Читать интересную книгу Орел пустыни - Джек Хайт

– Оставайся тут и копай, – приказал Одноглазый. – Если ты не выроешь яму до моего возвращения, придется тебе иметь дело с Эрнаутом.

– Ублюдок, – пробормотал Джон, когда Одноглазый отошел.

Через некоторое время радостные крики в лагере смолкли, но Одноглазый не вернулся. Солнце продолжало свой путь по небу и уже находилось в зените, когда Джон почти закончил копать яму и тут услышал, как его зовет Кролик.

– Джон. – Кролик резко остановился на краю ямы. – Идем! И возьми доспехи!

Джон уронил лопату.

– Доспехи? На нас напали?

– Нет, не в этом дело, – ответил Кролик, глаза которого от возбуждения превратились в два громадных блюдца. – Лорд Рейнальд захватил пленных. Будет турнир!

– Господи, какая жара, – пробормотал Джон и поморщился, когда его рука скользнула по обжигающим доспехам.

Он отправился вслед за Кроликом к месту в тени городских ворот, где на пыльной земле был выгорожен круг. Посередине на табурете стояли большие песочные часы, чтобы отмечать время для ставок. Люди Рейнальда, переступая с ноги на ногу в горячих доспехах, выстроились по периметру круга. Джон и Кролик протолкались вперед и оказались прямо напротив Рейнальда и Эрнаута. Новость о турнире быстро облетела лагерь, и здесь уже начали появляться госпитальеры, тамплиеры, франки и германцы. В результате образовалась огромная толпа, и те, кто оказался сзади, вставали на свои шлемы, чтобы лучше видеть происходящее. Другие забрались на ближнюю стену, откуда открывался отличный вид на поле.

Когда Рейнальд решил, что зрителей собралось достаточно, он вышел в центр круга.

– Сегодня, когда мы отправились на охоту, я и мои люди наткнулись на дюжину шпионов из Дамаска, посланных сюда эмиром Унуром с приказом оценить наши силы. Их присутствие на этих землях является возмутительным нарушением договора с эмиром, и они, увидев нас, попытались спастись бегством. Мы бросились в погоню, и трое погибли от наших мечей. Но, благодарение Всевышнему, четверых нам удалось захватить в плен! – По толпе пронесся громкий вопль ликования. – Среди вас ходят слухи о храбрости, военном мастерстве и безжалостности нашего врага, – продолжал Рейнальд. – Я слышал, как кое-кто говорил, будто они чудовища и дикие животные. – Он медленно озирал ряды, глядя в глаза своим воинам. – Сегодня вы увидите, что сарацины никакие не чудовища, что они люди из плоти и крови и умирают, как все остальные! – Он вскинул голову и крикнул: – Приведите пленных!

Толпа, все как один, повернулась, когда появилось четыре пленника. С них сняли почти всю одежду, и они остались в узких набедренных повязках. Хотя они были без оружия, но Рейнальд не собирался рисковать, и сарацинов сопровождал солдат с мечом в руке, и еще двое с копьями шли сзади.

Когда сарацины подошли ближе, собравшиеся принялись радостно вопить и выкрикивать в их адрес самые разные оскорбления. Первый пленник был высоким, с оливковой кожей и длинными черными волосами, доходившими до самой спины. Второй – ниже ростом, худой, но крепкий на вид, старше, с проседью в бороде. Он заметно хромал, видимо, из-за какой-то старой раны. Третий сарацин был громадным, на целую голову выше Джона, с грудью, похожей на пивной бочонок, большим животом и предплечьями толщиной с ноги Джона, а от его бритой головы отражались лучи солнца. Последний пленник, темнокожий, могучего телосложения, с мускулистыми руками и широкой грудью с множеством шрамов, единственный среди них шел с прямой спиной и высоко поднятой головой.

Когда пленники вошли в круг, их поставили в линию перед Рейнальдом, который, мгновенно изучив их, встал перед громадным сарацином. Остальных отвели в сторону, где они стояли, переступая с ноги на ногу и глядя на угрожающего вида толпу вокруг. Тем временем Рейнальд взял меч, лежащий у края круга, и швырнул его к ногам великана сарацина, который осторожно его поднял, будто опасался какого-то подвоха.

– Эй, Эрнаут, волосатый болван! – крикнул Рейнальд. – Этот вонючий урод твой.

Эрнаут надел шлем и вышел вперед, чтобы сразиться с сарацином. Когда он вытащил меч, Рейнальд перевернул песочные часы, и по толпе пронеслась волна возбужденных голосов, зрители начали делать ставки, как быстро Эрнаут прикончит сарацина. Несколько человек даже решили рискнуть и поставили на сарацина. В то время как у мусульманина не было ничего, кроме меча, Эрнаут держал в руке щит и был в полных доспехах, прикрывавших ноги и грудь.

– Два медяка за то, что Эрнаут сделает его до окончания первого раунда! – крикнул Кролик и помахал в воздухе монетами.

– Принимаю, – ответил мужчина у него за спиной.

– А ты разве не будешь делать ставку? – спросил Кролик у Джона.

Тот молча покачал головой. Честный поединок – это одно, но подобные кровавые игрища ему совсем не нравились. Он приехал в Святую землю ради искупления грехов, а вовсе не за этим.

Эрнаут вышел в центр, и толпа принялась свистеть и улюлюкать, когда сарацин отступил на несколько шагов. Стоявшие вокруг солдаты вытащили мечи и наставили их на сарацина, чтобы тот вернулся в круг, где его поджидал Эрнаут. Когда сарацин начал медленно двигаться к центру, Эрнаут пошел в наступление, собираясь проткнуть незащищенный живот громадного дикаря. Однако тот оказался быстрее, чем можно было подумать с первого взгляда, отбил меч, повернулся и атаковал Эрнаута, который едва успел поднять щит, чтобы отразить удар. Толпа взревела, когда противники разошлись на безопасное расстояние, а Джон посмотрел на часы – половина песка уже просыпалась в нижнюю часть.

– Убей его! – выкрикнул кто-то.

Те, кто сделал ставки на быстрое окончание боя, его поддержали. Издав боевой клич, Эрнаут поднял над головой меч, бросился вперед, и его клинок начал опускаться по смертоносной дуге. В последнюю секунду сарацин сделал шаг в сторону и с победным криком атаковал незащищенный бок Эрнаута. Удар должен был убить рыцаря, но клинок отскочил от кольчуги, Эрнаут развернулся и вонзил меч в шею сарацина. Тот выронил оружие и упал на колени, кровь громко забулькала у него в горле, а в следующее мгновение он рухнул лицом вниз и остался лежать на окрашенной алым пыльной земле. В толпе слышались крики ликования и проклятья, слышался звон монет. Рейнальд схватил Эрнаута за руку и поднял ее высоко вверх.

– Наш победитель! – прокричал он. – Сегодня получит мех моего лучшего вина!

Когда толпа разразилась ликованием, Джон шагнул вперед и, подняв меч мертвого сарацина, провел по нему пальцем. Как он и подозревал, клинок затупили перед состязанием, и он не мог бы пробить жесткую кожу, не говоря уже о кольчуге. У сарацина не было ни одного шанса на победу.

– Дай сюда, сакс, – велел Рейнальд, и Джон протянул ему меч. Рейнальд снова повернулся к зрителям: – Приведите следующего пленника! Тощего!

Худому сарацину достался в противники Тибо, хоть и довольно старый, но еще крепкий и сильный воин, участвовавший в Первом крестовом походе. Он быстро справился с молодым сарацином, отбил неуклюжую атаку и вонзил меч ему в грудь. Самый старший из четверки был следующим, и Рейнальд решил сам с ним сразиться. Мусульманин оказался умелым воином и уверенно владел мечом. После обмена первыми ударами могло показаться, что бой идет на равных, но хромота мешала сарацину, замедляя его движения, и, когда Рейнальд пошел в наступление, он споткнулся и потерял равновесие. Сарацин стоял как раз напротив Джона, когда Рейнальд прикончил его мощным ударом, который чуть не снес сарацину голову и забрызгал Джона кровью.

Сакс вытер лицо, посмотрел на свою руку, перепачканную красным, и невольно закрыл глаза, когда на него нахлынули воспоминания: улыбающееся лицо брата, эфес меча его отца, украшенный выгравированной головой льва, и свое собственное лицо и руки, влажные от крови. Он отвернулся от арены и начал пробиваться сквозь толпу, отчаянно желая оказаться как можно дальше от этого места.

– Эй, ты! Сакс! – крикнул ему вслед Рейнальд. – Ты куда собрался? Твоя очередь.

Джон остановился. Зрители начали расступаться, открывая ему дорогу к арене. Он стоял, сжимая и разжимая кулаки, сражаясь с темными воспоминаниями. Возможно, бог решил, что он так заплатит долг крови: здесь, сражаясь с сарацином. Джон развернулся и зашагал к арене.

Нос Кролика сильно подергивался, когда он протянул Джону свой шлем.

– Оставь его, – сказал Джон и положил на землю щит. – И помоги мне с доспехами.

Кролик помог ему снять тяжелую кольчугу, за которой последовала туника, Джон остался только в кожаных штанах и сапогах, и его обнаженная грудь мгновенно покрылась потом под лучами жаркого солнца. Джон вытащил меч из ножен и шагнул в круг, где его ждал сарацин, тело которого покрывали боевые шрамы.

Рейнальд встал перед Джоном и прошипел: