но Таня, не обращая внимания, забежала в штаб и возилась там.
Касик прыгнул следом, цапнул ее за руку и потащил за собой.
— Мои записи! — заверещала немка.
— Убьют, дура! Бегом к детям! — он выцепил взглядом Иская и крикнул: — Сожги штаб!
Маленький индеец молнией кинулся под навес генератора и выдернул оттуда канистру. Несколько резких взмахов и в воздухе повис сладковато-едкий запах бензина, а еще спустя несколько секунд взвилось пламя от брошенной в штаб зажигалки.
Он успели — стоило отбежать метров на десять, как сзади легла еще серия мин, на этот раз прицельная. Тугая стена воздуха с комьями земли догнала и со всей дури пихнула Тупака, Иская и Таню в спины, да так, что они пролетели вперед и приземлились носами в пыль.
— Не спи, замерзнешь! — прорычал Вася, вздел ее на ноги и снова потащил за собой.
Противник стрелял куда лучше, чем обычные армейские — за несколько минут боя убили уже двоих и ранили человек пять. «Рейнджеры!» — метнулась в мозгу озарение.
Больше некому, у остальных маузеры, да и действуют иначе. Но у них же подготовка еще месяца на четыре! Значит, решили бросить их в бой сейчас, а раз так — нужно немедленно отступать.
— Там не меньше роты при трех минометах, — как о само собой разумеющемся сообщил Искай.
— И пулеметов штуки четыре, — добавил невозмутимый Катари.
— Отходы заминированы? — нервно потирая плечо, спросил Вася.
— Да, касик.
— Тогда так. Таня, берешь детей и уводишь их как можно дальше. Катари — сопровождает.
— Но…
— Никаких «но»! — рявкнул бывший студент. — Исполнять! Искай, бери своих и вниз, в общину. Эти сукины сыны наверняка приехали на грузовиках.
— Сделаем, касик, — разведчик скользнул по склону и растворился в зарослях, следом так же неслышно исчезли трое его бойцов.
На месте лагеря встали череда разрывов и клубы чада над полыхающим штабом, а на позициях атакующих — неожиданный столб дыма там, где предположительно стояли минометы.
Все герильерос, кроме оставшихся прикрывать, отходили утаскивая раненых и убитых. Вскоре заслон замолчал, следом перестали стрелять нападавшие. Только когда пахнущая пожаром, потом и порохом цепочка партизан вышла на гребень, далеко внизу несколько раз грохнули гранаты и растяжки.
Вечером, у небольшого водохранилища Кайехас, больше похожего на простую запруду, их догнал Искай.
***
Капитан Сальмон поднял свою роту как только получил известие от агента— лагерь найден. Инструкторы-американцы почти все занимались на стрельбище, тем более у роты запланирована поездка в церковь, так что никто не обратит внимание, если забрать оружие и боеприпасы тихо.
Четыре грузовика доставили роту к общине, вперед ушли разведчики, через полчаса поселок окружили остальные солдаты — наверх, в лагерь, никто не ускользнул.
Капрал Магали Киспе остался в айлью с резервом из десяти человек, остальные развернулись в цепи и двинулись в горы. Вскоре до площади между пятью домиками грузовики довезли 81-миллиметровые минометы, их подхватили расчеты и по команде капитана утащили вслед цепям.
— Иллаюк!
— Да, капрал!
— За старшего. Пройдусь по общине, посмотрю.
— Может, парой?
— Нет, здесь спокойно.
Чуйка не обманула — знакомый джип стоял под навесом у последнего домика. Киспе кинулся к нему, открыл бардачок, выгреб три записные книжки, полез смотреть багажник, нашел еще одну и тут ему под лопатку уперлось нечто острое.
— Только тихо, — сказал знакомый голос.
Капрал медленно поднял руки и спросил:
— Искай, ты?
Лезвие переместилось под горло, неизвестный развернул капрала — да, Искай.
— Передай касику вот это, — записные книжки перекочевали к маленькому индейцу. — И вот еще записка. Остальное через нашего человека в Тарате, он знает.
Разведчик, не убирая нож, забрал переданное и, не сводя настороженных глаз с капрала, удалился.
Киспе выдохнул и вернулся к резерву, как раз вовремя, чтобы по команде капитана подняться наверх, в лагерь.
Солдаты, настороженно сжимая винтовки, осматривали разрушенное
— Это что, школа, что ли?
— Похоже… Вон, книжки валяются.
— И доска — у нас такая же была.
— Жаль, котел опрокинулся, а то бы пообедали.
— Тебе лишь бы пожрать!
— Эй, смотрите!
Один из недоученных рейнджеров откинул полог, закрывавший вырытую в склоне нишу и с удивлением глазел на содержимое. Солдаты подошли поближе:
— Распятие? — подошедший солдат перекрестился и поднял с земли сброшенный взрывом крест с фигуркой Иисуса.
Рядом валялись упавшие свечи и чаша для причастия, на небольшом деревянном сундучке лежали Библия, блюдечко для облаток и статуэтка Девы Марии.
— Они же коммунисты, — растерянно проговорил один из зрителей.
— Чего столпились? — проскрипел сзади голос сарженто-примеро. — Эти проклятые безбож…
Он осекся на середине фразы, уставившись на найденное. Все больше и больше солдат подходили посмотреть, опасливо крестились, пока двое самых бойких ставили все на места.
— Что здесь? — капитан Салмон не мог оставить собравшуюся толпу подчиненных без внимания.
Он протолкался вперед, секунду помедлил, потом решительно задернул полог:
— Всем немедленно в оцепление! Сарженто, продолжайте осмотр!
— Слушаюсь, сеньор капитан!
Всех трофеев нашлось несколько брошенных в лагере винтовок, но спускать вниз пришлось своих раненых и убитых — когда сарженто сунулся в склад, там сработала закладка и пятерых, стоявших за ним, убило наповал.
— Все оттого, что он не перекрестился на распятие, — убежденно бурчал Иллаюк, вместе с тремя сослуживцами тащивший носилки, — убило больше, чем в бою!
— Разговоры! — пресек шепотки капитан.
Но всех заткнуть невозможно, тем более найденная часовня шла вразрез с тем, что рассказывал капитан на занятиях об отношении коммунистов к верующим. Выходит, капитан врал?
Внизу хлопот добавилось — у двух грузовиков оказались пропороты шины, еще два напрочь отказались заводится и только Магали знал, что без Иская тут не обошлось. Пока возились с машинами, перекидывая целые колеса к работающим движкам, снизу подъехали инструктора и подкрепление. Майор Шелтон приказал погрузить в первую очередь раненых и реквизировать местные машины, если таковые найдутся.
Только к вечеру рота разобралась с транспортом, прихватив бесхозный джип, и последние солдаты забрались в кузов грузовика. Капрал сел под борт, надвинул на нос кепи и предался воспоминаниям — ехать предстояло не меньше двух часов.
***
После выстрела одна половина зрителей шарахнулась влево, вторая вправо. Не шарахнулся только один солдат, сидевший ровно посередине — он вздрогнул, наклонился вперед и кубарем покатился вниз.
Закричал на английском лейтенант-янки, ему вторил на испанском капитан Салмон, американские сержанты-медики рванулись к упавшему, а Киспе, недавно произведенный в капралы, погнал свое отделение за носилками. Заурчал грузовик, подавая задом к группе над телом, мастер-сержант ловко откинул борт и в кузов, легко подняв вдесятером, занесли раненого, следом запрыгнул штаб-сержант Хапка с капельницей в руках…
Пять