— Нет, — Рэйли отрицательно покачал головой. — О нет. Вы очень ловки, но этот трюк не пройдет.
Букхалтер задумался на секунду, затем отодвинул стул, приняв твердое решение.
— Вынимайте кинжал, — заговорил он. — Ножны долой. Сейчас я покажу вам на практике то, во что вы не поверили…
Глаза Рэйли округлились.
— Если вы хотите сейчас…
— Нет! Не хочу! — Букхалтер убрал второй стул, вытащил кинжал и проверил, крепко ли закреплена предохранительная окантовка на лезвии.
— Тут места более чем достаточно. Ну, начинайте!
Нахмурившись, Рэйли извлек из ножен кинжал, немного повертел в руке, словно рассматривая, и… сделал неожиданный выпад. Но Букхалтер сделал ответный выпад, и его кинжал слегка ткнул Рэйли в живот.
— Вот так бы закончилась завтрашняя борьба, — сказал телепат.
Вместо ответа Рэйли неожиданным движением выбросил руку, сжимавшую кинжал. По расчетам дуэлянта лезвие должно было перерубить горло Букхалтера. Но телепат парировал удар свободной рукой, другой же он символически ткнул Рэйли кинжалом в грудь.
Веснушки загорелись яркими точками на побледневшем лице бойца. Но он еще не был готов идти на компромисс, а вместо этого испробовал еще несколько приемов, ловких, хорошо продуманных и отработанных. Но любой, даже самый замысловатый прием Букхалтер парировал без труда. Левая рука телепата неизменно в самый последний момент перехватывала запястье противника.
Наконец Рэйли сдался и опустил руки. Букхалтер вложил кинжал в ножны.
— Букхалтер, — заговорил Рэйли, отдышавшись, — вы сущий дьявол.
— Вовсе нет. Просто я не хочу использовать преимущества. Неужели вы всерьез считаете, что «лысым» легко живется?
— Но если вы можете читать мысли…
— Как вы думаете, сколько бы дней я прожил, если бы участвовал во всех дуэлях? Мне бы пришлось только этим и заниматься… Ни один человек не смог бы выдержать подобной нагрузки… Кончилось бы тем, что меня рано или поздно, но… убили. Мне приходится принимать на себя множество тумаков, глотать еще большее количество оскорблений, но я сдерживаю свой гнев и не дерусь, потому что это было бы не дуэлью, а убийством безоружного. А мне совсем не хочется быть убитым и еще меньше стать убийцей… Теперь, если вам угодно, я готов проглотить еще одно оскорбление и извиниться. Я соглашусь со всем, что вы скажете, но ни при каких обстоятельствах не соглашусь драться с вами на дуэли…
— Да, конечно, теперь я начинаю кое-что понимать. И… я рад, что вы пришли. — Рэйли был все еще бледен. — Я отправился бы прямо в ловушку.
— Но не в мою, — ответил Букхалтер. — Я никогда не дерусь на дуэлях. Поверьте, телепаты не такие уж счастливчики. Вся их жизнь заключена в строгие границы, которые нельзя нарушать. Мы не имеем права делать что-нибудь, способное вызвать отрицательную реакцию у нормальных людей, поэтому мы никогда не читаем чужих мыслей… За исключением, конечно, тех случаев, когда люди сами просят нас об этом.
— Звучит разумно. — Рэйли колебался. — Я забираю свой вызов, хорошо?
— Благодарю, — произнес Букхалтер, с радостью пожимая протянутую руку. — На этом мы и расстанемся, так?
— Правильно. — Рэйли по-прежнему хотел поскорее избавиться от своего незваного гостя.
На душе у Букхалтера стало гораздо светлее, когда он, насвистывая веселый мотивчик, направился к издательскому центру. Надо было срочно все рассказать Этель. Точнее говоря, он был просто обязан все рассказать жене, иначе частые недомолвки между ними могли нарушить их телепатическую интимность. Нет, для сохранения этой интимности им не требовалось расстилаться друг перед другом, подобно двум открытым книгам, а, скорее, в том, чтобы не создавать в своем сознании барьер от мыслей партнера… Любопытно, но несмотря на полную интимность, супруги не злоупотребляли проникновением в мысли партнера, оставляя друг другу возможность к уединению.
Разумеется, все случившееся могло обеспокоить Этель, но буря миновала, да и к тому же она тоже была телепаткой. Хотя те, кто видел ее в каштановом парике и с огромными длинными ресницами, никогда бы не подумали, что перед ними одна из «лысых».
Но такова жизнь… Ее родители жили недалеко от Сиэтла, в зоне обильного выпадания радиоактивных осадков…
Северный ветер нес снег. Букхалтер пожалел, что идет пешком, а не летит на вертолете среди облаков… Там, в вышине, царил покой, такой, какого не мог достичь даже самый натренированный «лысый». В любое время дня, в любом состоянии до мозга телепатов все равно доносились обрывки мыслей, ощущений, они создавали постоянный фон, подобный тому, какой возникает на улицах с интенсивным движением и от которого невозможно укрыться, находясь на земле.
Именно поэтому большинство телепатов любили легата… На большой высоте они не улавливали мыслей и могли предаваться уединению, покою… Словно бескрайний воздушный океан был их отшельничьей кельей.
Но Букхалтер по-прежнему оставался на земле и шел продолжать работу с Кейли. Телепат ускорил шаги.
В центральном вестибюле он заметил Муна и, догнав его, коротко сообщил о том, что с дуэлью все улажено и вызов взят назад. Толстяк явно обрадовался, но Букхалтер не стал вдаваться в подробности и поспешил своим путем. Толстяк проводил его вопросительным взглядом.
В кабинете на экране визора светилось сообщение от Этель: она беспокоилась о сыне и хотела узнать, побывал ли Букхалтер в школе. Что ж, он уже побывал там и, если Эл не сотворил еще чего-нибудь, для беспокойства за мальчика нет никаких оснований.
Кейли по-прежнему прохлаждался в солярии и, как обычно, был печален. Букхалтер заказал пару бодрящих напитков, надеясь с их помощью вывести автора из депрессии. Пока ждали заказ, седовласый писатель изучал голографический исторический глобус, на поверхности которого по выбору можно было включить любую эру.
— Посмотрите на него, — заговорил Кейли. — Видите, как неустойчивы границы Германии? То они колеблются, то исчезают вовсе по мере приближения к современности. А Португалия? Обратите внимание на ее зоны влияния… Они неуклонно сокращались, в то время как другие страны испускали блестящие лучи завоеваний и наращивали свой флот.
Принесли напиток, и Букхалтер, отпив из своего бокала, ответил вопросом:
— Но что осталось от этого к нашему времени?
— Нет, с тех пор, как… Что случилось?
— Вы о чем?
— По-моему, вы очень взволнованы.
— Я не думал, что это заметно, — сухо признался Букхалтер. — Дело в том, что я только что нашел способ избавляться от дуэлей.
— Вот один из обычаев, кажущихся мне давно отжившими и лишенными смысла, — сказал Кейли. — Но как вам это удалось?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});