«Внося предложения об изменении и дополнении УПК РФ 2001 г., мы исходили из того, что сегодня общество, его члены и государство нуждаются в Уголовно-процессуальном кодексе переходного периода. Не следует сегодня стремиться создавать правовые нормы на века. Хотя уголовно-процессуальные нормы более устойчивы во времени, чем материальные, все равно норм, эффективных без модификации во все времена, не бывает. В переживаемый страной переходный период нужно стремиться к тому, чтобы принимаемые уголовно-процессуальные правовые нормы служили интересам законопослушного гражданина, общества и государства именно в этот период».
Вот что любопытно. Экономисты это обстоятельство понимают. Для них в стране даже создан Институт экономики переходного периода. А вот функционирующее при Правительстве РФ правовое учреждение именуется совсем иначе – Институт законодательства и сравнительного правоведения. О том, что законодательство тоже должно носить переходный характер здесь речи не идет. Дело, конечно, не только в названном институте. К тому же Уголовно-процессуальный кодекс – не образует предмета его должностного внимания. Но и никакое другое правовое учреждение в качестве предмета своего исследовательского интереса уголовно-процессуальных проблем переходного периода не заявляет.
Реплика одиннадцатая, замечательная
Какой же научный редактор позволит себе оценивать редактированную им книгу и не сделать ни одного замечания. Не стану отступать от обычая и я.
Монография А. П. Попова, к нашему общему с автором сожалению, не лишена тех недостатков, которые свойственны большинству книг, написанных без отрыва от повседневной работы. А надо ли объяснять, какая повседневная работа у руководителя горрайоргана внутренних дел. К тому же горрайоргана, территория обслуживания которого находится вблизи Чеченской и совсем рядом с Карачаево-Черкесской республикой. Предлагаемая читателю книга писалась ночами и редкими выходными днями. В монографии имеются отдельные структурные нечеткости (можно было бы понагляднее распределить материал), случаются повторы.
При восприятии отдельных фрагментов, отделенных от предшествующего и последующего пробелами, иногда (редко, конечно) создается впечатление, что они не связаны ни с первым, ни со вторым. Как, например, вот этот абзац из главы 8-й, посвященной функциям-задачам правоохранительных органов и должностных лиц: «В этой же связи отметим следующее обстоятельство: правоохранительная система создана для решения публичной задачи защиты общества от преступлений и правонарушений – борьбы с преступностью и другими правонарушениями, сдерживания преступности и правонарушений, контроля преступности и правонарушений и т.д. В то же время каждый ее функционер озабочен собственными делами, собственной жизнью: детьми, женой, любовницей, зарплатой, отпуском и т.д. Детей надо выучить, с женой жить, в худших случаях – сосуществовать, любовницу скрывать, иногда содержать и т.д. и т.п. Эти заботы нередко вступают в противоречие с имеющимися у индивида возможностями, финансовыми, временными, другими».
Перед этим абзацем речь идет о специфике функций-задач различных органов и должностных лиц, выступающих в качестве участников уголовного процесса, а после него цитируется кибернетик, пишущий о средствах связи социальных организмов.
Конечно, связь между суждениями можно было бы сделать более легко читаемой. Однако мне хотелось бы обратить внимание на другое, на содержание приведенного суждения. Ведь в нем эмбрион целой совокупности нуждающихся в исследовании мыслей, касающихся социально-психологического аспекта проблемной ситуации и ее преобразования. Проблемы социально-психологической атмосферы (внешние связи) функционирования органа и социально-психологического климата (его внутреннее состояние).
Что касается отдельных структурных недочетов, думается, А. П. Попов расправится с ними и сделает это в ходе дальнейшей исследовательской работы. Ведь она, исследовательская работа – это такая инфекция, к которой гораздо легче привязаться, чем от нее отвязаться.
И автор повторными чтениями и научный редактор пытались выловить указанных «блох». Однако не во всех случаях им это удалось. Не во всех случаях удалось научному редактору выловить «блох», хотя бы путем указания автору на них, по той же причине, по которой автор их допустил.
В этой связи научный редактор и, естественно, автор были бы признательны читателям за любые в адрес монографии пожелания и замечания, которые они (читатели, коллеги, подельники по Нижегородской школе процессуалистов) сочли бы возможным высказать.
Возможно, кто-нибудь из читателей считал бы правильным, чтобы научный редактор пожурил автора за принятый им несколько свободный тон. Такого замечания можно было ожидать от кого угодно только не от этого научного редактора. За сорок лет я не сделал ни одного замечания в ненаучности27 стиля ни одному из многих и разных авторов, которых мне приходилось редактировать в разных качествах: научного руководителя адъюнктов (аспирантов), научного консультанта соискателей докторской степени, четверть векового дважды руководителя кафедры и заместителя начальника специального вуза по научной (и учебной) работе. Я никогда не считал, что глубокие мысли обязательно должны облекаться в скучные слова.
И кандидатская диссертация и другие публикации автора представляемой книги написаны тоже достаточно свободным стилем. Те, кто их читал, согласятся, что это им не вредит. Более того, делает их легче воспринимаемыми. По крайней мере, по мнению научного редактора.
Реплика заключительная, касающаяся безусловной новизны исследования, осуществленного автором книги
И, наконец, заключительная реплика научного редактора. Может быть, ей следовало быть первой.
В предлагаемой вниманию читателя книге он найдет результаты идентификации и исследования проблемной ситуации в сфере уголовного судопроизводства, в современной отечественной уголовно-процессуальной, и не только уголовно-процессуальной, литературе исследованию на монографическом уровне еще не подвергавшейся. Дело не только в том, что единственная монография такого плана – книга П. С. Элькинд28«Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве» написана почти треть века назад. Книга этой известной ленинградской процессуалистки не принадлежит к числу однодневок. Дело в том, что содержание исследования П. С. Элькинд составляет интерпретация философского учения о целях и средствах их достижения применительно к уголовно-процессуальному праву. А. П. Попов же исследует и строит систему целеполагания для уголовного судопроизводства. Современного, отечественного.
Указанная проблемная ситуация заключается, во-первых, в серьезной рассогласованности целеполагания в современном отечественном уголовном судопроизводстве и коррелирующих с ним отраслей государственной деятельности – административной, оперативно-розыскной. Во-вторых, в недостаточно строгом определении содержания элементов целеполагания в уголовном процессе и таком же подходе к установлению иерархии между ними.
Рассогласованность содержательная начинается с отсутствия терминологической научной строгости как в теоретической и учебной литературе, так и в законодательных текстах.
Думается, если бы исследования, подобные тому, которое предлагается читателю, были распространены и, к тому же, востребованы законодателем, действующий УПК РФ имел бы совсем другой вид, чем тот, который он имеет сейчас, а вот дополнений и изменений к нему предлагалось и даже принималось бы гораздо меньше.
Научный редактор Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук профессор В. Томин.Н. Новгород – Пятигорск28.02.06
Большое введение
Актуальность избранной для исследования темы. Констатация наличия и описание проблемной ситуации
В 2002 г. в России было зарегистрировано 2526,3 тыс. преступлений; в 2003 – 2756,4 тыс., в 2004 – 2893,8 тыс., за 11 месяцев 2005 года зарегистрировано 3236,2 тыс. преступлений29. По мнению же специалистов, реальный уровень преступности сегодня составляет 9–12 миллионов в год. Отдельные эксперты полагают, что уровень действительной преступности еще выше30.
За последнее десятилетие в России жертвами убийств стали почти 300 000 человек. По числу убийств на 100 000 населения Россия занимает далеко не почетное второе место в мире. В 2002 г. в РФ было совершено 32,3 тысяч умышленных убийств и 58,5 тысяч преступлений, связанных с причинением тяжкого вреда здоровью. Соответственно 7158 (23,1 %) и 15 800 (28,9) из них остались нераскрытыми.31