— Кукла, — ответила я.
Он усмехнулся.
— Кукла, значит кукла. Есть хочешь?
Немного не мой вариант игры. С ним планировала играть сексуальную жертву, а не девочку-подростка. Но видимо просчиталась.
— Хочу.
Отвернулась к окну.
— Дай сигарету.
— Ещё чего. Во-первых, принципиально не даю малолеткам, во-вторых, не люблю курящих женщин.
— А ты планировал со мной целоваться?
Посмотрела на него довольно нагло, и снова эта улыбочка. Сексуальная. Чтоб меня. Задевает «по самое не хочу», но больше всего задевает то, что он не смотрит на меня, как на женщину, а я привыкла к сальным глазкам, текущим слюнкам и непременной эрекции, когда я поблизости. Точнее, не так. Он смотрит. Ещё как смотрит, только взрослой женщиной меня не считает.
— В-третьих, я не педофил, ясно?
Ясно. Я перестаралась с этим сладким образом. Да, мне девятнадцать, почти двадцать, придурок. Хотя выгляжу я младше, когда захочу. Но видно сейчас, в полумраке, с размазанной тушью и припухшими губами я тяну на пятнадцать или шестнадцать.
— Мне семнадцать, — соврала я.
— Может, шестнадцать с половиной? — сказал он и затянулся сигаретой. Черт, и мне хотелось курить, очень.
— Семнадцать с половиной. А тебе?
— На десять больше. Значит так, Кукла, мы едем ко мне. Ты тихонько поспишь на диване, а завтра свалишь, ясно? Кстати, за воровство отрезаю пальцы.
Даже не обернулся ко мне. Черт, какая-то часть меня взбунтовалась.
— Я не воровка.
— Вот и отлично. Просто предупредил.
Я прекрасно знала его квартиру и изнутри, и снаружи. Но разыграть дезориентацию в чужом помещении не составило труда. Я сняла туфли и отдала ему куртку и сумочку. Никитин разделся. Остался в футболке и джинсах. Окинул меня взглядом.
— Пойди в душ сходи. Боевой раскрас смой. Поищу для тебя переодеться, и ужинать будем. Кукла.
— А…ты…
— Алексей Алексеевич, — сказал он и стянул футболку через голову, бросил на кожаный диван.
— Да, ладно. Ты серьёзно? Может, просто Лёша? — я капризно надула губки. Хочет девочку, будет ему девочка.
— Для тебя Алексей Алексеевич, желательно на «вы», и точка.
У него красивое тело. Рельефное, мускулистое. Накачанный пресс, сильные руки, широкие плечи. На правом плече татуировка. На руках проступают вены, как провода с нервами. Тронешь — лопнет. Обычно у блондинов светлая кожа, а у него бронзовая, тёмная. И ещё контраст волос и бровей, сумасшедший контраст. У него черные брови и черные ресницы. Я открывала в его внешности новые грани. Они меня волновали. Не знаю, с какой стороны, но эмоционально я вспорхнула вверх.
— Ванна по коридору налево.
Ванная комната явно свидетельствовала о том, что здесь не обитает женщина. Впрочем, я и так знала — Никитин баб домой не водит. Была одна пару лет назад, и все. Я влезла под душ, растёрла себя мочалкой, вспенила волосы мужским шампунем. Я лихорадочно думала. Что ж. Такой расклад мне даже нравился. Хотя меня и готовили, что скорее всего на этом задании придётся расстаться с девственностью. Меня это не страшило. По барабану. О сексе я знала все. Меня научили. Теоретически. На практике пока не приходилось. Точнее, задания были с сексуальным подтекстом, но меня ещё ни под кого не подкладывали. Видно берегли мою девственность для особого случая. Я знала, что рано или поздно это произойдёт. Почему-то сейчас меня это не только не напрягало, а в какой-то мере даже возбуждало. В голове замигала красная лампочка «ОСТОРОЖНО ОБЪЕКТ». Да, знаю я, знаю. Никаких эмоций. Просто интересно. Он интересный и…красивый. И я люблю играть. Люблю провокацию, и чем тоньше и эмоциональней игра, тем больше удовольствия я испытываю. Я люблю сложную игру, на грани. Раньше ОНИ быстро проигрывали, а с ним будет сложнее. Прорвать плотину. Дьявольски интересно. Я выключила душ. Постояла несколько минут, выбирая полотенце.
В дверь постучали:
— Можно?
— Да, — ответила не задумываясь.
Он переступает порог и замирает. Вряд ли я похожа на жертву педофила. У меня округлая грудь, тонкая талия, крутые бедра. Я худенькая, но не хрупкая. И у меня далеко не тело ребёнка. Он покраснел? Ещё бы. Ведь глаза-то мужские, и не смог удержаться. Царапнул взглядом все тело и тут же отвернулся. Интересно, у него встал? Почему от этой мысли между ног стало горячо.
— Твою мать! — протягивает мне одежду, я осторожно беру, и он выскакивает из ванной как ошпаренный. Триумфально улыбаюсь. Наверное, теперь Никитин сомневается — извращенец он или нет.
Я натянула на голое тело его рубашку, покрутила в руках мужские шорты и закинула их на стиральную машинку. Рубашка и так достаёт мне до колен. Открыла дверь, внизу на коврике стоят тапочки. Заботливый. Сунула холодные ноги в обувь и пошлёпала на кухню. Никитин возился у плиты на которой сердито шипела сковородка с яичницей. Я облокотилась о косяк двери, накручивая прядь волос на палец.
Закипел чайник и объект налил кипяток в чашку, резко обернулся и ошпарился. Поднёс палец к губам. У него красивые губы. Чётко очерченные. Я облизала свои кончиком языка. Мне даже захотелось самой пососать его палец. Черт, отчего он так нервничает? Ах да. У меня в руках платье и трусики с лифчиком, а это значит, что под его рубашкой на мне ничего нет. Смутился? Неужели?
— Садись за стол.
Кивнул на табурет. Я села и снова посмотрела, как он орудует со сковородкой. Холостяк. Сразу видно, сам себе готовит.
— Кукла, может, скажешь, как тебя зовут?
— А это важно?
— Ну, я обычно не привожу в дом чужих. Не нарушаю правила. Так что облегчи мне муки совести. Будем считать, что мы знакомы.
— Маша, — и сама удивилась, сказала ему настоящее имя. Непроизвольно. Чтоб меня. Засмотрелась на его трицепсы, когда он перекладывал яичницу мне в тарелку.
— Вот и хорошо, Маша. Ты спишь в зале на диване. Утром уматываешь.
Я кивнула и с наслаждением проглотила кусок яичницы, запила чаем. До утра я придумаю, как остаться с тобой ещё на одну ночь. А потом ещё и ещё. Потому что у меня в запасе только месяц. И пока что все идёт по моему плану. Вру, не все, но большая часть…
Я не спала. Никогда не спала на чужом месте. Закон. Смотрела в темноту. Интересно, он спит? Скорее всего нет. Вижу свет под дверью его спальни. Хотела встать, но послышались шаги, и я закрыла глаза. Я знала, что он выйдет проверить. У женщин есть редкая способность смотреть сквозь ресницы. Я видела, как Никитин неслышно подошёл к дивану. Остановился. Все ещё одет. Темные джинсы, кожаный пояс с металлической пряжкой прямо у меня перед носом. Как и ширинка…Захотелось судорожно сглотнуть слюну.