Читать интересную книгу Волчицы - Вольф Белов

Сиверцева постеснялась сказать всю правду. В последнее время она настолько страдала от чересчур теплой погоды, что не могла спать иначе, как абсолютно нагой, лишь укрывшись простынкой. В противном случае не спасали даже открытые окна, ей было слишком душно и уснуть она не могла.

Доктор задумчиво посмотрел на свою пациентку и потер рукой подбородок, теребя несуществующую бороду.

— Занятный вы человек, Наталья Савельевна, просто удивительный. Никогда не болели, холода не боитесь. Вы, случайно, моржеванием не занимаетесь? Может быть, в проруби зимой купаетесь?

— Ну нет, — Сиверцева рассмеялась. — Это было бы уж слишком.

— А что? Считается, что это отлично укрепляет здоровье. Хотя, конечно, лично я нырнуть в прорубь не рискнул бы. А знаете, Наталья Савельевна, я пишу научную работу, провожу, так сказать, исследования в области гематологии. Вы не будете возражать, если я возьму у вас кровь на анализ? Заодно проверим наличие вирусов и группу установим на всякий случай.

— Пожалуйста, — согласилась Сиверцева.

— Вот и отлично! Люблю иметь дело с образованными людьми. Местное население к моим исследованиям относится с недоверием, а бабка Агафья даже упырем меня называет. Вот закончу свою работу, тогда, может, и выберусь из этой дыры. Прошу прощения. Не хочу никого обидеть, но деревня меня гнетет, я человек сугубо городской. Ну, пойдемте в лабораторию.

Болтливый доктор задержал Сиверцеву в больнице до самого вечера. Впрочем учительница и сама не спешила. Муж снова уехал в рейс, а дочка обычно гуляла с приятелями допоздна.

Домой она возвращалась уже с заходом солнца. Издалека слышались звуки гармошки, сыпались озорные частушки. Свадьба гуляла вовсю.

В ближних дворах загавкали собаки. Уже открывая калитку, Сиверцева почувствовала на себе чей-то взгляд. Она обернулась и вздрогнула. Посреди улицы стоял крупный зверь. Несмотря на густые сумерки, Сиверцева сразу узнала его. Это был тот самый волк с рыжими пятнами за ушами, что встретился им в лесу при переезде и о котором ходило столько недобрых слухов по округе.

Сиверцевой показалось, что волк смотрит прямо ей в глаза. Поза его была напряженной, он словно ждал чего-то.

— Эй, ты! — тихо окликнула его Сиверцева. — Уходи.

К ее удивлению, волк послушался. Он попятился, потом развернулся и трусцой побежал вдоль по улице.

Сиверцева бросила тревожный взгляд на дом и вздохнула с облегчением. В половине дочери горел свет, Настя была дома.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Она притаилась под кустом черемухи, прислушиваясь к ночи. Все вокруг было странно знакомо и в то же время абсолютно чуждо. Она не знала, как оказалась здесь, в память врезался лишь стремительный бег сквозь ночь леса да огромный истукан на поляне. И это щемящее чувство страха, будто только что вырвалась из когтей смерти. И больше ничего, черная тревожная пустота.

Откуда-то издалека доносились человеческие голоса, много голосов. Им сопутствовал непонятный звук, ни одно живое существо не могло издавать такие вопли и визг.

Неизвестность пугала. Но лютый голод терзал внутренности, Она не помнила, когда ела в последний раз. Казалось, что вообще никогда. И Она решилась.

Она поднялась и осторожно вышла из своего укрытия. И это ощущение движения тоже показалось необычным. Что-то неестественное и в то же время привычное чувствовалось при ходьбе.

Кругом было пустынно, ни одной живой души. Все так же осторожно ступая, Она направилась вперед.

Странная двойственность ощущений раздражала. Она будто бы впервые попала сюда, однако же все вокруг было знакомо. Она знала точно, здесь живут люди — странные существа в нелепых шкурах, передвигающиеся на задних лапах. На ночь они прячутся в своих бревенчатых берлогах, что высятся вдоль дороги. А вот здесь, за этим забором, обитает жалкое подобие Ее свирепых предков.

И точно, из-за глухой ограды послышался собачий лай. Он был не злобный, скорее испуганный. Псина тявкала не от ярости, а от страха, она звала людей. Собака чуяла дух истинного зверя, сильного и свирепого, дух самого леса, его темных жутких дебрей.

Она презрительно оскалилась и зашагала дальше. Уши еще настороженно ловили каждый звук, но Она уже чувствовала себя хозяйкой этих улиц, погруженных во тьму. Встреча с псиной ободрила Ее, вселила уверенность и спокойствие. Ее боялись. И всюду, где она проходила, из-за заборов слышались скулеж собак, испуганное мычание коров, визг свиней. Бестолково кудахтали куры, блеяли овцы и козы. Все чуяли хищника, лютого зверя, злобное порождение леса.

Голод грыз желудок, но Она не спешила. Жертвы никуда не денутся, надо сперва осмотреться.

Она мощно втянула ноздрями воздух. Там, за оградами, Она чуяла живую кровь, мясо. К аппетитным запахам живой плоти примешивался еще один, витающий в воздухе. Запах зверя. В нем казалось что-то знакомое, родственное. И все же он был другой, столь же чуждый, как все вокруг.

Ветерок донес смесь неприятных запахов, послышались шаги. Она повернула голову. Прямо на нее шел человек. И он не боялся Ее. Не зная, чего ждать от этой встречи, Она предпочла уступить ему дорогу и отступила в темноту.

Человека сильно шатало. Когда он подошел совсем близко, вонь, разившая от него, стала нестерпимой для Ее чуткого обоняния. Она спрятала нос в траву. И вместе с тем Ей подумалось, что и в этом отвратительном запахе есть что-то знакомое.

Человек уже прошел было мимо, но вдруг остановился посреди дороги. Икнув, он ни с того, ни с сего заорал во всю глотку. Подпрыгнув, он нелепо задергался, ударяя себя руками по груди и ногам. Снова икнув, человек оборвал свои вопли и побрел дальше.

Она вышла из своего укрытия. Спазмы голода снова скрутили брюхо. Да, мясо было совсем рядом, только прыгни за ограду и можно утолить лютый голод. Она не боялась ни собак, ни, тем более, других животных, обитавших во дворах. Это Ее боялись. Но люди… Она не была готова к встрече с ними. Двуногие существа не опасались Ее, возможно, от того, что не чуяли, как другие. Неизвестно, чего можно ждать от них. Конечно, Она могла бы одним ударом лапы вышибить дух из того нелепого человечка, что недавно проковылял мимо. Но что-то пока удерживало Ее от этого. Что-то такое, чего Она сама не могла понять.

Сглотнув слюну, Она трусцой припустила вперед, туда, откуда волной накатывали знакомые запахи леса.

Все сильнее ощущался дух родственных зверей. Выйдя за околицу, она увидела их. На опушке стоял крупный волк, еще несколько притаились парами за елями чуть поодаль, так, что сразу их было трудно заметить. Но Она заметила.

Волки несомненно ждали Ее. Они давно учуяли зверя более могучего и свирепого, чем они сами, сохранившего всю свою первозданную грозную мощь.

Она остановилась за околицей, разглядывая лесных хищников. Да, это были они, Ее родственники, но какими жалкими они казались, немногим лучше псов. Она не чуяла в них той силы и уверенности, что сохранилась в Ней самой от далеких предков.

Волки в нерешительности топтались на месте. Они не спешили уходить, но и не проявляли желания к общению. Они чувствовали Ее свирепую мощь и явно боялись исходившей от Нее угрозы.

Она поняла, даже для этих своих дальних родственников Она чужая. Она чужая самому этому миру. Всюду Ее появление вызывает лишь дикий ужас, все живое трепещет перед Ней. Ей нет равных, но нет и родственной души. Она одинока. Как, почему Она оказалась здесь? Где Ее племя? Где те гордые, свирепые создания, хозяева леса, что совсем недавно, как казалось, были рядом? Ответа не было.

Осознание всей глубины своего одиночества, пришедшее внезапно, болью прожгло мозг. Она вытянула морду к небу, из глотки вырвался протяжный низкий вой. Боль, обида, тоска одиночества, призыв к покинувшим Ее сородичам — все слилось в этом вое. От жуткого звука содрогнулось все живое, казалось, даже луна затрепетала от ужаса.

Волки заволновались, шерсть на их загривках вздыбилась. Этот вой сказал им о многом. Она действительно была им чужой и в Ее голосе явно слышалась угроза всему живому, и им в том числе. Перед ними стоял лютый хищник, которому нет равных по силе и злобности. Волки попятились вглубь леса, поджав хвосты. Они опасались поворачиваться к Ней спиной. Лишь скрывшись от Ее глаз под защитой густых зарослей, волки развернулись и бегом бросились в чащу. Их гордый вожак ушел последним.

Она тряхнула головой и повернула обратно в село. Улицы по-прежнему были пустынны. И все так же по-прежнему откуда-то издалека доносился гомон множества человеческих голосов.

Вдруг откуда-то из подворотни навстречу Ей с громким лаем выкатилась собака. Псина, видно, была еще слишком молода и не придала значения тому, что уже давно учуяли другие. Что ж, дворняга мгновенно поплатилась за свою безрассудную храбрость.