– Эм, я собираюсь уходить. Увидимся через пару недель, и я прослежу, чтобы на следующий раз сесть в твоем секторе. Столы с первого по шестой, верно? – сказал Карсон, наблюдая как я направилась в бар с пустыми бутылками.
– Да. Увидимся, мистер Мэтьюз, – подтвердила я.
Он подмигнул мне, а затем повернулся, чтобы уйти со своими друзьями. Вздохнув, я смотрела ему в спину, пока он не скрылся из виду. Всего 2 недели. 14 дней. 336 часов, и тогда я снова увижу его. Это было похоже на вечность.
Когда последний клиент ушел, я натянула джинсы и толстовку поверх моей формы, обула пару изношенных кроссовок, а затем двинулась к выходу клуба. Было почти два тридцать утра; мне потребовалось всего пятнадцать минут ходьбы, после чего я могла заползти в кровать и уснуть.
Когда я подошла к многоквартирному блоку, который я называла домом, я схватила свой перцовый баллончик, держа его спрятанным в кармане. Я всегда была осторожной. В конце концов, это была не лучшая часть Лондона. В это время ночи было глупо ходить по улицам, но из-за того, что у меня не было денег на такси, у меня не было выбора.
К счастью, путешествие прошло спокойно. К тому времени, как я преодолела семь лестничных пролетов и остановилась около моей двери, я была истощенна.
Я вздохнула и направилась внутрь, убедившись, что заперла три замка, которые были установлены на нашей двери. Когда мы были благополучно заперты, я вздохнула и тут же направилась к холодильнику, чтобы посмотреть, было ли там что-то для меня. Я не ела с самого завтрака, и постепенно мой желудок давал о себе знать. Я знала, что ничего не купила, но надеялась, что там волшебным образом что-то появилось, чтобы заставить спазмы от голода стихнуть.
Как я и думала, холодильник был почти пуст. Там было немного молока, которого хватит утром только на две миски каши, немного сыра и около четырех яиц, из которых можно сделать обед. Я заметила в стороне половину буханки хлеба, и выругалась себе под нос, когда увидела, что Рори оставил пакет открытым, отчего он немного подсох. Я сунула руку в пакет, сжав его, чтобы убедиться, что его еще можно было сохранить. Он был немного тверже, чем я хотела, но он все еще оставался съедобен. Вздохнув, я завернула его обратно, а после спокойно отправилась в комнату Рори. Он, полностью одетый, растянулся на кровати и храпел, одна рука свисала на пол, а телевизор по-прежнему работал. Я улыбнулась и накрыла его одеялом, чтобы сохранить тепло и выключила телевизор. Рори был хорошим ребенком, немного обеспокоенный строгим и суровым воспитанием наших родителей, но он все еще был хорошим ребенком. Среди многих младшие братьев этого времени, он был лучшим.
Я выбралась из комнаты, тихо закрыв за собой дверь, и направляясь в свою комнату. Выскользнув из своей одежды и натянув изношенную старую ночную рубашку, я сунула руку в карман моих рабочих шорт и вытащила пачку денег от Карсона. Она была толстая; он определенно переплатил.
Я все пересчитала на прикроватной тумбочке. 400 фунтов. Я улыбнулась и закрыла глаза, слезы потекли по моим щекам, когда на меня нахлынуло облегчение. Мне будет чем заплатить за поездку Рори и еще останется. Теперь я могла перестать так сильно беспокоиться.
После того как я взяла сорок фунтов, я запихнула остальные в заднюю часть моего комода, положив их в маленький конверт, в котором я хранила деньги. Я запихнула сорок обратно в карман джинсов. Благодаря Карсону, я могла завтра по-настоящему поесть.
Я улыбнулась и направилась к маленькой кроватке у подножия моей кровати. Опираясь руками на рейки, я посмотрела, как моя маленькая девочка мирно спала, точно так, как я оставила ее перед выходом сегодня на работу. Я улыбнулась, когда увидела ее прекрасное, ангельское лицо. Она была так красива, как и ее папа. Ее беспорядочно вьющиеся, светло-каштановые волосы были разбросаны на подушке, и она сильно обнимала во сне своего плюшевого мишку. Ее черты были настолько совершенны, как и у Карсона. У нее был его милый носик и та же форма прекрасного личика. Когда она открывала глаза, я будто смотрела в глаза, которые видела сегодня.
Я протянула руку и, стараясь не разбудить ее, погладила ее лицо.
– Я люблю тебя, Саша, – прошептала я.
Она была моим смыслом жизни, моей мотивацией для подъема по утрам, моим стимулом для ежедневного похода на работу, когда все, что я хотела делать, это сломаться и плакать. Саша и Рори были причинами того, что я работала в этом ужасном месте и носила неприятную форму, которая почти парализовала меня в этой дешевой обуви. Хотя, они оба полностью стоили этого.
Я вздохнула и решила пойти спать. Внутри меня начала подниматься печаль, и я знала, пройдет мало времени, прежде чем я сломаюсь. Схватив подушку, я крепко ее обняла, зная, что слезы молча потекли по моему лицу. Забравшись на кровать, я натянула одеяло на голову, чтобы приглушить звук, а потом я сделала то, что я делала каждую ночь, увидев Карсона: я рыдала, пока не уснула.
2 глава
Утром я проснулась от звука воркования и бережно потянула одеяло возле моих ног. Когда я открыла глаза, боль вспыхнула в них с такой силой, что я прошипела сквозь зубы. Мой взгляд остановился на часах, было около шести тридцати. Это была обратная сторона рабочих ночей в клубе: вставать по утрам со своей почти двухгодовалой дочкой, после четырех часов сна.
Поднявшись, я поползла к изножью моей кровати, глядя на лучшее, что я когда-либо сделала. Она сидела в своей кроватке, ее большие голубые глаза просто смотрели на меня, красивая улыбка сияла вокруг ее пустышки, которая была в ее рту.
– Эй, Саша, – прошептала я, просовывая руку сквозь решетку.
Она улыбнулась и вытащила пустышку изо рта, положив её мне на руку, все еще улыбаясь.
– Мама, вставай, вставай!
Я улыбнулась её новой попытке говорить. Это было так мило, и каждое слово грело мое сердце.
– Хочешь встать, Саша? – спросила я, садясь, и потерла рукой свое лицо. Она поднялась на ноги, встав возле барьера, и протянула руки. Я улыбнулась и вытащила ее из кроватки, сажая её на кровать рядом со мной.
– Голодна?
Она не ответила, только приподнялась, перебираясь через меня, и шлепнулась на пол, выжидающе глядя на меня.
– Нет, – сказала она уверенно.
– Попить?
– Нет. – Она покачала головой, поворачиваясь, чтобы выйти из моей спальни. Мы разделили мою спальню, потому что это было только двухкомнатная квартира и Рори (будучи пятнадцатилетним подростком, скоро заканчивающим школу) было необходимо собственное пространство, поэтому она перебралась ко мне, когда он переехал жить к нам.