Читать интересную книгу Неизвестный Каддафи: братский вождь - Анатолий Егорин

24 июля 1970 г. Каддафи объявил о раскрытии "империалистического реакционного заговора", организованного бывшими королевскими сановниками в Феззане, на юге страны, при поддержке извне. В заговоре были замешаны Омар Шелхи, бывшие премьер-министры Абдель Хамид Бакуш и Хуссейн Мазик. Возглавить новое правительство, в случае успеха, должен был "черный принц" Абдалла Абид ас-Сенуси, племянник свергнутого короля. Ливийская пресса в те дни писала, что сигнала ждали 5000 наемников извне, завербованных заговорщиками. Об этом заговоре СРК узнал 4 февраля 1970 г., а 11 мая был раскрыт подпольный центр, захвачено оружие и боеприпасы. Следствие установило "причастность американского ЦРУ к доставке оружия для готовившегося переворота". Заговорщики были обезврежены и арестованы.

Раскол в СРК

В годовщину революции, 1 сентября 1970 г., Каддафи объявил о намерении добиваться следующих целей: поднятие вдвое минимума заработной платы, осуществление проектов промышленного и сельскохозяйственного развития, реорганизация административных органов, подготовка и публикация нового законодательства, отмена всех титулов и привилегий, национализация банков и нефтяных компаний, изгнание из страны итальянцев, установление твердых цен на нефть.

Последовали десятки декретов, касавшихся самых различных сторон жизни ливийского общества. Крен был взят в сторону социальных преобразований в интересах широких народных масс, в то время как права и деятельность крупной буржуазии и феодалов начали ограничиваться.

Тут-то впервые и было испытано единство тех, кто долгие годы готовился к захвату власти, кто добился свержения монархического режима и теперь приступил к строительству новой жизни. Раньше, до переворота, "свободных офицеров" объединяли одни цели — свержение трона, устранение иностранного господства в стране. Каддафи еще тогда обосновал узконационалистическую платформу, на которой были объединены офицеры и. часть гражданских лиц, выходцы в основном из средних или беднейших социальных слоев ливийского общества. Но вот встал вопрос, что делать дальше. По какому пути направлять послереволюционное развитие Ливии, по капиталистическому или по социалистическому. Если внешнеполитическая часть платформы Каддафи (ликвидация военных баз, национализация нефтяных компаний и банков, освобождение от иностранного засилья и др.) не вызывала разногласий, то по вопросам внутренней политики, особенно по путям дальнейшего развития страны, довольно скоро появились далеко не идентичные точки зрения. Несмотря на отрицание классового подхода к проблемам, Каддафи и его сподвижники на практике столкнулись с этим, то есть с классовыми противоречиями, с интересами различных групп, различных социальных прослоек, наличие которых они категорически отвергали, но к которым и сами принадлежали.

Первыми, кто увидел угрозу своему существованию, были как раз имущие слои. Они-то и пришли в движение. Заговор А. Хавваза и М. Ахмеда было дело их рук. Путч в Феззане — тоже. Можно было предположить, что этим дело не ограничится, что недобитые монархисты и вчерашние миллионеры на этом не остановятся. Так оно и получилось.

Казалось бы, перед лицом организованных выступлений внешней и внутренней реакции вчерашним подпольщикам, ныне руководителям Ливии, надо сплотиться, усилить политическую бдительность, развернуть совместную борьбу против контрреволюции. Нет. Начались раздоры, поскольку и в самом СРК были представлены не только бедуины, но и выходцы из довольно зажиточных семей. Классовое чутье подсказывало этим, последним, что сидеть сложа руки нельзя, что это может кончиться поражением. И они пошли в новое наступление, теперь уже на политическом фронте. И первым это сделал член СРК М.Наджм, который, возглавляя специальный военный трибунал по делу А. Хавваза и М. Ахмеда, нашел, что обвинения в их адрес не совсем обоснованы и выступил против вынесения им смертного приговора. И это не было удивительным, потому что для Наджма, выходца из богатой семьи, подполковники Хавваз и Ахмед не являлись классовыми врагами. Их настоящими противниками были и оставались как раз вчерашние бедняки и разночинцы, которые, придя к власти, стремились построить новое общество без угнетателей и угнетенных, — общество, в котором не было места ни Хаввазу, ни Ахмеду, ни другим вчерашним "сильным мира сего". Видимо, это почувствовал и Каддафи. Выступая 7 октября 1971 г. на массовом митинге в Сабрате, он заявил: "Мы знаем, что имеются люди, которые не хотят следовать за революцией. Если таких находится один, два, пять, десять или двадцать индивидуалов, то это не имеет значения. Но если таких будут сотни или тысячи человек, то следует принять меры, выяснить, в чем причина такого недоверия к СРК, к новым порядкам".

Это было только начало. Начало противоречий между теми, кто представлял богатые семьи, и теми, у кого ничего не было, кроме величайшей веры в светлое будущее страны.

Одним за другим поползли слухи о неблагополучии внутри Совета Революционного Командования. Было отмечено, например, что Каддафи нигде не появлялся с 11 сентября по 4 октября 1971 г. Многие политические обозреватели расценили это как "самоотречение" ливийского лидера с целью оказания давления на своих соратников по революции. В речи 7 октября 1971 г. в Сабрате Каддафи и сам признал, что с 11 сентября находился в "добровольной отставке". 6 апреля 1972 г. ливийское правительство, возглавлявшееся Каддафи, ушло в отставку и только через три месяца, 16 июля 1972 г. было объявлено, что формирование нового правительства поручено майору Джеллуду.

1б апреля 1973 г. в речи в Зуваре Каддафи призвал к проведению "массовой культурной революции" с целью захвата власти народом, что было расценено как призыв к борьбе против правительства, возглавляемого Джеллудом, с чем не было согласно большинство членов СРК. В ночь на 3 апреля 1974 г. все иностранные представительства в Триполи неожиданно получили письменное уведомление министерства иностранных дел о том, что Каддафи, оставаясь главой государства и главнокомандующим вооруженными силами страны, освобожден от выполнения политических, административных и протокольных обязанностей и будет заниматься только идеологическими проблемами. Все указанные функции передавались майору Джеллуду. Хотя через неделю, 14 апреля, Джеллуд и заявил ливанской газете "Ан-Нагар", что между ним и Каддафи нет никаких противоречий и что председатель СРК ушел, так как "питает неприязнь к протокольным церемониям", ни у кого не осталось сомнений относительно очередного кризиса в СРК.

Это был самый затяжной кризис. Он длился до осени 1974 г. Внутри СРК по существу шла борьба между теми, кто хотел видеть Ливию буржуазно-парламентарной республикой, и теми, кто выступал с революционно-демократических позиций. Ни та ни другая сторона, видимо, не получила перевеса, так как не имела ни своей партии, ни массовой поддержки. По существу, объективно, это были разногласия в узкой правящей верхушке, о чем мало кто был информирован. И был достигнут компромисс, хотя, как оказалось, временный. 14 ноября 1974 г. СРК объявил о реорганизации правительства. Абдель Монейм Аль-Хуни, на которого надеялись зажиточные слои и из среды которых он вышел, занял пост министра иностранных дел (вместо ушедшего в отставку 30 апреля 1973 г. видного ливийского дипломата Мансура Кехья). Майор Омар Аль-Мохейши, критиковавший Каддафи, как утверждали многие, с позиций мелкой буржуазии, стал министром планирования и научных исследований. Премьер-министром остался Джеллуд. Сам Каддафи взял на себя в полном объеме функции главы государства.

Самый острый кризис Совет Революционного Командования испытал в августе 1975 г., когда один из близких друзей ливийского лидера, член СРК майор Омар Мохейши, предпринял неудавшуюся попытку переворота, бежал в Тунис, а затем обосновался в Египте.

Что же произошло в действительности? Наиболее полно об этом сообщил журнал "Jeune Afrique" 5 сентября 1975 г. "Конфликт, который привел к бегству Мохейши, — писал журнал, — выглядит самым серьезным за весь революционный период. Поведение триполийских властей подтвердило это мнение. Более 80 человек, большей частью военных, были арестованы. Несколько десятков танков Т-55 расположились вблизи СРК, где находится кабинет Каддафи. 18 августа Совет Революционного Командования обнародовал целую серию декретов, предусматривавших смертную казнь для тех, кто попытается свергнуть режим. Были предприняты крутые меры законодательного порядка, направленные на предотвращение создания различного рода нелегальных организаций, партий, группировок. Аналогичные наказания следовали за финансирование, поддержку или сокрытие деятельности подобных организаций, способствование их деятельности".

"С изменой Омара Мохейши, самого молодого члена СРК, — писал далее "Jeune Afrique", — Каддафи потерял одного из своих самых давних единомышленников. Они вместе сидели за одной партой в школе, вместе вступали в ряды армии с твердым намерением превратить ее в действенный инструмент свержения монархии. Еще накануне, в начале августа, Мохейши сопровождал главу государства в Кампалу на конференцию ОАЕ в верхах, затем принимал делегацию ливанских журналистов. Впоследствии Каддафи ни одним словом не обмолвился об этом. Один из ливийских министров между тем шепнул знакомому журналисту, что ливийский лидер "очень переживает предательство своего лучшего друга". "Единственное, что может утешать полковника, — заключил "Jeune Afrique", — это насеровский прецедент: Раиса тоже "предал" маршал Амер, и он должен был расстаться со своим ближайшим помощником".