Читать интересную книгу Крах плана «Барбаросса». Противостояние под Смоленском. Том I - Дэвид Гланц

Доктринальные концепции массированного применения авиации, выраженные в трудах А.Н. Лапчинского, оккупация Восточной Польши[5] в 1939 г. и успехи советской авиации во время боев с Японией и Финляндией в 1939–1940 гг. создавали в среде старшего офицерского состава авиации ложное ощущение превосходства. В случае войны они предполагали начать массированные воздушные налеты с новых территорий. Однако в прифронтовых районах было относительно немного действующих аэродромов, многие весной 1941 г. перестраивались с целью расширения, а те немногие, которые все-таки действовали, испытывали нехватку оборудования и средств противовоздушной обороны для защиты переполненных самолетами бетонированных площадок. ВВС также отличались отсутствием единоначалия и серьезными кадровыми проблемами. Некоторые авиационные дивизии поддерживали определенные сухопутные армии или фронты, другие были непосредственно подчинены Генеральному штабу Красной армии, третьи входили в состав региональных сил ПВО. В условиях хаоса первых недель войны, когда были нарушены коммуникации и связь, было трудно скоординировать действия таких авиадивизий и применять их авиацию для решения тактических задач. Кроме того, в 1941 г. большинство советских самолетов не были оснащены радиосвязью. А в ходе предвоенных чисток были поочередно репрессированы три командующих военно-воздушными силами и много других представителей высшего командного состава. В результате почти на всех уровнях командования был поставлен малоопытный офицерский состав. Лишь немногие его представители были способны к исправлению негибкой и чрезвычайно устаревшей тактики ВВС26.

Приграничные сражения 22 июня – 5 июля

Нигде разрушения в результате начала операции «Барбаросса» не были столь очевидными и тотальными, как в районах севернее Припятских болот, где вермахт в лице группы армий «Центр» нанес свой главный удар27. Первоначальной задачей группы армий «Центр» фон Бока было прорвать советскую оборону на обоих флангах Белостокского выступа, наступать вдоль оси Минск – Смоленск, обойти, окружить и уничтожить части Красной армии в районе Минска и к западу от Днепра. Впоследствии нужно было «обеспечить предпосылки для совместных действий с группой армий «Север»… с целью разгрома войск противника в Прибалтике и последующего наступления на Москву»28.

Группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала Федора фон Бока состояла из 9-й армии генерал-полковника Адольфа Штрауса, 4-й армии фельдмаршала Гюнтера фон Клюге, а также 2-й и 3-й танковых групп под командованием генерал-полковника Гейнца Гудериана и генерал-полковника Германа Гота соответственно29. 3-я танковая группа включала в себя XXXXIX моторизованный корпус генерала танковых войск Рудольфа Шмидта XXXXIX и LVII моторизованный корпус под командованием генерала танковых войск Адольфа Кунтцена, действовавшие совместно с V и VI армейскими корпусами под командованием соответственно генерал-полковника Рихарда Руоффа и генерала инженерных войск Отто Вильгельма Ферстера. Танковая группа Гота должна была наступать в восточном направлении через Вильнюс, севернее Белостокского выступа, а затем повернуть на юго-восток, к Минску. 2-я танковая группа состояла из XXXXVI моторизованного корпуса под командованием генерала танковых войск Генриха Готфрида фон Фитингхофа, XXXXVII моторизованного корпуса под командованием генерала танковых войск Иоахима Лемельзена и XXIV моторизованного корпуса под командованием генерала танковых войск Лео Дитриха фрейхерра (барона) Гейера фон Швеппенбурга, действующих совместно с XII армейским корпусом генерала от инфантерии Вальтера Шрота. Танковая группа Гудериана должна была наступать в восточном направлении через Буг южнее Бреста, продвинуться в восточном направлении через Слоним и Барановичи, а затем повернуть на северо-восток, чтобы соединиться с частями танковой группы Гота под Минском.

Воздушную поддержку фон Бока осуществлял 2-й воздушный флот под командованием фельдмаршала Альберта Кессельринга, имеющий в своем составе 1500 самолетов, то есть более половины всех 2770 самолетов, выделенных для операции «Барбаросса». Наконец, 2-я армия под командованием генерал-полковника Максимилиана райхсфрейхерра (барона рейха) фон унд цу Вейхса ан дер Глона находилась в резерве ОКХ, получив приказ развернуться на границе между группами армий «Центр» и «Юг».

Немецкой группе армий «Центр» противостояли части Западного Особого военного округа под командованием генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова. Этот военный округ с началом войны был переименован в Западный фронт. Он должен был развернуться единым эшелоном, выдвинув три армии вперед, а полевой штаб 13-й армии генерал-лейтенанта П.М. Филатова – в тылу30. 10-я армия под командованием генерал-лейтенанта K.Д. Голубева при поддержке 6-го механизированного корпуса генерал-майора М.Г. Хацкилевича и 13-го механизированного корпуса (в котором почти не было танков) генерал-майора П.Н. Ахлюстина, должна была оборонять вершину и непосредственные фланги Белостокского выступа. 4-я армия генерал-лейтенанта А.А. Коробкова совместно с 14-м механизированным корпусом генерал-майора С.И. Оборина должна была развернуться на левом фланге 10-й армии, а 3-я армия генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова при поддержке 11-го механизированного корпуса генерал-майора Д.К. Мостовенко должна была развернуться на правом фланге 10-й армии. Резерв Западного Особого военного округа состоял из 17-го механизированного корпуса под командованием генерал-майора М.П. Петрова, который дислоцировался под Слонимом, 20-го механизированного корпуса генерал-майора А.Г. Никитина и 4-го воздушно-десантного корпуса генерал-майора А.С. Жадова, дислоцированных под Минском.

Карта 1. Приграничные сражения, 22 июня – 7 июля 1941 г.:

1 – Вильнюс; 2 – Орша; 3 – Рогачев; 4 – Минск; 5 – Пинск; 6 – Рига; 7 – Кенигсберг; 8 – Литва; 9 – Эстония; 10 – Латвия; 11 – группа армий «Центр»; 12 – группа армий «Центр»; 13 – Германия; 14 – Польша; 15 – группа армий «Юг»; 16 – Юго-Западный

В результате массированного вторжения группы сил армий «Центр» под командованием Федора фон Бока 22 июня, которому предшествовали мощные авианалеты люфтваффе, уничтожившие сотни советских самолетов прямо на аэродромах, прежде чем те успели взлететь, командование и органы управления Западного фронта были почти целиком и полностью парализованы. Штаб 4-й армии Коробкова так и не смог установить надежную связь со штабами вышестоящего командования и нижестоящих соединений. Даже несмотря на то, что 3-я армия Кузнецова и 10-я армия Голубева поддерживали радиосвязь со штабом Павлова, едва ли они были в состоянии эффективно руководить своими войсками. В первый день войны по указанию Павлова его заместитель, генерал-лейтенант И.И. Болдин, едва проскользнув мимо многочисленных немецких самолетов, вылетел в штаб 10-й армии в окрестностях Белостока с приказом организовать мощный контрудар, чтобы остановить немецкое наступление. Штаб Голубева состоял из двух палаток, расположенных в небольшой роще рядом с взлетно-посадочной полосой, где командующий армией пытался управлять своими войсками, несмотря на поврежденные телефоны, постоянные радиопомехи и полный хаос, вызванный многочисленными диверсионными группами немецкого абвера, действующими у него в тылу. Подчинившись приказу Болдина, Голубев 23 июня тщетно пытался начать контрудар с помощью своего мощного, но сильно рассредоточенного в соответствии с довоенными планами механизированного корпуса. Однако в считаные дни 10-я армия была полностью разгромлена и прекратила существование, за исключением редких групп солдат, стремившихся вырваться из немецкого окружения31.

Помимо явного превосходства немцев и их стремительного наступления, наибольшая проблема, с которой столкнулись оборонявшиеся советские войска, заключалась в катастрофической нехватке или полном отсутствии любой информации о текущем положении на фронте. Действительность была намного хуже, чем мог представить себе любой человек в Москве. Был отдан целый ряд совершенно бессмысленных приказов контратаковать, адресованных соединениям и частям Красной армии, которые к тому времени уже прекратили свое существование. Например, вечером в 21:15 22 июня Сталин с Тимошенко выпустили Директиву НКО № 3, в которой трем фронтам в приграничных районах предписывалось начать общее контрнаступление против немцев. В течение следующих нескольких дней они упрямо настаивали на непременном выполнении этой директивы32. Во многих случаях подчиненные Ставке командующие передавали эти приказы, даже несмотря на то, что они хорошо знали реальную ситуацию. Просто они боялись возмездия за то, что отказались бы повиноваться. Однако по истечении нескольких дней ужас начального поражения стал очевиден для всех. Но даже тогда Генеральный штаб Красной армии твердо настаивал на получении точных и своевременных донесений с фронта. Штабных офицеров отсылали в прифронтовые районы, откуда они должны были каждый вечер докладывать обстановку. Во многих случаях, чтобы определить масштабы немецкого наступления, штабники просто звонили по телефону местным руководителям коммунистической партии в деревнях и колхозах.