все.
— Нет. Она в кабинете, в «Науке».
— А мой анализ вы успели сделать? — И открыто пояснила для остальных, не делая тайны: — Мой личный регенерат стал сильнее и работает более быстро, чем раньше. Хотела найти объяснение.
— Все в норме, по всем параметрам, никаких аномалий. Кровь и ткани ничем не отличаются, реакция по тестам такая же, как и любого другого некроманта. Да и… девочка тоже не отличалась ничем по показателям, а анализ я брал регулярно, вплоть до предпоследнего дня до ее побега. Если, Ева, вы тоже становитесь «истинной» дочерью вашего великого праотца, лично я, как медик, бессилен это подтвердить научными доказательствами.
— А если поработать… Есть тесты, которые можно провести на мне как на живом объекте?
— Буду резать, буду бить…
— Ян.
Я вложила весь упрек в его имя, и он замолчал. Посмотрел на меня со странным выражением, а потом огрызнулся, продолжив:
— Энтузиастка нашлась. Ты думаешь, что кто-то здесь способен превратиться в сектанта, снять с тебя шкуру живьем и ногти вырвать? Ну, так, чтобы перепроверить силу твоего регенерата… теста с аварией тебе мало? Ноги в хлам.
Теперь смиренно замолчала я. Он по-своему прав, а я не даже не думала, что для северян зрелище изломанного тела было не самым приятным. И не из-за брезгливости, а опять по той же причине — я… та самая хрупкая пигалица, которую мужчины не смоги оградить от боли.
— Ева, даже не обсуждается. — Нольд поставил точку. — Ян, что по песочнику?
— Он выжил. Сейчас в коме. Есть подозрение, что его все равно собираются убить, только после того, как тот очнется и что-то сможет рассказать секте. Например, не была ли коробочка пуста, не спрятал ли он еще где ценный артефакт, кто сообщники? Полиция к жертвам аварии охрану не приставляет, но Троица по старым связям в больнице, попросил перевезти его в отдельную спецпалату. Опознавать нападавших мне не пришлось — оба трупы и при них найдены стилеты — замаскированные под кальянные трубки. Лезвие под пружиной, нажав на скрытую кнопку, выстреливает наружу. Нашлась связь и со «Скалами» — оба приезжие с запада, числятся наемными рабочими на стройке еще не законченных объектов района. Коробочку ищут тщательно, перерыли все вокруг, левые люди дежурят на очистительной станции ниже ручья, где он в реку впадает, — вода могла легко унести мусор с аварии. Берег обыскивают, как минное поле — по сантиметру.
— Этого человека надо вытащить. — Нольд подвел итог. — И самим поспрашивать. Если песочник тоже действует против секты, нам было неплохо знать то, что знает он. А если он не один — возможно, и объединить силы.
Пока слушала, тоже об этом подумала, и сразу вспомнила о пожилой некромантке, готовой помогать и участвовать. Я вклинилась:
— Ты знаешь Хану. Ее можно выдать за сестру или жену, она подежурит в палате, а будет нужно, сделает все, что мы дальше решим по его спасению.
— Это опасно.
— Подстрахуем всем возможным.
— Хорошо, я сам ее спрошу. В Цвателе песочника должен был кто-то встречать. Может быть этот кто-то будет пробиваться в больницу к своему другу. Об аварии вся столица и область в курсе. Если тот умрет, может другую ниточку зацепим с этим человеком? Вилли?
Парень кивнул:
— Я подключился к рабочему компьютеру Вальд. Та готовит грандиозную облаву на некромантов. Будут призваны все рядовые Инквизоры и патрульные, проверять станут в метро на выходах каждого пятого, только женщин, только молодых. Предположу, что хотят поймать дочь Морса в сеть. Еще обнаружил запароленные письма с не служебного адреса, локация — экваторные острова. Вскрыть и взломать пока никак, если начну копировать — спалят.
— Не рискуй. — Кивнул Ян. — Уже достижение, что мы можем следить за сектанткой, когда раньше не могли даже вычислить любого из их верхушки.
Нольд, поняв, что тут тема исчерпана, перевел взгляд на Троицу:
— Что с Иваром?
— Есть одна мысль, как его вытащить. Но загвоздка в том, что нужен хоть один человек внутри клиники, кому можно довериться. При чем среди самих некромантов. Я не могу напрямую разговаривать с ним, во-первых, потому что у меня к живым обоснованного доступа нет, ни одной бумаги для работы не подвести. А во-вторых, потому что мы доподлинно знаем — есть свои «крысы» и там, и там. Сотрудника не попросишь передать записку, инструкцию, тем более на словах. Устроить созвон… — Троица с сомнением развел руками. — Вдруг не запомнит, перепутает, попадется при разговоре случайному свидетелю. Себя раскрывать нельзя.
— А двоих вытащить можно? Извините, что перебила, Троица… И Ивара, и внедренного для передачи инструкции союзника?
Нольд посмотрел на меня:
— Ты о Константе? И что, он пойдет на это, на добровольную поимку?
— Думаю да. Нужно говорить.
А Троица на мой вопрос утвердительно кивнул:
— Можно двоих. Тем лучше, что такой тоже сразу попадет в разряд новеньких, они будут вместе проходить процедуры и делить блок в корпусе. Общаться урывками не нужно. Других свежепойманных нет, нет соседей, без посторонних ушей поговорят.
Я приподняла руку, остановив Нольда на следующем слове, который раз перебив, и он чуть кивнул.
— Сыворотка, тормозящая регенерат — сколько ее есть и сколько можно забрать, чтобы предупредить об облаве и помочь некромантам. Не скажу, что все точно, но, кажется, я вышла на негласное объединение сородичей. Это против наших правил. Изолированность и безымянность — суть выживания. Но столичные правилом поступились и, быть может, не зря.
— Свидание на мосту?
— Угадал.
Троица задумался, и ответил:
— Не раньше двух дней, в четверг вечером смогу принести максимум из возможного. Если флаконы с маленьким объемом, то получится штук пятьдесят.
— Делай.
* * *
— Вилли, дай ухо поближе. — На финале я зацепила парня за локоть и чуть шагнула в сторону от всех. Зашептала: — Ты сегодня в гости к фотографу собираешься?
— Нет… а что?
— Отправь ему сообщение, передай от меня привет. Пожалуйста.
Я не собиралась раскрывать тайны, но Вилли был не дурак, и после переваривания внезапной просьбы, вдруг побелел. Фо-Ху может мне не простить, но так само получилось, что два и два сложилось в сознании, и парень выговорил:
— Да, мне нужно было помнить брошюру о некромантах на зубок… объединение сородичей, говоришь? Это поэтому его так рвало в тот вечер?
Спросил, и тут же весь пошел розовыми пятнами. Закрыл глаза, а я