планируешь жонглировать всеми этими парнями? — спрашивает она, и я моргаю, глядя на неё.
— Я не… что ты имеешь в виду под «жонглировать»? — откладывая телефон в сторону, я ковыряю этикетку на своей коле и пытаюсь не обращать внимания на тревожных бабочек в животе. Это не очень помогает.
— Эм, ты с ума сошла? — спрашивает Миранда, наклоняясь, чтобы посмотреть на меня широко раскрытыми глазами. — Они все в тебя влюблены.
Я отклоняюсь назад и в итоге проливаю содовую себе на колени.
— Что? Нет! — выдыхаю я, вытирая разрез моего нового платья тканевой салфеткой. — Нет, это… я имею в виду, Виндзор не…
— Ладно, думай, что хочешь, — произносит Миранда с преувеличенным вздохом. — Но я говорю тебе, как это выглядит со стороны: в тебя влюблены пять парней.
— Это смешно, — бормочу я, но потом чувствую чью-то руку на своём плече и подпрыгиваю.
— Что смешного? — спрашивает Крид, опускаясь на колени на песок рядом со мной. По мне пробегает дрожь, и внезапно всё, о чём я могу думать, — это о джакузи. Джакузи. Это чёртово джакузи. Я бросаю взгляд в его сторону и вижу, что он внимательно изучает меня.
— Ничего важного, — ухитряюсь выдавить я, отодвигаясь так, чтобы наши тела не соприкасались так плотно. Между нами слишком много напряжённости, и я слишком запуталась в том, каковы вообще наши отношения. Мы друзья? Буквально чуть больше недели назад я сказала ему, что он был предметом спора. И буквально чуть больше недели назад он вступился за меня перед всеми своими друзьями… — Зейд спустится и присоединится к нам ненадолго.
Крид кивает, как будто ожидал этого, а затем разворачивает своё длинное тело на песке, откидывается назад и лежит там в своей наполовину застёгнутой рубашке и шортах. Ветер треплет ткань его рубашки, обнажая твёрдые мышцы внизу живота и татуировку бесконечности над правым бедром. У меня возникает сильнейшее желание прикоснуться к нему, и в итоге я сажусь на свою руку, чтобы удержаться от этого.
— Не могу поверить, что ты позволяешь маме отослать меня, — растягивает он слова, как будто уже наполовину спит. Сейчас его глаза закрыты, длинные светлые ресницы лежат на щеках.
— О, пожалуйста, — фыркает Миранда, преувеличенно закатывая глаза. — Ты будешь в десяти минутах ходьбы отсюда, в особняке рок-звезды, со всеми возможными удобствами. К тому же, ты будешь жить со своим лучшим другом, так что не вешай мне лапшу на уши.
— Зейд не мой лучший друг, — рычит Крид, как спящий кот, которого слишком долго гладили только с одной стороны. Он не замахнётся на вас — слишком ленив и устал для этого, — но предупреждение налицо. — Едва ли нас можно назвать друзьями.
— Верно. Точно так же, как ты и Тристан. Вы все знаете друг друга целую вечность, но вы вовсе не друзья.
— Мы с Тристаном никогда не были друзьями, — огрызается Крид, но по-прежнему не встаёт со своего места на нагретом солнцем песке. — Зейд, по крайней мере, терпим.
— Приятно слышать, — произносит Зейд, появляясь позади нас и заставляя меня подпрыгнуть. Вау. Должно быть, у меня сдают нервы, потому что я единственная, кто кажется такой… взволнованной. Мой татуированный, проколотый маленький друг — рок-звезда протискивается между моим полотенцем и полотенцем Миранды, переступая через корзину для пикника, а затем поворачивается к нам лицом.
Он великолепен без рубашки, его тату переливаются на ярком солнце. Его чёрные шорты преступно низко сидят на бёдрах, до такой степени, что я на самом деле беспокоюсь, что они могут упасть к его ногам, и я смогу увидеть… Я имею в виду, мне придётся увидеть его член.
— Мне нравится твоё платье, Марни, — говорит он, но, несмотря на то, что он улыбается и пытается быть игривым, в его словах есть резкость, нотка стыда, которую я одновременно ценю и хотела бы стереть. — Великолепна, как и обычно. — Зейд присаживается на корточки, его мускулистые ноги привлекают моё внимание. Его бёдра выглядят твёрдыми, как камни, и на внутренней стороне одного из них есть татуировка, которая привлекает моё внимание.
Я заставляю себя снова посмотреть ему в лицо.
— Спасибо, — шепчу я, когда Миранда усмехается.
— Вау, заставить девушку почувствовать себя уродиной, почему бы и нет? — говорит она, и Зейд отвлекает своё внимание от меня, чтобы посмотреть на Миранду.
— Нет, ты тоже очень сексуальна, — отвечает он, заставляя себя улыбнуться. — Ты просто, знаешь ли, играешь за другую команду.
— Значит, девушка достойна твоих комплиментов только в том случае, если она та, с кем ты мог бы заняться сексом? — спрашивает она, приподнимая светлую бровь. У Зейда отвисает челюсть, когда она встряхивает волосами (да, получается всё ещё ужасно), а затем лезет в корзину, чтобы предложить ему кока-колу. Он берёт её, а затем поднимает в её направлении в знак приветствия.
— Хорошо сказано, Миранда. Ты отчитала меня.
— Подожди, — начинаю я и затем делаю паузу. — Что ты имеешь в виду, мог бы заняться сексом?
Они оба игнорируют меня.
— Итак, сегодня довольно расслабленный день, но завтра будет огромный костёр на довольно нейтральной территории, дальше по дороге, у Майрона. — Зейд откидывается на песок и вытягивает руку, чтобы скрутить пряди своих волос цвета морской волны в маленькие колоски. — Хотя Харпер идиотка, если думает, что преданность Майрона разделена; в первую очередь он лучший друг Тристана.
— У Тристана есть лучший друг? — спрашиваю я, глупо моргая. По какой-то причине это никогда по-настоящему не приходило мне в голову. Наверное, я просто думала о Криде и Зейде как о его лучших друзьях? Хотя, учитывая только что состоявшийся у нас разговор, это не совсем так. Майрон Тэлбот — единственный из Голубой Крови — не считая парней из Идолов, конечно, — кто не был замешан в моём… гм, похищении и попытке изнасилования. Краска отхлынула от моего лица, и я прижала пальцы к груди, думая обо всех ужасных вещах, которые могли случиться со мной на озере Тахо.
— Майрон, ага, — говорит Зейд, стряхивая песок татуированным пальцем. — Он сукин сын. Он почти не разговаривает, но он всегда рядом, чтобы выполнять грязную работу Тристана. — Зейд переводит на меня изумрудные глаза, и у меня перехватывает дыхание. Я вдруг ловлю себя на том, что мне до боли хочется дотронуться до его лица, притянуть его ближе и прижаться губами к его губам. Вместо этого я обхватываю себя руками и сжимаю. — Честно говоря, я очень удивлён, что он никогда не натравливал Майрона на тебя. — Зейд выдыхает и протягивает руку с песчаными пальцами, чтобы убрать волосы со лба.
— Слишком жестокий, — произносит