Ангары свупов представляли собой просторные помещения с высокими потолками и обширным пространством, занятым ремонтными мастерскими и гаражными боксами для хранения машин. Азур занимал почетный ангар прямо под головным офисом организатора гонок, тогда как мне достался самый маленький в дальнем углу терминала, близ таких же клетушек остальных новичков.
— Твой там?
Получив подтверждение, зелтрон все с той же сосредоточенной миной кивнул и поспешил в указанную сторону, не сбавляя темпа. Проходящие мимо техники и дроиды косились в его сторону, явно недоумевая, что потенциальный претендент на чемпионский титул забыл в этой части гоночного терминала. Тут везде царили беспорядок и производственный хаос, перемежаясь с редкими искрами сварки, вылетавшими из приоткрытых дверей ремонтных мастерских свупов. Азур в своем пилотском костюме с иголочки и я в блестящих бескаровых доспехах на фоне грязных рож и изгвазданных грязью комбезов смотрелись двумя небожителями, спустившимися с небес на бренную землю.
Кто-то было дернулся попросить автограф, но получив мощный ментальный откат от Азура, внезапно предпочел пересчитать пылинки у себя под ногами. Возмутиться столь грубому поведению парня я не успел. Дойдя до дверей ангара, Азур воспользовался своим пропуском, к моему удивлению без проблем открывшим ему доступ на чужую территорию, и буквально пропихнул меня внутрь.
— Свет, — скомандовал Азур, запирая дверь, пока ангар арендованного мной свупа пробуждался ото сна, вспыхивая неравномерно горящими лампами под потолком. Я с интересом огляделся, разглядывая закуток ремонтной мастерской с выпирающим цилиндрическим боком гидравлического пресса и дальше от нее стойку для хранения свупа.
Машина была накрыта брезентовым чехлом, скопившим на себе не один слой многолетней пыли, что ничуть не умаляло ее размеров и грозного вила. Сердце затрепетало в радостном предвкушении, а руки сами потянулись в сторону длиннокрылой мечты с массивными ракетными двигателями по бокам сферической кабины пилота. Очертания гоночного свупа угадывались безошибочно, и теперь я точно понимал, почему пухляш назвал его винтажным.
Модель называлась Кинжальная звезда, и лицензия на ее производство была выкуплена стремительно растущей компанией «Моторс Синтетикс» у своего увядающего конкурента «Лосан Индастриз». Последний вскоре после этой сделки обанкротился, а его специалисты перешли в Моторс, сумев дать вторую жизнь своему детищу. Как фанат гонок на свупах, в редкое свободное время на Дорине я плотно изучал этот вопрос, желая однажды подобрать себе самую лучшую машину. И Кинжальная звезда, хоть и не могла похвастаться особой скороходностью, всегда находила отклик в моем сердце. Классика, как ни крути. Такой же символ для гонок на свупах, как световой меч для джедая.
«Легенды не умирают, — согласился с моими измышлениями Фрис. — Они исчезают и возвращаются, когда в них снова возникает нужда».
«Когда это ты философом успел заделаться?»
«Пока ты рыл носом песок на трассе».
«Ага. А ты изображал лужицу слизи на щитовом барьере».
«Туше́».
— Все, — закончив с дверями, Азур прервал нашу переписку-пикировку и встал напротив меня, плотно скрестив руки на груди. — Теперь можем говорить без прослушки, я отключил жучки Уна. Итак, джедай. Твой кейю сильный, но ты совершенно не умеешь им управлять. Как так вышло? Какой вообще у тебя ранг по шкале духа? О-о, мне не нравится этот взгляд. Только не говори что… Харш!
Осознав все по моему недоумевающему лицу, Азур крепко выругался и закатил очи-горе к потолку ангара.
— Святой Прародитель, за что?! Почему я?
Крик души ожидаемо остался без ответа. Я с интересом разглядывал беззвучно шевелящего губами зелтрона, ожидая, что он еще скажет. Долго. По меньше мере с десять минут он боролся с собой, пока, наконец, не издал громкий обреченный вздох, приняв какое-то решение.
— Говорила мне мастер про карму. А я, дурак, не верил…, — услышал я сдавленно бормотание, прежде чем Азур соизволил обратить на меня внимание и вдруг резко спросил. — Когда это началось?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что началось?
— Твой кейю.
Видя непонимание в моих эмоциях, Азур выругался и перефразировал:
— Женщины к тебе тянутся, часто против своей воли.
— Ну…
— Когда это началось?
— Не знаю, — сдался я, не совсем понимая, почему чувствую себя нашкодившим школьником перед этим гневно сопящим зелтроном. — Может, месяц…
— Месяц?!
— Или год… Что-то около того, — убито признал я, вздрогнув под его узконаправленной ментальной волной кипящего возмущения. — Сложно сказать. Но хуже стало только в последние дни, когда в Храме побывал.
— Святой Прародитель!
Азур утер выступившую на лбу испарину и вытаращился на меня, как на ходячее бедствие мирового масштаба.
— Как тебя еще не прибили, не понимаю. Год петь кейю без перерыва… у тебя точно с головой не в порядке.
— Знаю, — я сделал шаг навстречу Азуру, отшатнувшемуся от меня, как от прокаженного. — Если можешь, помоги, прошу тебя! Я не понимаю, что со мной происходит.
— Кейю, вот что, — хмыкнул зелтрон, все еще сохраняя дистанцию между нами. — Так мой народ называет особое состояние основы, когда мужчина или женщина дают знать, что готовы продолжить род. Это очень интимный и личный процесс. Ни один зелтрон никогда не станет петь кейю кому-то кроме своей половинки. Только незнание оправдывает тебя, джедай! И то, слабо. Целый год петь кейю без перерыва… С ума сойти.
Азур глубоко вздохнул и, пригладив торчащий чижик на затылке, пытаясь совладать со своими эмоциями. Только это ему не сильно помогло, когда я глухо спросил, все еще переваривая услышанное:
— А что такое основа?
Я уже слышал это определение, и не единожды. От грандмастера Кирона и Могру, но они не больно-то распространялись о его подоплеке. Но оба сходились во мнении, что их — основ — у меня как минимум три, что бы это ни значило.
— Что такое…, — Азур вытаращил глаза и даже, кажется, перестал дышать. — Джедай, ты издеваешься? Скажи честно!
— Нет.
— Харшов огрызок!
Азур схватился за голову и начал покачиваться из стороны в сторону, чуть ли не срываясь на отчаянный вой. Мне поневоле стало жаль его и стыдно за себя.
— Слушай, парень…
— Не надо, — Азур сделал резкий жест, прерывая меня. Эмоции его понемногу успокаивались, прекращая взрывать ментал бурлящей магмой негодования. — Лучше не говори ничего. У неопытных эмпатов без контроля всегда барьеры сносит, но ты джедай, и это все осложняет. Твой кейю… а, харш! Короче. Ты не можешь и дальше ходить в таком состоянии. Когда Торкус поставил тебе на заезд? Организатор гонок, — добавил Азур, видя, что я не понял, о ком идет речь.
— А, ясно, — отметив про себя, что Азуру откуда-то известно тщательно охраняемое наемниками имя пухляша, я сверился с Фрисом. — Через полтора часа. Последний на очереди среди новичков.
— Хорошо, успеем. Давай найдем, где присесть.
Устроившись в мастерской у стола, заваленного кучей токарных инструментов и разборных деталей двигателей свупа, Азур начал свой импровизационный урок для новичков.
— Не перебивай и отвечай только на мои вопросы. Как тебя зовут?
— Джо…, — я запнулся, ощутив предостерегающий импульс от пояса экзера, и несколько более скомканной закончил, — …й.
Фрис прав: не стоит светить своим реальным именем где попало. Не в том мы времени, чтобы так бездумно рисковать. Хватит того, что мы уже достаточно шума наделали своим появлением на трассе из ниоткуда.
— Джой? Хорошо. Сколько тебе лет, и как часто у тебя случаются приступы головной боли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Шестнадцать. Последний был на трассе, еще несколько, пока был в Храме. Пара дней назад.
— Ясно, — Азур нахмурился, но воздержался от лишних комментариев. — То, что с тобой происходит — результат активности твоего кейю. Я не слишком силен в неронике разума, чтобы понять, как ты умудряешься петь и делать что-то еще… стой. Неужели?
Азур вперил в меня напряженный взгляд.