Собирайся, поедем к твоему Глебу.
От неожиданности я чуть не опрокидываю бокал. Я планировала это сделать, но не так скоро… Хотела выждать день или два, прийти к нему домой и хотя бы ещё одним глазком взглянуть на Глеба. В последний раз!
— Ника-а… Ну что ты как маленькая?
— Нет, Ян, я не могу так. Мне нужно подготовиться. Тем более у Глеба в гостях его женщина. Возможно, любимая.
— Чушь! Любимую женщину не отшивают в новогоднюю ночь.
— А у меня Ромка есть, — совсем тихим голосом произношу я. — Ты не забывай.
— Ромка? Он попросил у тебя прощения?
— Нет, но это потому, что я пока не ответила на его сообщения.
Яна наливает ещё вина и окончательно загорается идеей поехать к Глебу. Я сопротивляюсь так сильно, как могу, но после третьего выпитого бокала подруга вызывает такси и буквально силой тащит меня в прихожую.
За считаные минуты мы оказываемся у знакомой высотки. Я поднимаю взгляд на пятый этаж в попытке найти окна Глеба. На кухне горит свет, а значит, он дома. Алкоголь мигом выветривается из головы, и с каждой секундой моя уверенность в том, что я поступаю правильно, бесследно испаряется.
— Открывай дверь, Вероника! — настаивает подруга.
— Это дурацкая идея. А вдруг… что, если они там занимаются сексом?
— А вдруг… А если… Ты всю жизнь девственницей сидеть будешь с таким характером.
В этот момент в кармане звонит телефон. Я достаю его наружу и смотрю на дисплей. Мама.
— Никуль, ты долго ещё у Яны будешь?
— Что-то случилось?
— У бабушки давление шарахнуло, а мы с отцом уехали к Кузьминым на дачу. Сможешь привезти ей лекарства и посидеть немного?
Я тяжело вздыхаю и отвечаю: «Конечно, мам».
Янка выглядит поникшей и недовольной и ворчит себе под нос, когда я вновь вызываю такси. А я… я считаю это знаком свыше. Нельзя мне к Глебу. Просто нельзя.
Бабушке действительно плохо. Она, как всегда, дотянула до последнего и только потом позвонила маме. Лекарства, которые я купила в круглосуточной аптеке, не помогают, поэтому мне приходится вызвать скорую помощь. Вся ночь получается нервной и беспокойной. Я измеряю давление каждый час и почти не отхожу от бабушки.
В таком ритме проходит вся последующая неделя и даже Рождество. Шапку мне приходится купить в ближайшем торговом центре. Жаль, конечно, ведь та, что осталась у Глеба, была моей любимой. Её связала бабушка по моему заказу. Она просто обожает это занятие! И тот молочный свитер, на который я пролила шампанское тоже связала она. Но ничего не поделать — на улице который день стоит двадцатиградусный мороз, уши мёрзнут, а поехать к Глебу я так и не решаюсь.
— Ник, я поговорить с тобой хотел, — произносит папа, когда я возвращаюсь поздним вечером домой.
Бабушке стало значительно лучше, и она буквально пинками вытолкала меня из своей квартиры. Она у меня добрая, просто любит порядок и одиночество. А ещё бабуля сказала, что я не обязана сидеть рядом с ней круглыми сутками. Для этого у неё есть дочь. Но мама занята — она постоянно совершенствует свои навыки и занимается саморазвитием. Это у меня каникулы в универе, и я свободна как ветер.
— Говори, пап.
— На свой день рождения я пригласил Рому и его родителей.
— Ну окей, — я снимаю с себя обувь и куртку и прохожу на кухню. — Это твой день рождения, а не мой.
— Он сказал, что ты не отвечаешь на его звонки.
— Я отвечала! Просто предупредила, что у меня пока нет времени для встреч.
— Ладно, — вздыхает отец. — Может, на празднике пообщаетесь и помиритесь… Сделаете отцу подарок.
— Пф-ф! Подарок я тебе купила ещё в декабре.
Мы втроем садимся за ужин, что бывает очень-очень редко. Отец недоволен, что мать вновь заказала доставку, а мама отвечает ему, что он мог бы и сам приготовить еду, раз такой умный. Я уже не реагирую на эти споры. Привыкла, что ли.
— Ты Орлова пригласил на свой день рождения?
— Не успел.
— А Лику Жарову?
— Тоже ещё не звонил.
— Кого ты вообще позвал? — возмущается мама.
— Кузьминых, Валенцовых… — перечисляет папа, включая фамилию Ромкиных родителей. — Глеба Воронцова.
В этот момент у меня замирает сердце. Клянусь, что несколько секунд мне кажется, будто я не дышу, не живу и ничего не чувствую… На папином празднике будет Глеб! Боже мой… Боже! Я улыбаюсь украдкой и кусаю губы, чтобы не заметили родители.
Сердце вновь начинает биться, когда я перевариваю эту информацию. Только теперь оно стучит ускоренно, и радостно, и та-а-ак сильно... Настолько, что, кажется, сейчас выпрыгнет из груди.
— Глеб? — удивляется мама. — А он в городе?
— Да, говорит, что взял отпуск впервые за пять лет. Вроде как с женой развёлся.
— Он по-прежнему в ФСБ работает? — вкрадчиво спрашивает мама.
— Не знаю, Мариш. Он не делится такими подробностями, но по слухам, да.
— Тогда неудивительно, что от него жена ушла, с такой-то работой, — начинает сплетничать мама.
Я с места не двигаюсь. Внимательно слушаю и поглощаю каждое слово, сказанное родителями. Мне важно знать о нём всё. Каждую деталь. Любую подробность.
— Может, это он её бросил? — скалится папа. — За то, что жрать не готовила?
— Очень смешно! На празднике я у Воронцова подробнее расспрошу.
Глава 6
Ника
Я отсчитываю дни до папиного дня рождения.
Иногда мне становится совестно, что я жду не самого праздника и вовсе не момента, чтобы поздравить родителя с именинами. Просто там я наконец-то увижу Глеба. Сердце при этом радостно трепещет в грудной клетке, а дыхание то и дело перехватывает от предвкушения скорой встречи. Настроение прекрасное, а планы просто грандиозные!
Я умоляю Янку помочь мне с выбором вечернего наряда, и мы отправляемся в магазин одежды. Она подбирает для меня откровенное и короткое платье с вырезом на спине. Мне нравится, потому что в нём я выгляжу взрослой и сексуальной, хотя ощущения непривычные. Взяв немного времени на раздумья, я всё же иду на кассу и покупаю платье. Мне во что бы то ни стало хочется привлечь к себе внимание Глеба, пусть даже он будет не один, а в компании любовницы. Не жены, что уже упрощает задачу.
Накануне важного дня мне звонит Алина — девушка из компании