Читать интересную книгу Поздние последствия - Кнут Фалдбаккен

— А она тем временем бегает по городу весьма и весьма легко одетая…

В этот момент полицейский вернулся, и оба следователя, как по команде, обернулись.

— Никакой Карин Риис в нашем регистре не значится, — объявил он, уставившись в свои записи. — Но ее имя есть в телефонном каталоге, а в Управлении регистрации населения она значится под этим самым адресом. Семейное положение — не замужем. Ей двадцать девять лет, и она переехала в Хамар четыре года тому назад. Как она сама указала — из Коппанга. Профессия — ассистент стоматолога.

— Свяжитесь со всеми зубными врачами. И попробуйте найти каких-нибудь родственников.

Полицейский кивнул, повернулся на каблуках и, облегченно вздохнув, вышел из дома.

— Да, и еще цветочный магазин, — крикнул ему вслед Валманн. — А что с букетом? Если они сохранили его, то в нем, возможно, карточка.

— Было бы неплохо, если бы вы дали мне здесь развернуться. — Нольде вошел, держа в руках кисточки, порошок и скотч, а вместе с ним появился его коллега Коллоен. — Лучше бы вы поменьше здесь толкались. Можете попозже все осмотреть. Да, я нашел ее мобильник, он был в кармане пальто.

— Позаботься записать его содержимое и доложить мне, — попросил Валманн.

В дверях показался новый человек. Валманн узнал его по сумке.

— Доктор Грюель, — представился прибывший. — Что у нас здесь? — Доктор имел моложавый вид и с рвением принялся за дело.

Энг и Валманн вышли на лестницу. Там, где кончались особняки и начиналась полоса леса, низко над верхушками деревьев висело тяжелое ноябрьское небо. Несколько прохожих остановились и глазели на полицейские машины. В соседних домах было темно и тихо, они казались необитаемыми. Просторные участки около особняков были покрыты грязной снежной коркой, а декоративный кустарник и клумбы вырисовывали графический узор: пятна и черточки. Один из участков украшала серебряная елочка с рождественским освещением. Большинство жителей еще не вернулось с работы, а дети — из школы. И все же было решено начать опрос возможных свидетелей, как только появится подкрепление. Кто-то из них наверняка не работает, а тот, кто сидит дома, частенько посматривает, что там поделывают соседи. Несмотря на скверное чувство во всем теле после вчерашнего вечера, Валманн с наслаждением зевнул. Было всего лишь половина двенадцатого, но так сумрачно, что казалось, будто день уже клонится к вечеру.

— Бывший муж… — произнес Энг. Он закурил сигарету и затянулся. — Чаще всего это бывает делом рук бывшего.

Валманн думал о том же. Большинство убийств случается внутри семьи и совершается либо бывшим мужем, либо сожителем.

Такова страшная изнанка совместной жизни и былого счастья вдвоем.

Изуродованное лицо женщины стояло у него перед глазами, и он никак не мог отделаться от этого зрелища. Искореженное тело и залитая кровью передняя. Какой контраст с сияющей счастьем и любовью парочкой на фотографии.

Бешенство, подумал он, и дикость…

Выражение crime passionel[6] по-французски звучало почти вкрадчиво, как неудавшееся признание в любви. А теперь оно было у них перед глазами — мужчина убил женщину, причем не преднамеренно, не хладнокровно, а в разгаре страсти. Ему показалось мало, что он лишил ее жизни, и он продолжал бить ее ногами, чтобы дать выход своей ярости, мстил безжизненному телу, будто хотел во что бы то ни стало уничтожить его, уничтожить ее всю целиком, стереть саму память о физической близости.

— Да, на бывшего тут все подозрения, — произнес Валманн, направляясь к воротам, чтобы встретить патрульный автомобиль. Он глубоко вдохнул прохладный воздух, стараясь побороть тошноту, и вспомнил, что Анита просила его купить что-то на обед. При мысли о еде становилось дурно.

7

Валманн вернулся в полицейское управление к трем часам. И хотя от усталости гудела голова, он сел и попробовал написать краткий отчет о том, что удалось выяснить по данному делу. Это нужно было ему лично, а кроме того, начальник управления Йертруд Моене просила составить отчет до конца рабочего дня. Такое дело, как жестокое убийство женщины, не терпело отлагательства, несмотря на приближение праздников и связанные с этим надежды на пару-тройку свободных дней. Впрочем, сейчас эта надежда казалось тщетной. Журналисты уже наступали им на пятки. Внизу в дежурке трезвонили телефоны. Валманну уже пришлось отшить одного корреспондента местной газеты, который разнюхал новость и явился в дом на улице Фритьофа Нансена вместе с фотографом. Делать выводы было еще рано. Фамилию погибшей женщины можно будет сообщить только после того, как будут предупреждены возможные родственники. Причину смерти установят на вскрытии. Расследование дела получило высший приоритет. Все подробности и детали пока не разглашаются в интересах следствия. И так далее. Старая сказка. Ее пришлось еще раз повторить, когда Моене объявила обязательную пресс-конференцию. Пока ничего не можем сказать, никаких деталей. «В интересах следствия».

На самом деле они все же несколько продвинулись в этом деле.

Зубной врач Маркус Гроберг, имевший практику в одном из старых домов на Страндгата, подтвердил по телефону, что Карин Риис действительно у него работала, но через пятницу у нее был выходной, и в это утро она не должна была выходить на работу. Она работала у него уже два года, была очень старательной и имела приятный и мягкий характер. Насколько ему известно, она была замужем и жила вместе с супругом. Он не знает никаких подробностей о ее семье и личной жизни; у него так заведено, что контакты с коллегами и работниками ограничиваются работой. И все же Маркус Гроберг заявил, что в любой момент готов предоставить себя в распоряжение полиции, если возникнут какие-то вопросы. Так, у него в картотеке имеются снимки ее зубов. Бесплатные услуги входят в условия трудового контракта. Он точно помнит, что у Карин были почти безукоризненные зубы. И как только такое могло случиться с такой милой молодой женщиной — это выше его разумения. Нет-нет… Он тяжело вздохнул, как будто действительно переживал из-за того, что произошло с Карин.

— Она была такая милашка.

Голос врача по телефону раздавался на фоне радиопередачи со звонками слушателей. Разговор получился сухой, без юмора и фантазии, заключил Валманн. И это было хорошо. Обычно свидетели по уголовным делам были прямо-таки начинены творческими ассоциациями, личными теориями и выводами до такой степени, что возникали сомнения в их достоверности.

Букет, предназначавшийся для Карин Риис, в цветочном магазине «Астория» поместили в холодильник, и он еще находился там, когда туда наведались полицейские. Вик принес добычу в управление — дюжину красных роз с вложенной в середину открыткой, на которой элегантными золотыми буквами с завитушками стояло: «Для тебя». Внутри карточки ломаным нечетким почерком было написано, даже скорее нацарапано: «Можем ли мы поговорить о вчерашнем? Скучаю! Даг».

Даг. По крайней мере, у них уже есть имя. Дюжину красных роз не посылают случайным знакомым. Или женщине, которую обнимают на старой фотографии. Итак, накануне произошло нечто, о чем Даг хотел поговорить с Карин Риис как можно скорее. Однако отношения между ними были не очень близкими, поэтому ему приходится спрашивать ее, могут ли они встретиться, и добавляет, что очень скучает.

Этот «Даг» заплатил за цветы наличными. Его, очевидно, нетрудно будет найти. В доме у Карин, должно быть, имеется адрес, номер телефона, письмо или еще какой-нибудь след этого Дага. Но они не могут обыскать там все досконально, пока криминалисты не закончат свою работу. Досадно, что все занимает так много времени, подумал Валманн. Информация из мобильника Карин Риис также еще не поступила. Для таких операций существуют установленные сроки. И вот мы имеем изуродованный труп женщины, недавно съехавшего от нее сожителя, мужчину средних лет, и нового мужчину в ее жизни, который послал ей целую охапку красных роз и нежную записку о том, как он по ней соскучился. И все это вместе, согласно всем учебникам, должно было вызвать беспокойство, и так оно, черт возьми, и случилось! Он чувствовал себя почти шулером, раскладывающим пасьянс только из трех карт — короля, дамы, валета. Надо повернуть валета и короля картинкой вверх, чтобы стало ясно, кто из них ляжет на даму, а кого придется сбросить. И тогда пасьянс сойдется.

8

Наконец-то начали опрос соседей. Две группы собирались обойти все дома по соседству. Пока что особых результатов не было. Из немногих людей, которых застали дома, только одна чета пенсионеров знала Карин Риис. То есть по-настоящему они с ней знакомы не были, но при встрече здоровались. Они обратили внимание на то, что она живет вместе с мужчиной, но его они видели редко. Она же, напротив, казалась открытой и дружелюбной, хотя они, как уже говорилось, только обменивались несколькими репликами при встрече на улице или в магазине. Валманн попросил обе группы продолжить опрос во второй половине дня, когда народ начнет возвращаться домой с работы. Часы показывали всего половину четвертого, но ему казалось, что день длится бесконечно долго.