Читать интересную книгу Звездные войны: Взлет и падение Дарта Вейдера. - Райдер Уиндхем

Крах!

Несмотря на рев двигателей, Энакин услышал взрыв сверху. Долей секунды спустя, яркие искры посыпались спереди на него, когда огненные пули просвистели по его болиду. Песчаные люди! Они стреляют в меня! Он надавил рычаг дросселя, который отправил его через каньон быстрее. Энакин сделал это. Пагалису не так повезло.

Энакин настиг Себульбу у «Крутой спирали», но жестокий даг ударил своими двигателями прямо в лоб болиду мальчика. Энакин потерял темп, но был по–прежнему в секунде от него, следуя за болидом Себульбы через каньон «Дьявольской дверной ручки». Менее минуты спустя, Энакин преследовал Себульбу снова на Арене Мос Эспа.

Только один круг!

Энакин держался на хвосте Себульбы, почти сразу за ним, когда они начали проходить через узкие границы «Каньона нищего». Себульба резко повернул в сторону, сбивая Энакина с курса и посылая его в крутой откос обслуживающей рампы, спустя мгновение, двигатели Энакина понесли его болид вверх за пределы каньона, поднимая его к небу. Нет! Думал Энакин. Если он не выиграет гонку и денежный приз, он не сможет помочь джедаям купить запасные части к кораблю, и ему нужно оставить Татуин. И он очень сильно хотел помочь джедаю и девочке, которая путешествовала с ним. Я не могу проиграть. Когда его болид достиг максимальной репульсорной высоты, Энакин завис, как его болид, изогнувшись дугой, направился назад к поверхности Татуина. Далеко внизу, он увидел болид Себульбы все еще летящий через каньон. Не отрывая взгляда от Себульбы, Энакин бросил болид в крутой вираж. Он чувствовал воздух, бьющий по щекам, когда нырнул обратно в каньон, затем он резко ускорился, занимая позицию впереди разъяренного дага.

Возбуждение от состояния быть первым продлилось не долго. Когда Энакин и Себульба держали курс через «Крутой утес Джетта» на пути к «Крутой спирали», левый двигатель Энакина перегрелся и начал дымиться. Проворные пальцы мальчика пытались устранить неисправность. Когда два болида вырвались из «Дверной ручки дявола» и последнего предела «Равнин Хатта», Себульба начал таранить Энакина в последней грязной попытки вытеснить его с гонки. Энакин подумал, он спятил! Даг врезался в Энакина снова, но вместо того, чтобы спихнуть его с курса, оба болида сцепились. Энакин взглянул на Себульбу и увидел, что Даг нахмурился. Если они останутся в этой позиции весь путь до финиша, то счет гонки будет равным. Но Энакин знал, что такого никогда не случиться. Себульба или убъет меня или нас обоих, до того как это произойдет. Энакин надавил рычаги дросселя назад и вперед. Я должен освободиться.

Как только Энакин освободился от Себульбы, раздался громкий треск, и двигатели болида дага взорвались. Себульба закричал, когда его разваливающийся болид начал разбиваться о песок. Энакин уклонился, избегая обломков, затем ускорился до финишной линии.

Я сделал это! Я победил! Я победил! Толпа на арене взорвалась.

После гонки, ликующий Энакин встретил свою мать, Падме, Джа Джа, Р2–Д2 и Си3Пио в главном ангаре арены, куда Уотто доставил запасные части корабля по требованию Куай–гона. Энакин не ожидал празднования его победы, но любая надежда провести побольше времени с его новыми друзьями испарилась, как только появился Куай–гон несколькими минутами позднее. Он посмотрел на своих путешествующих компаньонов и сказал — Пора идти. Мы должны доставить эти запасные части на корабль. Энакин прикусил нижнюю губу. Он хотел сказать, что тоже мог бы оставить Татуин, но понимал, что это бессмысленно говорить. Когда Падме и другие готовились уходить, он посмотрел вверх на Куай–гона, который сказал — У меня еще несколько дел, до того, как я уйду. Возвращайся домой с матерью, а я встречу тебя там через час.

После возвращения домой со Шми и Си3Пио, Энакин не мог удержаться выйти на улицу и встретиться с некоторыми восторженными мальчишками, которые видели его на Бунте. Он завладел их вниманием, и стал подробно, в деталях рассказывать многочисленные опасности, с которыми он столкнулся во время гонки. Большинство мальчишек были впечатлены. Они внимательно слушали его пока, молодой родианец, не сказал на хаттском,

— Очень плохо, ты не победил честно и открыто. Энакин взглянул на родианца и сказал,

— Ты называешь меня мошенником?

— Да, — ответил родианец.

— У человека нет другого способа победить. Я полагаю, ты вероятно….

До того как родианец смог договорить, Энакин повалил его на пустынную улицу. Другие ребята закричали, когда Энакин начал его бить. Они обменялись только несколькими ударами до того, как длинная тень появилась над ними. Растерявшись, Энакин взглянул наверх и увидел Куай–гона, стоящего рядом. Спустя мгновение, родианец оттолкнул Энакина. Посмотрев вниз на Энакина, Куай–гон сказал,

— Что это такое?

— Он сказал, что я мошенник — сердито посмотрел Энакин. Сфокусировавшись на Энакине, Куай–гон немного приподнял свои брови и сказал,

— А ты мошенничал?

Энакин был возмущен таким вопросом. После всего, Куай–гон знал, что он не мошенничал. Интересно, почему Куай–гон не защитил его и сердито ответил,

— Нет!

Куай–гон невозмутимо посмотрел на родианца и спросил,

— Ты до сих пор думаешь, что он мошенничал?

Родианец ответил на хаттском, — Да, думаю. Как только Энакин поднялся с земли, Куай–гон сказал, — Хорошо, Эни. Ты знаешь правду. Ты должен быть терпимым к его мнению. Драка не изменит этого. Возможно, и нет, подумал Энакин, уходя с Куай–гоном, оставляя родианца и других ребят позади. До сих пор, он не был уверен, что терпение было лучшей альтернативой. Если ты не защищаешь свое достоинство, никто его не защитит. Ему было интересно, должны ли джедаи защищать свою честь, но было не удобно спрашивать Куай–гона. Даже, несмотря на то, что джедай не отругал его за драку с родианцем, было очевидно, что он этого не одобрял.

Пока они шли до дома Энакина, Куай–гон объяснил, что ремонт корабля уже идет и, что он продал болид Энакина. Передавая ему небольшой мешочек, наполненный кредитами, Куай–гон сказал,

— Ей, они твои.

Ощутив вес сумки, Энакин воскликнул,

— Да!

Последовав за Куай–гоном, он вошел в дом, где нашел мать, сидящую за рабочим столом.

— Мама, — закричал он, — мы продали болид! Смотри, все эти деньги наши!

— Боже мой — сказала Шми когда Энакин открыл содержимое сумки, которую держал.

— Но, это так прекрасно, Эни!

Оставаясь в дверях, Куай–гон добавил,

— И он свободен.

Энакин посмотрел на Куай–гона. Интересуясь, правильно ли он расслышал и переспросил,

— Что?

— Ты больше не раб — ответил Куай–гон.

Ошеломленной этой неожиданной новостью, Энакин обернулся к матери и сказал,

— Ты это слышала?

— Теперь ты сможешь осуществить свои мечты, Эни, — сказала его мать.

— Ты свободен. Затем она вздохнула и опустила взгляд на грязный пол.

Энакин подумал, что его мама выглядела грустной, но не мог понять, почему. До того, как он спросил, она обратила взгляд на Куай–гона и сказала, — Вы возьмете его с собой? Он станет джедаем?

— Да. — Ответил Куай–гон.

— Наша встреча не была случайной. Ничего не происходит случайно. Подозревая, что он спит, Энакин посмотрел на джедая и сказал,

— Вы имеете в виду, что я пойду с вами на ваш корабль?

Приклонив колени, он стал почти на одном уровне с мальчиком и сказал, — Энакин, обучение на джедая не легкая задача, и даже если ты справишься, это будет трудная жизнь.

— Но, я хочу идти! — сказал Энакин. — Это то, о чем я всегда мечтал. Он умоляюще посмотрел на мать и сказал, — Могу я пойти, мам?

Шми улыбнулась,

— Энакин этот путь был определен за тебя. Выбор исключительно твой. Энакин колебался только мгновение, затем сказал,

— Я хочу.

— Тогда собирай свои вещи, — сказал Куай–гон. — У нас не много времени.

— Иепиии — воскликнул Энакин, побежав наверх в свою комнату, как вдруг он все понял и остановился, как вкопанный. Переводя взгляд с Куай–гона на мать и обратно, он спросил,

— Что на счет мамы? Она свободна, тоже?

— Я пытался освободить твою мать, Эни, — ответил Куай–гон, — но Уотто не захотел.

Что? Энакин почувствовал себя, как если его оглушили. Он медленно пошел назад к своей матери и сказал,

— Ты пойдешь с нами, не так ли, Мам? Все еще сидя за столом, Шми потянулась и взяла руки Энакина в свои.

— Сын, мое место здесь, — сказала она. — Мое будущее здесь. Тебе пора уходить.

Энакин нахмурился.

— Я не хочу что–то менять.

— Но ты не можешь остановить перемены, — сказала Шми, — как не можешь заставить солнца садиться. Затем она прижала его ближе и крепко обняла.

— О, я люблю тебя, — сказала она. Драгоценные секунды прошли, затем она отпустила Энакина и сказала,

— Поторопись. Она легко подтолкнула его до того, как он удалился в свою комнату без особого энтузиазма.