Малейшее проявление слабости в моем положении станет роковым. Я не хочу рисковать здоровьем своих детей и своим положением младшего босса.
Я глотнул ещё виски.
– Я сделаю все как полагается, Лука. Сделаю то, что ты просишь.
Лука кивнул, но напряжение, возникшее между нами, не отпускало. Мне придётся быть начеку, пока снова не докажу свою состоятельность.
4
Кассио
Фаро сунул мне фляжку.
– Тебе нужнее.
Я поправил галстук и принял его подношение.
– Сегодня ничего крепкого пить не буду.
– Я подумал, ты можешь ударить ею себя по башке, если вдруг снова решишь сделать что-то настолько глупое, как отказаться от традиции кровавых простыней.
Я спрятал фляжку во внутренний карман пиджака.
– Только не начинай.
Фаро серьезно посмотрел на меня.
– Просто пообещай, что не будешь страдать хуйней и пытаться подсунуть поддельную кровь на простынях. Лука тебя провоцировал. Даже не сомневайся, он трахал свою жену в брачную ночь, пока та обливалась горькими слезами. Он такой, и от тебя ждёт того же. Да ладно тебе, Кассио, ты ведь похож на него. Так что перестань делать вид, что ты лучше только потому, что испытываешь чувство вины за то, что случилось с Гайей.
Я схватил его за горло.
– Фаро мы друзья, но ещё я твой босс. Так что прояви немного уважения.
Фаро захрипел, на его карих глазах выступили слезы.
– Я пытаюсь сохранить тебе жизнь. Джулия – совершеннолетняя женщина, это все, что должно иметь для тебя значение.
– Я и так собирался ее трахнуть, так что отвали от меня, – прорычал я, отпуская его.
Я не видел Джулию со времени нашей первой и единственной встречи четыре месяца назад, но знал наверняка, что она выглядит всё такой же юной – гораздо моложе, чем я бы предпочёл. За несколько месяцев она не изменится кардинально. Мне оставалось надеяться, что ее мать прислушается к моим пожеланиям и с помощью макияжа сделает ее лицо постарше.
Фаро хмыкнул.
– Сделай одолжение, получи максимум удовольствия, ладно? Сегодня ночью твой член будет сжимать узкая юная киска.
Он выскочил из комнаты, и я не успел его придушить ещё раз.
* * *
Я поджидал Джулию у алтаря. Фаро стоял по правую руку от меня, а напротив топталась одна из подружек Джулии, безобразно молодая. Лишнее напоминание о возрасте моей будущей жены.
Музыка заиграла, и я повернулся ко входу, где появился Феликс под руку с Джулией. Моя невеста была одета в элегантное белое платье с длинными кружевными рукавами. Волосы были уложены в высокую прическу, но челка осталась на месте.
Пока отец подводил ее ко мне, Джулия сдержанно улыбалась, но волнение бросалось в глаза. Когда она встала передо мной, я заметил маленькие подсолнухи в волосах и букете невесты. Наши взгляды встретились, и, к своему удивлению, в ее глазах я увидел тень непокорности. Затем отец вручил мне ее руку, и Джулия напряглась, улыбка померкла.
Благодаря макияжу и платью она выглядела чуть старше своих лет. Но все же похолодевшая рука с тонкими изящными пальцами и невинный взгляд напоминали мне о ее возрасте.
Несмотря на все обстоятельства, она держала голову высоко, делая вид, что чувствует себя рядом со мной непринужденно. Только мне одному была заметна ее дрожь. Ее «да» прозвучало твёрдо, как будто этот союз заключался по ее выбору.
Пока мы обменивались кольцами, Джулия неуверенно поглядывала на меня. Не знаю точно, что пыталась там высмотреть. Тоску или даже скорбь? Я вспоминал свою первую свадьбу и точно не грустил, думая о Гайе.
– Можете поцеловать невесту, – объявил священник.
Джулия со страхом округлила глаза, как будто не ожидала этой части церемонии. За нами наблюдали сотни людей, в том числе и мой Дон. Я положил ладонь ей на затылок и наклонился к ней. Джулия застыла и за миг до того, как я крепко прижался к ее губам своими, закрыла глаза. До этого момента я думал, что мне придётся сначала забыть о нашей разнице в возрасте и моем опыте, а потом заставить себя физически прикоснуться к Джулии. Однако сейчас от ее мягких губ и нежного аромата во мне разгорелось желание, до того дремавшее глубоко внутри. Сегодня ночью я без проблем возьму ее. Определенно, я не собираюсь притворяться, что лучше, чем есть на самом деле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я оторвался от ее губ, и Джулия открыла глаза. Она посмотрела на меня и покраснела. Затем улыбнулась неуверенно, робко. Так чертовски невинно!
Выпрямившись, я отвернулся от прекрасного юного лица, но краем глаза заметил ее растерянность, когда повёл Джулию к выходу из церкви.
Разумеется, первым со своими поздравлениями влез Фаро. Похлопав меня по плечу, он нахально заулыбался.
– И как тебе на вкус первый поцелуй с молодой женой? – тихо спросил он.
Я помрачнел. Он прекрасно знал, что я терпеть не могу делиться такими подробностями. И все равно спросил. Фаро отступил и, повернувшись к Джулии, отвесил легкий поклон. Она улыбнулась ему в ответ, слишком дружелюбно – и эта неосторожность выдавала ее юность и неопытность. Теперь, став моей женой, Джулия должна научиться быть более сдержанной.
Гайя была хорошей хозяйкой и трофейной женой. Она прекрасно владела собой и разбиралась в светском этикете. Виртуозная лгунья, она была из тех, кто улыбался вам в лицо и мог воткнуть нож в спину, как только вы отвернетесь. Джулия другая. Но ей придётся быстро повзрослеть, чтобы научиться всем тонкостям и нюансам жизни в качестве жены младшего босса.
Я задержал взгляд на маленьких подсолнухах, вплетенных в ее прическу. От этого необходимо избавиться в первую очередь. Слишком легкомысленно, слишком эксцентрично. Неприемлемо для моей спутницы. Хуже этого только серьги с подсолнухами. Она должна была надеть те украшения, что я ей прислал. Наклонившись к ее уху, я прошептал:
– Почему ты не надела бриллиантовые серьги, которые я для тебя купил?
Джулия
Я вздрогнула от ледяного неудовольствия, прозвучавшего в его голосе. В нашу сторону направлялись мои родители, и у меня не было времени на ответ.
– Они не подходили к моему букету.
Мне пришлось неделями спорить с мамой, чтобы она позволила мне оставить в букете невесты подсолнухи. Пока, наконец, не вмешался папа и не встал, как обычно, на мою сторону.
– Не надо было выбирать подсолнухи. В следующий раз, если я посылаю тебе что-нибудь, жду что ты примешь это без разговоров.
Я потрясенно поморгала и даже не нашлась что ответить. Он выпрямился. Для него этот вопрос был улажен. Он приказал и полагал как само собой разумеющееся, что я подчинюсь. У него не было в этом никаких сомнений. Когда он отворачивался, чтобы пожать руку отцу, в его взгляде сверкнула сталь.
Мама обняла меня, отвлекая от мужа. Нахмурившись, она прошептала:
– Сделай радостное лицо, Джулия. Разве не понимаешь, как тебе повезло? Я уже и не чаяла, что нам удастся выдать тебя за младшего босса, учитывая, что все они уже женаты. Ты вытянула счастливый билет.
Я нацепила на лицо улыбку. Счастливый билет, да неужели? И в чем счастье? В том, что Гайя Моретти умерла, и ее маленькие дети остались без матери? Или в том, что меня выдали замуж за мужчину, который, вполне возможно, причастен к ее смерти?
Мама поморщилась.
– Ради всего святого, Джулия, постарайся притвориться счастливой. Не надо нам портить праздник.
Мама даже не осознавала, как жестоки ее слова.
Слава богу, в этот момент подошёл папа и протянул ко мне руки. Я упала в его объятия. Мы с ним всегда были близки, но в последнее время между нами пробежала кошка из-за того, что я на него обижалась.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Думаю, Кассио не согласится с тобой, – проворчала я. Папа отстранился и вгляделся в мое лицо. В его глазах читалась вина и тревога, отчего моему и без того ноющему сердцу стало тяжелее.
– Уверен, он ценит твою красоту, – произнёс папа очень тихо.