Читать интересную книгу Галльские ведьмы - Пол Андерсон

— В глазах римлян наш король центурион римской армии, — напомнил Адрувал. — Если он не подчинится приказу, это будет означать нарушение субординации. Или вы хотите, чтобы Рим прислал за нашим королем целый легион?

Бледное лицо Виндилис исказилось от гнева.

— Пусть только посмеют! — воскликнула она.

— Будь мудрой, сестра моя, — поспешно вмешалась Квинипилис. Ее голос дрожал, за минувший год она сильно сдала. — Как мы с ними справимся?

— Боги…

В разговор вступила провидица Форсквилис, чей голос был тих и печален:

— Боюсь, нам не приходится более рассчитывать на помощь богов. И мне ведомо, что боги сами в смятении. Звезды сместились из дома Тельца в дом Рыб, прежние времена умирают на наших глазах и рождаются новые. — Она опустила голову и провела рукой по округлому животу, в котором росла жизнь.

— Позволит ли император нашему королю вернуться? — с тревогой спросила Иннилис, казавшаяся перепуганной до полусмерти.

— Почему нет? — вопросом на вопрос ответила Бодилис. — Наш король ничем его не прогневал.

— Да, он славно потрудился, — признал Ханнон Балтизи. — Ради Рима. Конечно, и про нас не забывал. — Капитан Лера махнул рукой. — Я не верю, что он способен предать Ис. Но Рим для него важнее.

— Точно, — согласился Сорен Картаги. — Рим, Рим… Когда он погряз в своих распрях, о нас забыли, слава богам. Теперь в Риме новый император, из тех, кому всегда мало власти — и денег тоже мало; и этот император вспомнил о нас. Чего нам ждать?

Грациллоний почувствовал, что пора вмешаться.

— Слушайте все! — воскликнул он. — Слушайте! — Когда в зале установилась тишина, он продолжил, уже не столь сурово: — Супруги мои и вы, достопочтенные граждане, подумайте сами — чего вам опасаться? Я служил Максиму, когда мы гнали варваров прочь от Адрианова вала. Он человек надежный, вероломства в нем нет. Он не станет обманывать меня и вас. Посмотрите, что мы для него сделали. Мы сохранили Арморику. Мы уберегли Галлию от опустошительного варварского набега. Мы восстановили укрепления по всему полуострову. Начала возрождаться торговля. Народ потихоньку восстанавливает разрушенные дома и храмы. Максим должен быть безумцем, чтобы увидеть в этом заговор против своей власти. Уверяю вас, он далеко не безумец. И не забывайте, ему по-прежнему приходится считаться с не прирученными германцами и аланами, да и императоры на юге и на востоке остаются серьезными противниками. Ис вовсе не беспомощен, у нас замечательная, почти беспроигрышная позиция на переговорах. Не стану хвастаться, но во многом этого удалось достичь благодаря мне. А я — не только ваш король, но и римский префект. Так радуйтесь, что мы укрепим старинные связи с Римом!

Раздались негромкие аплодисменты; кто-то нахмурился, кто-то покачал головой. Ханнон Балтизи состроил гримасу, прокашлялся и сказал:

— Наше счастье, король, что тебя уважают в Риме. Но помнишь ли ты, что Рим давно сделался Христовой блудницей? Надо ли напоминать тебе, что христиане потешаются над чужими богами, оскверняют храмы, грабят алтари и преследуют тех, кто не верит в Христа? Примирится ли Христос с богами Иса, с теми, кто только и не позволяет морю поглотить нас?

По залу пробежал ропот. Легионеры, почетная гвардия Грациллония, стояли навытяжку, однако он чувствовал их возмущение, вызванное столь нелицеприятным суждением о христианском боге. Король помедлил, подбирая слова. Не удивительно, что Балтизи столь резок — он многое повидал, в том числе и постыдные деяния христиан, и его с полным основанием можно было назвать фанатиком; но и умеренные, каковых в зале насчитывалось большинство, выражали если не согласие с его выступлением, то одобрение.

— Это один из вопросов, которые я рассчитываю обсудить с августом, — произнес наконец Грациллоний. — Меня он тоже беспокоит, и не только как короля, но и как человека верующего. — Мысленно он поздравил себя с тем, сколь ловко ему удалось напомнить о своей приверженности Митре. Прежде чем возводить святилище, о котором грезил в снах, нужно заложить фундамент в умах людей. — Но я уверен, что все разрешится благополучно. Множество подданных империи не принадлежит к христианам, многие из них занимают важные посты. Максим, назначая меня префектом в Ис, был осведомлен о моей вере. В этих местах священники немногочисленны. Август, я полагаю, удовлетворится назначением нового священника в Ис. Если помните, Эвкерий никому не мешал. Если повезет, я поучаствую в назначении его заместителя. Не тревожьтесь, нового Амвросия к нам не пришлют!

Бодилис и двое или трое аристократов переглянулись, сообразив, что король имел в виду сурового епископа Медиоланума Италийского. Остальные имени не узнали, но на лицах их, тем не менее, проступило облегчение.

Грациллоний поспешил воспользоваться достигнутым.

— Возможно, преемник Эвкерия найдется не сразу, — продолжил он. — Вдобавок мне не повредит лично ознакомиться с ситуацией в Лугдунской Галлии, да и в Аквитании, — заметив движение Бодилис, он подмигнул королеве, — чтобы знать, чего нам ожидать от ближайших соседей. Из чего следует, что моя поездка займет несколько месяцев. Я пропущу равноденствие и, быть может, зимний солнцеворот, равно как и некоторые другие события. Но город, ничуть в том не сомневаюсь, прекрасно обойдется без меня. Надеюсь, боги не оскорбятся тем, что я приношу празднества в жертву благополучию их народа?

«Лжец!» — мысленно упрекнул он себя. Впрочем, это лишь тактика; цель всех его усилий по-солдатски честна. Он сел на трон и прислушался к разгоравшемуся теологическому спору, в котором от его имени участвовали Бодилис и Ланарвилис. Когда с религией покончат, наступит время практических вопросов. А пока можно подумать, что и как следует говорить в Августе Треверорум. Ему действительно нужен совет, и не один.

К сожалению, времени в обрез. Нельзя заставлять императора ждать.

IV

Эту ночь ему выпало провести с Иннилис. Догадываясь о его чувствах, вспоминая свою сестру Дахилис, супруги Грациллония старались устраивать так, чтобы Дахут ночевала у той из королев, которую король должен был посетить в ближайшую ночь. Частенько выяснялось, что совместить эти два события нет ни малейшей возможности: король то с головой уходил в городские дела, то объезжал окрестные территории, то нес ежемесячную Стражу в Священном лесу, или просто работал допоздна и потому валился с ног от усталости — какой уж тут супружеский долг? Да и королевы тоже не сидели сложа руки; вдобавок в привычный распорядок неизменно вмешивались болезни, месячные, беременности, роды… На сносях была Форсквилис, Гвилвилис тоже носила под сердцем ребенка, а Малдунилис наконец вознамерилась позаботиться о потомстве. Что касается Дахут, даже те две галликены, которых король не познал, престарелая Квинипилис и стареющая Фенналис, потребовали, чтобы их допустили к воспитанию дочери Дахилис; разумеется, Грациллоний не мог отказать, не вызвав ненужных осложнений.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});