— Может, для кого-то из соседей принесли, но лично вручить постеснялись? — пожимаю плечами. — Тайный поклонник.
— Тогда точно для тебя цветы, — хихикает бабуля.
— Почему это? — таращу глаза на соседку.
— Я с женихами лет так тридцать назад завязала, Ашотик у меня за стенкой не понял бы такого жеста, а Орлику скорее коньяк подарят, чем розы. Остаёшься только ты.
Во бабуля даёт! Агата Кристи отдыхает.
— Вы не смотрели, может, в букете есть записка?
— Не, не смотрела.
Выхожу из квартиры, спускаюсь по ступенькам и беру тяжеленный букет в руки. Записки нет. Жаль.
— Куда кладёшь-то, хосподи?! — возмущается Вера Иванна, когда я пытаюсь вернуть цветы на место. — Забирай домой, — идёт ко мне. — Тут останутся — завянут. Жалко.
— Тогда вы возьмите, — протягиваю ей букет.
— Ещё чего! — шарахается от роз, как от дьявола. — У меня аллергия! На пыльцу, — придерживаясь за перила, топает на первый этаж.
— Ладно… — сую нос в ароматные цветы. — С новым годом! — кричу старушке вдогонку.
— С новым, милая, с новым, — кряхтит, закрывая дверь.
Тащу красоту домой, а на сердце странные ощущения. С одной стороны — мне неловко, что я присвоила чей-то подарок, а с другой — он мне так нравится, что вообще пофиг на мораль. Тем более Вера Иванна сказала, что тут цветы получать некому. Просто ошиблись адресом и не туда принесли. Да, кто-то остался без приятных впечатлений, но зато теперь у меня есть капелька счастья в вазе. Думаю, после всего, что со мной произошло накануне, я её заслужила.
Спасибо, Дед Мороз!
Глава 8
Спала я, как младенец. Укол, который мне поставили в больнице страшно болючий, но очень эффективный. Сегодня уже гораздо легче. Сопли присутствуют, но хотя бы не столько, сколько вчера. Да и кашляю я меньше.
Утро получается кипишным и плодотворным. Сначала приезжает неотложка, и врач выписывает мне рецепт. Потом я ищу в интернете работающие первого января аптеки. Но нахожу только одну — дежурную, и она у чёрта на куличиках. Приходится снова раскошеливаться на такси.
Возвращаюсь домой с полным пакетом медикаментов и парой тысяч на банковской карте. Овёс нынче дорог, как говорится.
Навожу себе чай и сажусь за стол морально готовиться к инъекции. К самоинъекции. Уколы я ставить умею, но себе не пробовала ни разу. И, как назло, тело снова ломит. Короче говоря, надо бы поторопиться с уколом, а то меня снова скрутит. Но, блин, как?..
В голову приходит шальная мысль позвать Саню. Придумала же! Его, кстати, сегодня не слышно — поглядываю на дверь. Спит человек после дежурства, а тут я такая: «Не уколешь меня?». Боже, при чём тут «спит» вообще?! Пригласить пошловатого соседа, чтобы он пялился на мои булки… Нет!
Деваться некуда — готовлюсь самостоятельно исполнить почти смертельный номер. Тщательно мою руки, обрабатываю поверхность стола от микробов и приспускаю пижамные штанишки.
Стою. Орудие к бою готово. Как бы так повернуться… Всё тело ломит, и кульбиты совсем не кстати.
— У-уй! М-м-м… О-ох…
И это я ещё ничего толком не сделала! Просто пытаюсь принять удобное положение. Может, в плечо поставить? Нет, не стоит. Укол ядерный — рука отнимется к чёртовой бабушке.
Головой понимаю, что ничего не выйдет, надо оставить дурную затею, но надежда — штука живучая. Продолжаю охать, ахать и кряхтеть.
— Нельзя потише?! — раздаётся из-за двери голос Сани. — Любить друг друга! — добавляет с рыком.
Стою красная, как варёный рак. Я стонала от души, а товарищ следователь подумал, что я тут с мужчиной. Господи, как неудобно вышло!
— Я просто пытаюсь поставить себе укол! — оправдываюсь громко, чтобы точно услышал. — Но ничего не выходи-и-ит! — хнычу.
— В смысле — укол? — Саня подходит к двери.
— Мне уколы прописали, а поликлиника сегодня не работает.
— Ты там одна, что ли?
А с кем? Вопрос соседа меня удивляет. Саня в курсе моих несчастий. Неужели правда подумал, что я после вчерашнего забега, да ещё и больная, мужика в гости пригласила?
— Одна, конечно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В ответ слушаю его шаги, а через мгновение тренькает дверной звонок. Иду открывать.
— Ты… чего? — растеряно смотрю на соседа.
Взъерошенный, как воробей, Орлик с синяками под глазами шагает через порог и закрывает дверь на замок. В его стиле, да. Зачем дожидаться приглашения?
— Укол тебе ставить пришёл, — заявляет и заглядывает в зал.
Такое впечатление, что он там моего любовника пытается высмотреть. Я же сказала, что одна. Из «криминального» в зале только ваза с не моим букетом.
— Ты умеешь?
— На диван пошла легла, — в свойственной ему манере приказывает Саня и цапает с тумбочки рецепт.
Ну, может, это лучше, чем мучиться без лекарства. Да и спорить с соседом себе дороже — уже успела понять.
— В кухне на столе всё…
— Разберёмся, — грубо обрывает меня.
Он сегодня не в духе. Нет сальных шуточек, смотрит волком… Не выспался, видимо.
Я иду в зал на диван, а Саня, громко топая, шагает в кухню за реквизитом. И зачем-то в ванную заглядывает — дверь скрипнула, я слышала.
— В кухне всё! На столе! — кричу соседу.
— Я с первого раза понимаю! — орёт в ответ.
Обратно идёт — грохочет босыми пятами по паркету. Как слон на нерве ходит. Точно не выспался.
— Можно уже?.. — держу палец под резинкой пижамных штанов.
— Нужно.
— Угу…
Скромно оголяю пару сантиметров поясницы.
— В бочину укол тебе поставить?! — психует сосед и почти срывает с моей попы штаны.
Хотя, может, и не срывает, а мне это от страха кажется. Обнимаю подушку, щёки горят, в голове гудит. Стыдоба!
— Пожалуйста, аккуратнее. Очень болю…
— Всё уже, — Орлик припечатывает к месту укола ватку и возвращает штаны на место.
— Всё?! — приподнимаюсь на локтях.
— Ещё хочешь? — издевательски спрашивает.
— Н-нет… — мотаю головой. — Спасибо, — сажусь на диване.
Я ничего не почувствовала. О том, что мне укололи ядрёное лекарство, говорит только незначительное потягивание в ноге. Но это реально мелочи!
— Пожалуйста, — Саня не торопится уходить. — Красивый букет, — кивает на розы в вазе. — Хахаль подарил?
— Чего?! — кривлюсь. — Что за слово такое?!
— В школе не училась? — снова хамит.
— В педагогическом ВУЗе я училась, — вздёргиваю нос, — и значение слова «хахаль» мне известно! Понятно?!
— А-а, я понял! Мне твоего хахаля надо было принцем назвать, да?!
— Нет у меня никого! — подскакиваю с дивана, приподнимаюсь на пальцах и смотрю Сане в глаза. — Ни хахаля, ни принца! Одни кобели попадаются!
— А чо ты на меня так смотришь?! — искренне возмущается. — Я, по-твоему, кобель?!
— Разве нет?! — вхожу в кураж. — Пошлые шуточки и шлепки по заднице на серьёзные намерения не тянут, знаешь ли!
Я разошлась, а товарищ следователь успокоился. Смотрит на меня умиротворённо и улыбается уголками губ.
— Букет правда красивый. Плюс сто очков мужику, который тебе его подарил, — подмигивает и идёт в прихожую. — С новым годом, киса! — бросает весело и выходит из квартиры.
Что это было?..
Плюхаюсь на диван и запускаю пальцы в волосы. Не понимаю, что со мной происходит, но когда рядом Саня, я превращаюсь в несдержанную эмоциональную дурочку. Зачем я ему сказала, что у меня нет парня? Никто меня за язык не тянул. А ещё стыдно, что я соседа с кобелём сравнила. Он вчера для меня скорую вызвал, сегодня укол поставил, а я всё шуточки его и шлепки по попе вспоминаю.
Глава 9
Ближе к вечеру голодный желудок урчит, требуя еды. Это значит — я иду на поправку. Только готовить особо не из чего и на карте пара тысяч, которые надо растянуть на две недели. Ужинаю макаронами, батоном и зелёным горошком — он один только и напоминает мне, что сегодня новый год.
Сижу, пью чай, грущу. Дело не в насыщении — живот я набила. Просто хочется вкусненького. В праздник открываешь холодильник и стоишь пять минут, вглядываясь в его недра. Размышляешь, чего тебе больше хочется: оливье или мяско по-французски. А может, мандарин съесть и успокоиться? Ага…