— Мама, Алексий — очень хороший мальчик!
Я уже заочно ненавидела этого Алексия! А когда увидела воочию, готова была разорвать на куски, даже несмотря на то, что это он — Дракон, а не я.
«Типа мама» привела меня и бабулю в небольшую потайную комнату, которая находилась за зеркалом в тронном зале. Зеркало я это помнила еще с утреннего знакомства с родителями, а вот то, что оно прозрачное — нет. Из зала оно выглядело как обычное зеркало в золотой раме, зато с обратной стороны оказалось совершенно прозрачным и через него можно было видеть все, что происходит в тронном зале.
Вот я и увидела своего нечаянного знакомца из клуба, с которым имела несчастье танцевать и целоваться.
— Это он! — воскликнула я, когда в зал, где заседал царь с парой советников и слуг, зашел молодой парень.
— Кто? — поразилась бабуля.
— Тот парень из клуба. Он еще на нашей лужайке огнем плевался!
Сейчас при ярком освещении и без мигания софитов он казался моложе того, кого я видела недавно. Ему действительно больше девятнадцати было не дать, несмотря на высокий рост и широкие плечи. Его возраст с потрохами выдавали наивные светло-карие, ангельские глазки в обрамлении длинных ресниц. И даже небольшая щетина не скрывала молодости парня. Его медовые, светлые волосы были длиннее обычных коротких причесок мужчин и закрывали половину шеи. Сейчас они были зачесаны назад и придавлены золотым обручем. Одет он также был по здешней моде в камзол, расшитый золотом.
— То есть это он тебя зажег, когда поцеловал? — уточнила бабуля, внимательно разглядывая парня, который обменивался приветствиями с королем, поднявшимся с трона и подошедшего к своему гостю.
— Он!
— То есть он тебе понравился так сильно, что ты при первом же знакомстве полезла с ним целоваться?
— Бабуля!
— Ну ничего так, симпатичный мальчик, — тяжело вздохнула родственница. — Ты ему, видимо, тоже понравилась. Может, и выйдет чего…
— Я не пойду замуж за монстра!
— Смени уже пластинку.
Я зло зашипела, сложив руки на груди, а вернее на бусах.
Тем временем парень обменялся с царем любезностями и начал дергано осматриваться, будто что-то искал. Мне сразу стало неуютно от его явно нервного состояния: может, через стенку эта ящерица чувствует, что Искра, то бишь я, рядом?
— А где ваша жена? — поинтересовался он на русском с еще более корявым акцентом, чем у здешних жителей. Царя похоже удивил его выбор языка, но вида он не подал.
— Готовится к ужину, — ответил «типа папа» напряженно.
Парень снова нервно переступил с ноги на ногу.
— Вы знаете, что в вашей столице собирраются Дрраконы? — поинтересовался он, странно проговаривая букву «р», будто в детстве долго учился ее выговаривать и из-за этого сейчас делал на ней акцент, растягивая как гласную. Царь нахмурился, но не ответил. — В Иррале появилась Искрра.
— Он знает, что ты здесь, — покачала головой царица, отклонившись назад и прикрыв рот рукой. Бабуля хмыкнула согласно.
— Да, я слышал об этом, — ответил «типа папа», отправляясь обратно к трону.
— Я ее видел, Александрр, — порывисто признался парень, последовав за царем и остановившись вместе с ним недалеко от трона. — Видел ее ррядом с матеррью твоей жены. Она — умерршая в младенчестве царревна?
Бабуля загадочно улыбнулась, глянув на мое, надо полагать, мрачное лицо:
— Ну вот, а ты говорила, что все мужчины — дураки.
— Два и два складывать умеют даже мои первоклашки! — замогильным голосом ответила я. — Это не признак ума.
Тем временем царь не успел даже ответить прежде, чем парень снова заговорил:
— Ее пытался похитить сам черрный. Если бы я ему не помешал, царревна бы сюда не добрралась! Она бы уже была на Скалах Смеррти!
— Что ты хочешь этим сказать, Алексий? — напряженно ответил «типа папа», который не знал, что мы с его собеседником уже были знакомы.
— Черрный в горроде, и он знает, что я отпрравился сюда. И, поверрь, ему это не понрравилось. Он захочет забррать Искрру себе, чтобы возрродить силу в своем рроду. Ты же не захочешь отдать дочь этому чудовищу, которрый уничтожает человеческие горрода и дерревни?!
— Чего ты добиваешься, Алексий?
Парень застыл на некоторое время, а потом сказал то, отчего даже сам побледнел, будто не верил в собственную смелость:
— Отдай ее мне, — выпалил он, замолчал испуганно на пару секунд, а потом вновь затараторил: — Я ее не обижу и буду защищать от дрругих. У меня много золота, семья прримет ее с ррадостью, бабуля будет ррада человеку. Мы ее не обидим, обещаю. Ей всего будет хватать для жизни, буду исполнять все ее желания, рразрешу с вами видеться и…
— Алексий, ты очень молод и импульсивен, — сурово ответил царь. — И скор на выводы. Искры в замке нет.
— Я знаю, что есть, — насупился парень. — Она — царревна.
— Моя дочь давным-давно умерла! — закричал вдруг «типа папа».
— Кажется, Александр передумал, — заметила бабуля.
— Алексий ему никогда особо не нравился. Вот отца его он уважает, а парнишку считает слишком импульсивным, — заметила «типа мама», качая головой. — Отказывается видеть его потенциал.
— Не доверяет ему, наше сокровище, — согласилась бабуля, потрепав меня по щеке. Я же даже прониклась к «типа папе» симпатией после его отказа в замужестве, но принц-Дракон умудрился все испортить:
— Я даю две телеги золота за царревну! — заявил он, а царица аж за сердце схватилась — видимо, это была приличная сумма.
— Обычно сундуками меряемся, — заметила бабуля мою растерянность. — Две телеги золота — это очень много даже за царевну.
— Да, мы всего два небольших сундучка золота тебе приданного собрали, когда думали, что его подкупать придется. Остальное добрали тканями, посудой, да прочей мелочью. Но две телеги золота… — подтвердила «типа мама».
Царь же, видимо, был не такой впечатлительный, потому что покачал головой:
— Я тебе сказал: нет у меня Искры.
— Трри телеги!
— Уходи отсюда, Алексий!
— Десять дам!
Царица осела на пол, бабуля покачала головой, глаза царя начали поблескивать меркантильными огоньками.
— Н-нет Искры, — запнулся «типа папа» мужественно. Я начала уважать его еще больше. Если десять телег — это такие несметные богатства, от которых царица в обморок готова упасть, то он настоящий кремень. Не факт, что я бы удержалась, если бы понимала, что именно это за золотые горы.
— Пятьдесят телег!
— Алексий, прекрати со мной торговаться!
— Сто телег! Сейчас могу прредложить только десять. Остальное доставят сюда в течение месяца.
— Ты сумасшедший? Тебя отец убьет, если ты столько золота вывезешь из дома!
— Мы с ним договорримся. Ну так что по ррукам? Сто телег золота за семеррых сыновей!
— Что?! — заорала я возмущенно, а молодой Дракон, видимо, решив меня добить, скромно, еле слышно добавил:
— И дочку.
5. Не ходите, девки, на танцульки!
«Типа папа» все-таки согласился нас представить друг другу, но заявил принцу Дракону, что последнее слово за мной и, если он мне не понравится, то и двести телег золота не заставят его продать дочь. Я в это верила мало, склоняясь к тому, что предложенные несметные богатства за девушку, которую царь толком и не знает, разубедили его. Однако судя по нервному состоянию принца, тот придерживался иного мнения.
Дерганного парня, странно проговаривающего букву «р» я почему-то не боялась, поэтому решила с ним встретиться и объяснить, что именно я думаю о том базаре, который он устроил. Поэтому в столовую, куда меня проводили следом за Драконом, вошла уверенно. Но потеряла дар речи, увидев, как Алексий вылупил на меня свои невинные глазенки, поспешно поднимаясь из-за стола, от чего даже перевернул стул, на котором сидел.
И это грозный Дракон, жрущий прекрасных дев?
Да он же только слюной пол не закапал при виде меня. Так уставился своими глазками с длинными ресницами в поисках моего одобрения и внимания, что аж жутко стало, да и про базар быстро забылось.