– Матерь Божья, – Тополёк даже зажмурился.
Потолок состоял из прозрачных розовато-лиловых квадратов, от которых исходил восхитительно нежный свет.
– Что это? – обомлел штурман.
– Топазы, – пояснила амазонка. – Для большего эффекта, камни закреплены на листах полированной платины.
Посреди залы на массивных янтарных ногах покоилась плита из чистого серебра, служившая, по всей видимости, столом. И только стулья красного дерева выбивались из этого ювелирного великолепия, но и они были щедро инкрустированы золотом и самоцветами.
– К чему вся эта роскошь? – удивился штурман. – Дешевле было вытесать стол из обычного камня.
Но амазонка с ним не согласилась.
– Обработка твёрдого камня отняла бы уйму времени и сил. Золото же с серебром мягкие и легко плавятся. Украшения и столовые приборы из них не ржавеют. К тому же, золото омолаживает, а серебро убивает микробы. Для оружия эти металлы совершенно не годятся. Между тем, и золота, и серебра у нас в большом избытке, а вот железа для мечей и доспехов совсем мало.
Усадив Тополька на один из стульев, Малая Медведица хлопнула в ладоши.
– Время обеда, – пояснила она, когда в помещение бесшумно вошло несколько старух.
В считанные секунды на столе перед штурманом появились три тарелки, три ложки, четыре вилки и столько же ножей.
– Это всё мне? – недоуменно посмотрел он на хозяйку.
– Позвольте, позвольте, – всмотрелась в его растерянное лицо Ипполита. – А знаете ли вы правила застольного этикета?
– Нет, – честно признался моряк.
– Что же вы будете делать в воскресенье на приёме у Тесеи? Вас засмеют.
Штурман только руками развёл. Задумавшись на мгновение, Малая Медведица гордо вздёрнула голову.
– Ну, вот что, – объявила она, – раз вы поручены мне, то вам придётся сейчас же всему научиться.
– Я готов, – радостно заулыбался Тополёк.
19
Когда перед штурманом поставили тарелку дымящегося черепахового супа, Ипполита взялась за обучение.
– Первым делом, – показала она на блюдо с нарезанным хлебом, – переложите один ломоть на блюдечко, что стоит от вас слева.
Тополёк взял хлеб и, тотчас забыв о блюдечке, по привычке хотел откусить от него добрый кусок. Увидев это, амазонка замахала руками.
– Ни в коем случае! – в таком страхе воскликнула она, что штурман невольно замер. – Хлеб надо отламывать на блюдечке и малыми долями класть в рот.
– А суп уже можно есть? – покосился на неё моряк.
– Можно, но только набирайте половину ложки.
Штурман зачерпнул самую чуточку, положил в рот кусочек хлеба и приуныл. Никакого удовольствия. Нечто проскочило между зубов и всё, он даже распробовать не успел.
Глядя на его кислую физиономию, Ипполита лишь иронично покачала головой.
– Всё потому, – заметила она, – что вы, как голодный гусь, глотаете пищу целиком. Не спешите! Попробуйте её тщательно разжевать.
Тополёк попробовал и удивился. Вначале у хлеба с супом был один вкус. Но стоило ему пожевать чуть дольше, и появился второй вкус. Потом стал возникать третий. Но тут штурман увлёкся и, сам того не желая, проглотил эту странную смесь.
– Необычные ощущения, – признался он, – но так на еду потребуется очень много времени?
– Берегущие своё здоровье люди не торопятся, – заметила ему Малая Медведица. – К тому же, кушая не спеша, можно в паузах вести беседу. Тогда, как тем, кто торопится за едой, разговаривать просто небезопасно. Можно поперхнуться и…
Тополёк согласно кивнул, мол, знаем-знаем, что это за «и». Нас тоже дружески били по спине, спасая от зловредной крошки.
Спустя некоторое время произошла перемена блюд. Пустую суповую тарелку убрали, а на её место поставили широкое блюдо с куском шипящего мяса и горкой белоснежного риса в золотистой подливе.
– Теперь, – наставляла Ипполита, – возьмите в левую руку вилку, а в правую – нож.
– Какие по счёту? – спросил штурман, у которого слева от тарелки лежало три вилки, а справа – три ножа.
– Берите те, которые ближе к тарелке.
– Только не вздумайте вначале нарезать мясо, а потом перекладывать вилку в правую руку и есть, – предупредила она, увидев, что штурман задумался, не зная как подступиться ко второму блюду.
Для левой руки вилка оказалась невероятно сложным орудием. Она норовила попасть штурману то в ухо, то в нос. Основательно перемазав физиономию золотистой подливой, Тополёк, в конце концов, одолел второе блюдо.
– Что это? – кивнул он на стоящий справа от него фужер с прозрачной жидкостью.
– Обычная вода, – пояснила Малая Медведица, – а рядом бокалы для других напитков. Какой сок желаете испробовать? – заглянула она гостю в глаза. – А может, вам подать молочный коктейль, компот или лёгкого игристого вина?
– Слаще хорошей пресной воды нет ничего на свете, – улыбнулся моряк.
Он отложил нож с вилкой на салфетку и взялся было за фужер.
– Немедленно уберите, – шепнула амазонка, – нож с вилкой можно класть только на край тарелки, чтобы их ручки опирались на скатерть. Или положите их крест-накрест на тарелку. Если вы намереваетесь есть далее, то нож кладут острием влево, а вилку – выпуклой частью вверх.
– А если нет?
– Тогда нож и вилку кладут на тарелку параллельно друг другу ручками вправо. А вилку ещё и выпуклостью вниз.
Тополёк так и сделал.
– Ну и правильно, – одобрила амазонка, – сейчас подадут рыбу, а для неё потребуется другой прибор. Это следующий от тарелки нож с вилкой.
Услышав о рыбе, измученный застольным этикетом штурман едва не подавился.
– Кстати, – протянула Ипполита полотняную салфетку. – Сложите её вдвое и накройте колени.
Обречённо вздохнув, Тополёк повиновался.
– Имейте в виду, – продолжала просвещать его амазонка, – что на званом обеде у вас за спиной будет постоянно стоять прислуга, готовая исполнить любую вашу просьбу. Между тем, вы и сами вправе брать себе от того или иного блюда. Помните: из общих блюд, будь то заливное, салаты или соусы, накладывают специальными вилками и ложками, которые всегда в них кладутся.
– Ну, а третьи нож и вилка для чего? – спросил Тополёк, отдуваясь после рыбы.
– Они как раз и предназначены для холодных закусок, – улыбнулась Ипполита и к великому облегчению гостя, добавила: – Но этот пункт мы пройдём лишь теоретически.
– Маленький нож, что лежит слева от блюдца с вашим хлебом, нужен для масла, – пояснила она. – А лежащая справа вилка для пирога, бисквита или торта. Десертная и чайная ложки, которые расположены перед вашей тарелкой параллельно краю стола, соответственно, необходимы для десерта и чая. Бывает ещё, но это редко, что специальный ножичек и вилку подают к фруктам.
– Есть их тоже надо как-то по-особому? – решил было пошутить Тополёк.
– А как же, – вполне серьёзно кивнула Ипполита. – Например, яблоко и грушу очищают от кожуры, удаляют сердцевину, разрезают на четыре или восемь частей и едят руками. Персики надрезают до косточки и разламывают. Клубнику и землянику под сахаром едят чайной ложечкой, а черешню, вишню и виноград кладут в рот по ягодке.
– А мандарины? – вспомнил штурман плантации.
– Мандарины – руками: очищаете от кожуры и едите дольками. А вот с апельсином целая история. Сперва кладёте его на тарелку, затем надрезаете кожуру сверху вниз в нескольких местах и уж потом делите на дольки…
Учебное застолье в доме Малой Медведицы длилось более двух часов. К концу трапезы штурман знал немало о том, как следует себя вести на великосветском обеде.
– В жизни бы не додумался до таких тонкостей, – признался он. – Как бы не опростоволоситься на приёме у вашей царицы.
– Ничего, – успокоила его амазонка, – ещё немного потренируетесь, и будет полный порядок. Главное – следите за вилкой в левой руке.
20
– Уважаемая Тесея, – вошла в покои царицы Малая Медведица. – Дело чрезвычайной важности.
– Докладывай!
Амазонка выложила на стол книгу.
– Что это? – заинтересовалась царица.
– Неопровержимая улика.
Малая Медведица раскрыла книгу на семнадцатой странице. Там стоял экслибрис[26], в середине которого была изображена бригантина «Разящая» под полными парусами. Сбоку шла надпись: «Библиотека капитана Чародея».
– Заговор?! – всколыхнулась Тесея.
– Так и есть, но тише. Нашего гостя хотят похитить.
Ипполита выложила перед ней листы бумаги, испещрённые цифрами.
– Математика?! – удивилась та.
– Верно, – подтвердила амазонка. – Уравнения с одним неизвестным. Всё это передала штурману какая-то старуха.
Сказала, что хочет выяснить, насколько мозг мужчины отличается от мозга женщины.