Читать интересную книгу Варторн: Уничтожение - Асприн Роберт Линн

Совладав с раздражением, Пролт молча вскарабкалась на лошадь. В душе она радовалась, что не произнесла ни слова.

Уже трогаясь, девушка обернулась и успела заметить, как некий верзила выбрался на дорогу и заботливо выдернул из дерева стрелы.

Преодолев половину подъема, она осознала скрытый смысл приглашения. Да, Сультат хотел с ней встретиться. Но предпочитал, чтобы встреча произошла на его территории. И тот факт, что владения правителя располагались так высоко, тоже нес определенную смысловую нагрузку.

Пролт многое поразило за время пути по шумным многолюдным улицам Петграда. Масштабы города, количество жителей, сам шум, царивший на его площадях и мостовых, – все это будоражило и гипнотизировало. Девушка чувствовала, что ее воображение сельской жительницы едва справляется с потоком впечатлений. Однако высоченные городские башни затмевали все остальное – как в прямом, так и в переносном смысле.

Эти невероятные, фантастические громады доминировали над городом. Они вздымались в небо, попирая все, что Пролт доводилось видеть в жизни. Гигантские каменные конструкции громоздились друг на друга, и оставалось только гадать, как они не падают под действием ветра и собственного веса. Наверное, именно так ребенок представил бы себе легендарные остроконечные вершины гор – нечто неправдоподобно величественное, но реальное.

Башни росли прямо в центре города, подобно фантастическим деревьям древнего вымершего леса, где многовековые гиганты вздымались на огромную высоту над молодой, еще не вошедшей в силу порослью.

Новые впечатления, тяжелые и мрачные, буквально подавили девушку, отодвинув все ее прежние ощущения и чаяния. Пролт рассердилась на себя за аналогию с древним лесом: несомненно, эта ассоциация отсылала ее обратно в далекое детство, проведенное в городе дровосеков Драл Блидсте. Лес являлся основой богатства ее семьи – той самой семьи, которая долгие годы казнила ее своим презрением и невежеством. Собственно, до того самого момента, когда девушка отправилась в фебретрийский Университет, дабы посвятить себя академической карьере.

– Могу я предложить тебе руку? – раздался голос Ксинка, когда она без сил привалилась к стене.

О боги, когда же эта лестница кончится? Казалось, они уже несколько дней ползут вверх по ступеням.

– А как ты себе это представляешь? – вскинулась Пролт. – Перекинешь меня через плечо и будешь тащить, как мешок с картошкой?

Юноша неуловимо изменился в лице.

– А ты этого хочешь? – спросил он.

Странное дело: ни тени сарказма или раздражения, а ведь Ксинк умеет дать отпор в разговоре. Но сейчас юноша оставался кротким и смиренным. Не желает принимать вызов? Или его чувства к Пролт действительно настолько сильны и глубоки, что не позволяют грубить даже в мимолетной стычке?

Впрочем, какая разница? Вот уж неподходящее время углубляться в раздумья.

Восхождение было просто убийственным – что, очевидно, полностью соответствовало замыслу архитектора. Эта мысль, посетившая Пролт посреди подъема на чудовищную башню, стала для девушки настоящим откровением. Возможно, в том и заключался безумный замысел строителей, воздвигнувших это архитектурное чудо. Правда, девушка предпочла бы любоваться им со стороны.

Но выбирать не приходилось. Несмотря на крайнюю усталость, на чугунную тяжесть в ногах, ей придется дойти до конца. Сультат, правитель Петграда, желал ее видеть, и она не собиралась упускать такую возможность. Пролт сумеет доказать, что кое-чего стоит.

Мерр, заявившийся в Фебретри, уверял, что девушка нужна в столице. Она проявила поистине феноменальное понимание сути военной кампании, идущей под предводительством генерала Вайзеля. Сультат, задумавший создать союз против Фелька, нуждался в аналитических способностях девушки, в ее таланте предугадывать ход событий. Пролт как никто понимала историю войн… по крайней мере, теперь, когда ее учителя, мэтра Хонниса, уже не было в живых. Она великолепно разбиралась в тактике и стратегии сражений, которые произошли многие столетия назад. В решениях генерала Вайзеля девушка моментально распознала быструю и уверенную руку Дардаса Завоевателя. Сначала она воспринимала генерала как блестящего подражателя, достаточного тонкого и искусного, чтобы понять и впитать гениальные замыслы одного из самых победоносных полководцев Севера.

Однако мэтр Хоннис наставил ее на путь истинный. Подражатель? Вовсе нет. Вайзель являйся Дардасом. Поверить в это было трудно, почти невозможно. Не менее невероятным выглядело объяснение, предложенное Хоннисом, – то, что он назвал магией возрождения. По словам учителя, дух умершего Дардаса вос амии в теле фелькского аристократа по имени Вайзель.

Но Пролт сразу и безоговорочно поверила ему. Мастер Хоннис слыл человеком с дурным характером и колоссальным багажом знаний в своей области. Кроме того, он обладал определенными магическими способностями – правда, сознался в этом лишь на смертном одре, чем безмерно удивил свою ученицу.

А потом Сультат призвал ее в Петград. Девушка приехала, прихватив с собой Ксинка. Едва они успели разместиться на новой квартире, как поступил приказ явиться пред светлые очи правителя. И снова она была вынуждена подчиниться. Сультат поручил девушке разработать план сражения, которое бы остановило победоносное наступление фелькской армии. И тогда Пролт, обратившись к событиям двухсотпятидесятилетней давности, предложила использовать опыт битвы на Торранских равнинах, в которой Дардас одержал одну из своих самых блистательных побед. Это давало возможность устроить хитрую ловушку, в которую, по ее мнению, и должен был попасться Вайзель-Дардас. Это могло сработать.

И вот сейчас она стояла, беспомощно привалившись к стене башни. Ноги – будто налитые железом – отказывались повиноваться. Сил больше не осталось… Их сожрал этот идиотский подъем на вершину нелепой башни. Пролт явственно поняла, что больше не в силах карабкаться вверх… это просто выше человеческих возможностей. Кажется ей или действительно воздух здесь, на большой высоте, стал разреженным? Ее легкие разрывались от боли, сердце бешено колотилось в груди. Того и гляди подогнутся колени и она со всего размаху грохнется об пол. Закрыв глаза, девушка бессильно ткнулась лбом в холодную каменную стену. Пожалуй, визит к Сультату придется отложить…

– Красавица моя?

Ресницы ее дрогнули. Пролт снова почувствовала, как в ней поднимается раздражение. Этим ласковым прозвищем Ксинк называл ее давным-давно, пока их отношения еще не испортились бесповоротно. О боги, как горько оказалось узнать, что этот красавчик, блестящий студент шестой ступени Университета, ее возлюбленный – всего лишь орудие в руках Хонниса! Преподаватель военной истории специально подослал к ней Ксинка, а она – беспечная и неопытная дурочка – сразу и бесповоротно в него влюбилась. И все это ради того, чтобы привязать Пролт к занятию одним-единственным вопросом – анализом военной кампании Фелька. И она попалась: плюнула на все прочие лекции, дни напролет проводила, изучая схемы фелькских передвижений. Зато ночи были отданы горячо любимому Ксинку и тому непередаваемому сексуальному наслаждению, которое он ей дарил. Как ни странно, узнав обо всем, увидев возлюбленного в новом, куда как невыгодном свете, Пролт не охладела к нему. А юноша утверждал, что искренне и бескорыстно полюбил ее.

– Не называй меня так, – пробормотала она.

Ксинк помолчал, но затем снова с непонятной настойчивостью окликнул ее:

– Пролт! Пролт, мы пришли.

Внизу, на входе в башню, стражники тщательно обыскали их на предмет оружия, затем пропустили к лестнице, велев подниматься до самого верха. Никто не взялся сопровождать их в заоблачные высоты…

Девушка открыла глаза. Действительно, ступени кончились совершенно незаметно. Они с Ксинком очутились на широкой площадке, вымощенной отполированными до блеска темно-красными плитами. Тут тоже стояла охрана – в блестящих мундирах с геральдической символикой. Пролт с трудом отлепилась от стены и выпрямилась навстречу одному из стражников.