Видал я людей, тайно совершающих тяжкие прегрешения, только не оглашающиеся, которые в мнении о своей чистоте безжалостно нападали на впадавших в грехи, хотя легкие, но огласившиеся.
Судить — есть бесстыдное похищение сана Божия; а осуждать — есть погубление души своей» [17] .
«Северный ветер приводит море в волнение, а вспыльчивость волнует мысли в человеке; но великодушие гонит прочь раздражительность, без раздражительности же прекращается и гнев.
Необузданный конь предает всадника своего в руки злодеев: и человек ярый впадает в беды.
Кто любит мятежи, того внезапно постигнут погибель, разделение и неисцельное сокрушение, потому что он радуется всему, что ненавистно Господу; а кто любит мир, тот наследует мир; кротость же в человеке предотвращает раздражение.
Падшего, но не питающего в себе ненависти и зависти Господь не оставит в падении; но подаст ему руку помощи к восстанию — потому что не отринул он любви. Напротив, и твердо, по-видимому, стоящий, но надмевающийся гордостью и питающий в себе ненависть, не безопасен, потому что омрачение ненависти ослепило очи его — и не видит он, куда идет» [18] .
Злоречие и злословие
Одним из проявлений гневно-раздражительной страсти является злоречие. Злоречие оскверняет душу злоречивого, отравляет его самого и соучастников ядом раздражительного осуждения. Чтобы не отравляться ядом сим, должно сторониться злоречивых.
«Кто не уязвил языка своего злоречием, тот соблюл сердце свое и совесть свою не оскверненными. Кто не уловлен духом злоречия, тот истинно познал, что сам он человек плотяный и соблюл себя незлопамятным. Кто не в сообществе с злоречивыми, тот водворится с ангелами. Кто не отравил ушей и языка злоречием, тот исполнен врачевством любви. Кто не оскверняет уст своих злоречием, у того уста благоухают плодами Святого Духа.
Кто злословит другого, тот сам себя осуждает. В злоречивом есть и клеветничество, и ненависть, и наушничество; и справедливо признается он братоубийцею.
Кто хочет жить мирно на всяком месте, тот пусть ищет не собственного своего успокоения, а успокоения других о Господе, и найдет успокоение себе. А сварливый и злонравный никогда не успокоится» [19] .
«Кто уязвляется злоречием других, не относя его к диаволу как источнику, тот еще более поощряет врага уготовлять на себя стрелы — тем, что душа его падает, уязвляема будучи таким злоречием» [20] .
Памятозлобие
Что такое памятозлобие?
«Памятозлобие есть последний предел гнева, хранение в памяти грехов (против нас ближнего), отвращение от образа оправдания (Богом определенного: прости, и прощено будет), сгубление всех прежних добродетелей, яд душегубный, грызущий сердце червь, стыд молиться (как скажешь: остави, якоже и мы?), вонзенный в душу гвоздь, непрестанный грех, неусыпное беззаконие, ежечасное зло» [21] .
«Если будешь скрывать в сердце своем страсть памятозлобия, то сделаешься обителью ярости и неведения, а вместе и печали — и вид лица в тебе изменится. Ибо сказано: путие злопомнящих в смерть (см. Притч. 12, 28).
Моли Господа и проливай слезы пред Его благостью; тогда памятозлобие не водворится в душе твоей и молитва твоя будет, яко кадило пред Ним (см. Пс. 140, 2).
Кто, обличаемый в пороке, молчит, тот скрывает в сердце своем памятозлобие, а кто защищается (или сознается) с кротостью и мирно, тот не памятозлобив» [22] .
«Памятозлобствуя, памятозлобствуй на демонов, и враждуя, враждуй на тело свое всегда. Плоть — друг неблагодарный и коварный; когда угождают ей, она еще более вредит.
Злопамятство — кривой толковник Писания, иносказательно обращающий словеса Духа в угоду себе. Но да посрамит его данная нам Господом Иисусом молитва, которой не можем мы произносить, имея злопамятство в сердце.
От ненависти и памятозлобия рождается злословие — тонкий недуг, скрытная пиявица, высасывающая кровь любви.
Знай, что в духе неприязни порицать с удовольствием учение, дела и добродетели ближнего — есть признак людей злопамятных и завистливых» [23] .
«Набежавшее облако омрачает солнце, а помысл памятозлобия — ум.
Как дым от тлеющей соломы беспокоит глаза, так памятозлобие — ум во время молитвы» [24] .
Когда ты становишься на молитвенное правило или участвуешь в богослужении, и при этом к тебе на ум приходят обидчивые, гневные, мстительные и иные злые помыслы на людей, неправо или справедливо поступивших в отношении тебя, — это говорит о приражении помыслов к уму и начинающемся его повреждении. Очами сердца ты смотришь на Бога, но вскоре отвлекаешься, так как обида на ближнего застит и режет глаза. Если каждый раз в момент молитвы возникают злые помыслы — это не случайность, а заболевание ума и предмет исповеди у духовника.
«Дар злопамятного — червивая жертва, и да не приближается он к очистительным алтарям.
Кто памятозлобствует на демонов, тот не злопамятен на людей; но с демонами состоит в мире, кто памятозлобствует на брата.
Огненные угли отбрасывают от себя искры; так и злопамятные души извергают из себя злобные помыслы.
Как укус скорпиона производит самую жестокую боль; так и злопамятная душа держит в себе самый горький яд» [25] .
Лечение страсти гнева
(любовь, простота, долготерпение, молчание)
«Предлежит нам с корнем исторгнуть из глубины нашей души смертоносный яд гнева. Ибо доколе он гнездится в сердцах наших и ослепляет око ума нашего пагубным мраком, дотоле мы не можем ни стяжать правильного различения добра и зла и остроты досточестного созерцания, ни обладать зрелостью совета, ни быть причастниками жизни, ни держаться неуклонно правды, ни даже воспринимать истинный духовный свет, ибо сказано: смятеся от ярости око мое (Пс. 6, 8); не можем соделаться причастниками мудрости, хотя бы мнением всех были провозглашаемы премудрыми, так как ярость почивает в недре безумных (см. Еккл. 7, 10); не можем достигнуть и жизни долговечной, хотя бы по определению людей почитаемы были разумными, потому что гнев губит и разумных (см. Притч. 15, 1); не сможем всегда добре держать весы правды по указанию сердца, ибо гнев мужа правды Божия не соделовает (Иак. 1, 20); никоим образом не можем обладать и важною почтенностью, так обычною даже и между людьми века сего, хотя бы по преимуществам рождения почитаемы были знатными и почтенными, так как муж: ярый неблагообразен (Притч. 11, 25); никак не можем обладать и зрелостью совета, хотя бы казались стяжавшими обширные познания, ибо острояростный без совета все творит (см. Притч. 14, 17); не можем быть покойны от тревог и смущений и свободны от грехов, хотя бы от других вовсе не было нам причиняемо беспокойств, так как муж гневливый (сам после) воздвигает свар: муж же ярый открывает (обнаруживает не стыдясь) грехи (Притч. 29, 22).
Некоторые, усиливаясь извинить эту пагубную болезнь души, покушаются умалить ее (непотребность) при помощи непотребнейшего толкования Писаний, говоря: не беда, если гневаемся на братий погрешающих, так как и Сам Бог воспламеняется гневом и яростью против тех, которые или не хотят знать Его, или, зная, не чтут как должно, как например: и разгневася яростию Господь на люди Своя (Пс. 105,40), или как в другом месте, где пророк молится, говоря: Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене (Пс. 6, 2). И не разумеют они, что вместе с тем, как чрез это дают людям свободу действовать по сей страсти на пагубу себе, еще и Богу беспредельному, Источнику всякой чистоты, нечестиво приписывают нечистую плотскую страсть.
Если эти и подобные места Писания понимать буквально, в грубом чувственном значении, то выйдет, что Бог спит и пробуждается, сидит и ходит, обращается к кому и отвращается от него, приближается и удаляется, и члены телесные имеет — главу, очи, руки, ноги и прочее. Как этого всего без крайнего святотатства нельзя буквально разуметь о Том, Кто, по свидетельству Писания же, невидим, неописуем, вездесущ, так без богохульства нельзя приписывать Ему и возмущение гневом и яростью. Под названием телесных членов и движений обозначаются божественные свойства и промыслительные о нас действия, которые мы удобнее можем понять под сими уподобительными названиями: очи означают Божие всевидение и всеведение, руки и ноги — Его творчество и промышление, мышцы — силу и вседержительство и прочее. Так и о гневе или ярости Божией когда читаем, должны разуметь то не человекообразно, но достойно Бога, чуждого всякого возмущения, — именно под этим понимать, что Он есть Судия и праведный воздаятель за все, неправо делаемое в мире сем, и, устрашаясь при чтении такого рода изречений праведного наказания Божия, всячески остерегаться делать что-либо противное воле Его <...>.