимал стероиды.

Учебники по экономике и любовные романы...?

Улыбка заиграла на моих губах, но, когда я взглянула на Тристана, она погасла. Он выглядел почти грустным. Именно тогда я заметила инициалы, написанные на обложке.

А. Б.

Ария Блэквелл?

Все ясно. Это были романы его сестры. Но зачем они ему понадобились?

И тут я поняла, что видела инициалы раньше, просто не сопоставила точки. На картине, которой я восхищалась, возле кабинета Тристана, были те же инициалы в углу. Она тоже принадлежала его сестре?

У меня появилось так много вопросов, но я не знала, хотел ли он на них отвечать. Когда Тристан упомянул о своей сестре за ужином, то выглядел почти расстроенным. Я попыталась вспомнить, читала ли я что-нибудь о ней, когда гуглила Тристана в Интернете. Все, что я помнила – она редко появлялась на публике, но не более того.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я облизнула губы, осторожно поставив книгу на полку. Затем повернулась и посмотрела на Тристана, но понятия не имела, что сказать.

Он разглядывал книги, и тут его глаза встретились с моими. Я увидела, как на его лице появилась маска осторожности... которую я возненавидела.

Я отчаянно желала прорваться сквозь нее.

– Книги твоей сестры…

В комнате воцарилась гнетущая тишина, Тристан продолжал смотреть на меня.

– Почему они у тебя, если принадлежат ей?

Словно очнувшись от оцепенения, он напрягся и сунул руки в карманы спортивных штанов.

– Она любит читать. Книги много для нее значат.

Я покачала головой, пытаясь понять.

– Но зачем ее книги тебе? – молчание. Я попробовала еще раз. – Тристан, почему ты не хочешь говорить о ней?

– Ну ты о своем брате тоже не говоришь.

Дыхание в миг покинуло меня, и я протянула руку, ухватившись за полку. При одном упоминании о брате у меня заныло в груди.

– Откуда ты...

– В ту ночь, когда мы встретились, ты упомянула о том, как он любил машины и все время работал над своим «Корветом».

– И ты запомнил? – прошептала я.

– Запомнил. Чего, возможно, не следовало делать, учитывая ситуацию, в которой мы тогда оказались. Но я запомнил, – легко ответил Тристан. Его поза была небрежной, однако меня она не обманула. – С ним что-то случилось, – догадался он.

– Не переводи стрелки, – огрызнулась я. – Ты не ответил на мой вопрос.

– Мы оба не ответили.

– Тогда расскажи о своей сестре, – настаивала я, скрестив руки на груди.

– Расскажи о своем брате.

Последовала еще одна долгая пауза, которая, казалось, растянулась на целую вечность. Мы смотрели друг на друга, и я осознавала, что этот момент был важен для нас. Если не сможем пройти через него, получится ли у нас что-нибудь вообще?

Мысль взволновала меня. Готова ли я была отказаться от Тристана?

Разум немедленно запротестовал. Черт, даже тело запротестовало, и я бессознательно сделала шаг к мужчине.

Одно только это уже подсказало ответ.

– Хорошо. Расскажу.

– Сейчас.

– А ты тогда расскажешь о сестре?

Короткая вспышка боли мелькнула в его глазах, но затем Тристан дернул головой в знак согласия.

Я немного расслабилась, но все же была настороже. Следовало давно рассказать кому-нибудь о своем брате, но по какой-то причине я не могла этого сделать. Так чтоб без слез. А мне не хотелось плакать перед Тристаном.

Я прижалась спиной к книжным полкам. Книги впивались мне в позвоночник, но вместе с тем давали утешение и поддержку, в которой я нуждалась.

– У моего брата была эпилепсия, – начала я, чувствуя, как комок подступил к горлу, – с тех пор, как я себя помню. Когда он рос, приступы у него случались по нескольку раз в день, что стало нормальным явлением и... он с ними смирился, да и мы тоже, как бы тяжело ни было наблюдать за ним в таком состоянии. Однажды, когда мне было восемь или девять лет, он упал в обморок в ванной. Я нашла его. – никогда не смогу забыть ту картину. В глазах появились слезы, но я сморгнула их. – Это был первый раз, когда я осталась с ним наедине во время приступа. Родители находились на заднем дворе, поэтому дома мы были одни, но я просто... остолбенела. И ничего не могла поделать, просто стояла и пялилась на него. А потом увидела на полу кровь.

Зеленые глаза Тристана были непроницаемы, но губы сжимались по мере рассказа. Когда по моей щеке покатилась слеза, я обнаружила, что даже не смутилась. Плача перед Тристаном, я чувствовала себя уязвимой, но именно это мне и было необходимо. Необходима была его сила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– У Джастина был сильный припадок, он метался на полу. Я не заметила, что рядом с ним валялась папина бритва. Наверное, Джастин хотел попробовать побриться. – я фыркнула, слабо усмехнувшись, потому что брат всегда боготворил нашего отца. – Ну, он порезал руку. Рана была неглубокой, но от вида крови на полу и на одежде… Я начала кричать. Следующее, что я помню, как мама залетела в ванную. Отбросила бритву и успокоила Джастина. Я знала, что должна была сама это сделать, когда нашла его, но я ведь не сделала.