Читать интересную книгу Кризис античной культуры - Елена Штаерман

Другим сохранившимся от полисных времен социальным слоем был плебс, также претерпевший ряд изменений и утративший былую относительную однородность. Если в ранний период римской истории большинство плебеев было крестьянами, считавшимися, так сказать, солью римского народа (не владевшие землей городские ремесленники и торговцы были гражданами второго сорта), то теперь положение изменилось. Многие из крестьян утратили свои участки и вынуждены были арендовать землю у крупных собственников. Еще сохранившиеся мелкие землевладельцы влачили довольно жалкое существование, пребывая в постоянном страхе перед богатыми и влиятельными соседями, присваивавшими общественные леса и пастбища, закабалявшими, разорявшими крестьян ростовщическими займами и требовавшими от них повиновения и угодливой почтительности. В жизни городов крестьяне принимали все меньше участия и третировались как «деревенщина».

Оппозиционные существующим порядкам авторы обычно характеризовали плебс городов и особенно Рима как праздную, порочную чернь, склонную к мятежам и готовую прославлять любого «тирана», дающего ей «хлеб и зрелища». Однако такое представление, проникшее и в современную литературу по римской истории, далеко не соответствует действительности. Правда, беднейшая часть горожан получала как регулярные субсидии, так и экстраординарные раздачи от императоров, городских магистратов и богатых горожан городов по случаю различных празднеств, юбилеев, побед и т. п., а некоторая часть неимущих пристраивалась в качестве клиентов и прихлебателей — так называемых параситов — в богатые дома. Правда и то, что страсть к зрелищам и особенно гладиаторским боям по временам достигала исключительных размеров, а устройство таких зрелищ было верным путем к приобретению популярности. Но основная масса городского плебса состояла не из тунеядцев, а из работящих людей — ремесленников, наемных работников, продававших свой труд владельцам крупных ремесленных предприятий и строительным подрядчикам, поденщиков, исполнявших работу грузчиков, носильщиков, погонщиков мулов и лошадей и т. п., обслуживающего персонала при различных городских и государственных предприятиях, мелких торговцев.

Верхушку плебса составляли крупные торговцы, ввозившие и вывозившие товары не только в пределах империи, но и далеко за ее границами, ростовщики, также часто ведшие крупные дела по займам, депозитам и перечислениям, собственники крупных ремесленных мастерских, строительные подрядчики, арендаторы различных отраслей государственного хозяйства. Обычно, нажив достаточно большое состояние, они вкладывали часть его в покупку имений, так как только владение землей давало им социальный престиж, возможность занять городские выборные магистратуры и продвинуться в высшие сословия.

Хотя римские сатирики любили избирать мишенью своих насмешек «выскочек» из «сапожников» и «трактирщиков», процент плебеев, достигших успеха, был невелик. Основная их масса вела весьма скромное, если не нищенское существование и вместо некогда обязательного для гражданина участия в общественной и политической жизни получала суррогат в виде участия в различных профессиональных и религиозных корпорациях, в так называемых коллегиях маленьких людей, образовывавшихся с дозволения правительства и функционировавших под надзором патронов из состоятельных граждан, пользовавшихся доверием властей. Основным видом деятельности таких коллегий было погребение неимущих сочленов и устройство на членские взносы и пожертвования патронов совместных трапез в дни императорских юбилеев и семейных праздников патронов, выражение верноподданнических чувств императорам и благодарности патронам посредством сооружения их статуй с соответствующими надписями.

Разница между «простонародьем» и «благородными» со временем все более углублялась и становилась не только фактической, но и юридической. Так, например, «благородных» нельзя было подвергать телесным наказаниям, допрашивать под пыткой, приговаривать к работе в рудниках, распятию на кресте, тогда как в отношении «простонародья» все это стало допускаться. За обиду, нанесенную «благородному», карали тяжелее, чем за оскорбление плебея, свидетельские показания первого на суде имели больше веса, чем второго, и т. д.

С углублением социального раскола, естественно, различным стало и мировосприятие «благородных» и «простонародья». Первые получали изысканное воспитание и образование в лучших школах, вторые — в лучшем случае профессиональную выучку. Знать черпала свои идеи из сочинений близких ей по духу философов, плебеи — из требований и условий повседневной жизни и практики. Как мы увидим далее, прежде единая культура, послужив отправной точкой, раздробилась и эволюционировала по все дальше расходившимся направлениям.

Новым по сравнению с прежним сословным делением полиса было уже упоминавшееся сословие декурионов, также причислявшееся к «благородным». Состав его был довольно текучим. С одной стороны, оно пополнялось за счет разбогатевших плебеев, выслужившихся и получивших на городской территории имения солдат, наделенных римским гражданством перегринов. С другой стороны, часть декурионов, в основном владельцев обслуживаемых рабами вилл средней величины, из-за присущих рабовладельческим хозяйствам противоречий и часто непосильных затрат на городские нужды разорялась, впадала в долги, теряла свои имения, переходившие в руки крупных собственников, и деградировала до уровня плебса. Но в первые века империи сословие декурионов в целом процветало и было наиболее широкой и надежной базой императорского режима, гарантировавшего таких средних собственников от восстаний и мятежей рабов и бедноты и от покушений на их имущество и самостоятельность со стороны высшей землевладельческой знати.

Особое значение для декурионов провинциальных городов имела политика императоров по урегулированию эксплуатации провинций и обузданию своеволия наместников. «Хороший пастух стрижет овец, но не сдирает с них шкуры», — так определял император Тиберий свое отношение к провинциалам[28]. К великому возмущению сенаторов, ссылавшихся на «предков», при которых провинциалы дрожали при упоминании имени даже простого римского гражданина, провинции получили право по истечении полномочий наместника выражать ему одобрение или порицание, что учитывалось императорами, награждавшими или каравшими наместника. Провинциальные города посылали к императору своих представителей с различными, обычно принимавшимися во внимание просьбами и жалобами. Получившие римское гражданство, а таких становилось все больше, получали и все связанные с ним привилегии и возможность сделать карьеру на военной службе или в качестве императорских чиновников. Из семей провинциальных и италийских декурионов выходили многие видные деятели империи, а с середины I в. и ряд императоров. Тесная связь городских собственников с императорским режимом обусловила их приверженность к античной образованности и культуре, многие деятели которой принадлежали именно к этой среде.

Если сословие декурионов и примыкавшие к нему наиболее богатые собственники из свободнорожденных плебеев составляли социальную базу империи, то непосредственными проводниками ее политики были административный аппарат и войско.

Административный аппарат, как уже упоминалось выше, состоял отчасти из императорских рабов и отпущенников, отчасти из свободнорожденных, выходивших из разных сословий. Еще довольно рыхлый при первых императорах, он, постепенно разрастаясь и упорядочиваясь, получил стройную иерархическую структуру, с твердо установленным порядком продвижения по службе и получения чинов и жалованья, соответствующих каждой ступени служебной лестницы. Значительная часть служащих была занята в управлении огромным и все возраставшим императорским имуществом, принадлежавшим лично императорам, а также государственными землями, мастерскими и составлявшими государственную монополию рудниками и каменоломнями. Другая часть работала в различных императорских канцеляриях, в штате наместников провинций, в финансовом ведомстве, занятом сбором разнообразных налогов (деньгами и натурой), в ведомствах по снабжению войска и населения Рима. Немалый штат обслуживал императорский дворец, где открывались наибольшие возможности выдвинуться и сделать карьеру. Нередко какой-нибудь прислуживавший императору раб, сумев войти в доверие, получал вольную и должность в той или иной канцелярии или финансовом управлении провинции. Императоры, отношения которых с сенатом были особенно обостренными, обычно выдвигали на высокие должности своих отпущенников, полагая, что могут им доверять более, чем представителям знати, а сенаторы считали такую практику одним из основных признаков «тиранических» устремлений императора.