Читать интересную книгу Бата. Сборник рассказов - Мовла Гайраханов

Если б он родился на Кавказе, кот инстинктивно прочувствовал бы торжество момента, но это был казахстанский кот, и он всецело был поглощен мыслью об удачной охоте, нежели сохранением приличий в отношении гостя. Для сведения, кроме мышей, коты еще охотятся на птиц.

Рядом с пристройкой, где был устроен ночлег для гостя, росло дерево, в ветвях которого черный кот решил поискать свое счастье. Он бесшумно взобрался на него и затаился в густой листве. В ту пору воробьи достаточно хорошо питались на колхозных полях, ожирели и потеряли свою былую ловкость и сноровку. Терпение черного кота почти было вознаграждено, когда залетный воробей уселся на соседнюю ветку и задремал. Однако отчаянный прыжок не принес ожидаемой удачи, воробей упорхнул, а кот аккуратно через оконный проем приземлился на грудь спящего гостя. Естественно, тот от такой неожиданности подскочил, а кот инстинктивно крепко сжал свои когти. Гость, находясь в абсолютной темноте, не понимал, что происходит и какое чудище на него напало. Ему с трудом удалось оторвать кота от себя, расцарапав в кровь все тело, и отбросить его в угол. Ошеломленный таким поворотом событий, дико рыча, кот нырнул под нары. Две гусыни, чей покой был нарушен самым наглым образом, загоготали, выскочили из-под нар и ринулись искать выход. Расправив крылья, они стали раз за разом атаковать гостя. В них проснулся материнский инстинкт, и они бесстрашно, как им казалось, защищали свое будущее потомство. Попытка кота покинуть негостеприимное и для него тоже жилище через оконный проем не увенчалась успехом. Между свободой и ним стоял человек, и была сделана отчаянная попытка преодолеть эту преграду. Гость был совершенно ошеломлен, не понимая, что происходит и какое неведомое чудовище, которое одновременно издавая совершенно разные и дикие звуки, нападает на него. Шум и грохот из пристройки разбудили хозяев, и они выскочили на улицу. В это время гость, держа в руках свою рубашку, бежал по степной дороге восвояси. Попытки догнать его оказались безуспешными. Тот бежал быстрее, чем мог бежать обычный человек, даже если на кону стояла его репутация вежливого хозяина.

Таким образом в казахской степи черный кот своим невежеством нарушил вековые кавказские традиции гостеприимства, а хозяева, даже через полвека рассказывая об этом забавном происшествии, смеялись от души.

Дым отечества

Терек нес свои мутные воды к Каспию, унося с собой неведомые для нас тайны. Со стороны кажется, что река уже давно проложила свое русло и спокойно преодолевает знакомое пространство. Однако внимательный взгляд заметит, какие страсти кипят в речной глуби, которые вырываются наружу бурными водоворотами.

Тот кто, думает, что река гостеприимно поделится своей хладной влагой в жаркий день, глубоко ошибается. Кажущее спокойствие реки обманчиво, это приманка, которая сгубила не одну сотню жизней. Человек часто сам нарушает законы природы, река этого не любит и готова платить той же монетой.

Когда-то Терек радовался той жизни, которая кипела в нем, остроносые осетры и жирные белуги тешили реку своим присутствием. Они были детьми Терека, но человек уничтожил их, и река этого не забыла.

Я сидел на берегу Терека, вглядываясь в его мутные воды, и думал о бренности жизни. Мысли уносились в далекое детство, когда я любил каждое утро тайком от родителей прибегать к реке, взбираться на склонившийся над ней тутовник и прыгать в холодные объятия Терека.

Много воды утекло с тех пор, тутовник пал жертвой реки, но вместе с тем изменилось и само ее русло. Там, где четверть века назад протекала река, сегодня пасутся коровы и только влажная песчаная почва является свидетельством того, что когда-то это место было дном бурной реки.

Однако остался неизменным притеречный лес, прошлогодняя листва все так же шуршит под ногами, сухие стволы упавших деревьев создают многочисленные препятствия для путника.

В далеком детстве я осторожно входил в этот лес, страх неведения заставлял сильнее биться сердце, однако любопытство оказывалось сильнее, и я познавал для себя этот зеленый мир.

Сегодня, когда прожита большая часть жизни, я понимаю, что не было в ней ничего лучшего, чем этот дорогой для памяти лес, мутные воды Терека и узкая дорога на Терский хребет, возвышающийся над родным селом.

Мне часто приходилось покидать эти места, долгие годы были прожиты на чужбине. И всегда этот мир доказывал мне, что он не является справедливым местом под необъятным пространством Вселенной, да и я сам не являлся примером благочестия и праведности.

Вглядываясь в реку, я понимаю, что со временем перестану быть частью этого места и сольюсь воедино с желтоватой землей родного края. Та любовь, которая живет во мне, уйдет вместе со мной, однако хочется верить, что любовь к родному краю будет жить и в сердцах тех, кто придет после меня.

Седины, украшающие мою голову, свидетельствуют о начале конца, однако мое сердце трепещет, как и тогда, когда я в первый раз вступал своими босыми ножонками на обрывистый берег бурной реки, проходил по опушке этого леса, боясь его величия и красоты.

Эти места часто приходили ко мне во сне, когда судьба забрасывала меня в чужие края. Там текли более широкие реки, растирались бескрайние леса и степи, морские волны заполняли собой весь мир, однако в моем сердце жили эта река, не столь многоводная и чистая, как другие, этот маленький лесок и начинающийся вздыматься над родным селом Терский хребет.

Мое сердце ныло той странной болью, которая зовется ностальгией. Когда мне удавалось приехать в родные края, я с утра бежал не к родственникам и друзьям, а к узкой тропе на окраине села, по которой отгоняли скот на пастбище. Я мог часами смотреть, как муравьи копошатся вокруг своего муравейника. Мы с ними были земляками и жили на одной земле. Я тогда отчаянно завидовал им из-за того, что они могут жить на родной земле, никогда ее не покидая.

Прошли годы, наш мир оставили немало людей, которые любили меня и которых любил я. В этом мире вместе с любовью я познал ненависть, вместе с дружбой – предательство, вместе с надеждой – отчаяние, и только одно чувство оставалось неизменным всю мою жизнь – трепетное отношение к родному краю.

Я смотрю на мутные воды Терека и верю, что река чувствует мою любовь к себе и отвечает взаимностью, этот лес рад встрече со мной, как и я безумно рад встрече с ним. Я готов слиться воедино с Терским хребтом и знаю, что когда-нибудь это произойдет.

Я вслушиваюсь в разноголосый шум леса, птицы услаждают мой слух своим пением, верхушки деревьев сгибаются под порывом весеннего ветра, и молодые листья шелестят на воздухе. Иногда в глубине леса хрустнет сучок, где-то пробежит неведомый для меня зверек, недовольно ухнет сова, дятел начнет стучать своим клювом по дереву. Лес живет своей жизнью и хочет похвастаться передо мной своими обитателями.

Иногда Терек ревнует меня к лесу, когда я обращаю к нему весь свой слух и взор, и тогда из реки выпрыгивает рыба, показывает свою блестящую на солнце алмазами чешую и исчезает в глубине мутных вод. Чтобы показать свою силу, река, словно щепкой, играет толстым стволом дерева, оказавшимся в бурном водовороте.

Солнце начинает клониться к закату, на опушке леса начинается мычание стада, которое недовольно тем, что пастух отгоняет его со столь благословенного места.

Родные звуки и запахи пьянят мой разум, который возвращается в далекое и безвозвратное детство. Я вспоминаю, как мы с товарищем с опаской входили по узкой, проложенной телегами дороге в лесную чащу. Когда-то это дорога соединяла два близких села, но потом в обход леса проложили асфальт, и дорога опустела и одичала. Мы шли, озираясь вокруг, боясь показать друг другу свой страх. Любопытство толкало нас вперед, хотя мы знали по рассказам взрослых, что в этих местах можно набрести на дикого кабана или волка. Через некоторое время темный лес неожиданно расступился, и нашему взору предстала чудесная поляна, огороженная деревянной оградой. Два круглых стожка сена изумительно пахли летом, и вся аура этого места свидетельствовала о безмятежности и покое. Красивые бабочки летали и садились на ветви деревьев, кузнечики весело стрекотали, подпрыгивая из-за зеленых зарослей. Мы перелезли через ограду и начали весело кричать, бегать, словно во дворе собственного дома. Из-за деревьев на дальнем краю поляны появился старик в черном костюме с косой в руках. Он медленно и устало двинулся в нашу сторону, что нас очень сильно напугало. Мы стремглав бросились из этого места, пройденное с опаской пространство быстро осталось позади, и мы пулей вылетели из леса.

Пройдет много лет, меня призовут на службу в армию, и уже через месяц я заступлю на пост, расположенный в глухом лесу под Ленинградом.