– Ого, можно, как-нибудь послушать? А то я не могу сыграть ни одной песни на нем! – местная музыка вообще отличалась сложностью и особой заунывностью. Без слов ее еще можно было слушать. Но когда начинали петь, хотелось повеситься и задушить несчастного барана–солиста, мучающего окружающих и больше блеющего, чем передающего слова Будды
– Мне пора, – тут же слилась Судзумия. Пригласить в дом дочь ненаследственного самурая, видимо, было верхом неприличия.
***
Так к моим занятиям добавились уроки буддизма, с целой кучей удивительных трактатов про великого Будду и основы политики.
Посещали «класс» мы один раз в неделю. Примерно на три часа. В особый восторг привела я Сэджу–сенсея на уроке математики, когда смогла не только правильно изобразить все цифры, но и произвести сложение.
Система исчисления оказалась двенадцатеричной, перестроиться было тяжело. Но, благодаря тренировкам с Ватару, я уже неплохо ориентировалась в цифрах. Зато в геометрии отклонений не нашлось. Большинство формул начальной школы, что я помнила, совпали со здешними.
Учиться мне нравилось, знания, накладываясь на кальку прошлого, усваивались великолепно.
Постепенно меня стали слушать и, даже, уважать в классе. Девочки в гости не звали, но здоровались и вели себя гораздо дружелюбнее. С Судзумией мы выглядели почти подругами.
Великий мудрец реагировал на мои успехи с каким-то недоверием. Ватару признался, что наставник пытал его по поводу воспитательной программы, не понимая, как за столь короткое время ученик смог вложить в дочь мелкого самурая столько знаний. Сам непонимающий этого, Ватару загадочно разводил руками.
О, никогда не раскрыть вам этого секрета, уважаемый Черномор! Я – счастье, посланное вам небесами. Смиритесь.
Кстати, второго принца должен был обучать великий мудрец, как и всех детей императора. Но с моей легкой руки его полностью заменил Ватару.
Думаю, это внесло некий разлад в систему их взаимоотношений, потому что Сэджу – сенсей стал строже и к Ватару, и к Кейджи.
***
Я в очередной раз перепроверяла схему бамбукового водопровода, когда к нам заявился Кейджи и провозгласил:
– Отец утвердил план перестройки мельницы! И за смету похвалил, даже выдал денег на постройку.
Он показал мешочек.
– Не слишком ли легкомысленно, доверять тебе такую сумму? – нахмурилась я. Все-таки, ему всего восемь лет.
– Он сказал, что я сам все должен сделать. И больше не волновать его по пустякам, – Кейджи схватил меня за руку и потащил из дома.
Родители меня, вообще-то не отпускали одну в город. Да и была я там всего несколько раз, на ярмарках. Это были праздники лета. Мы покупали кучу сладостей и выпускали венки со свечками плавать по реке. Очень красиво. Девочек в Ямато воспитывали строго, прятали и выпускали сразу в дом мужа. Моя свобода была обусловлена близостью с принцем. Куда мамка смотрела, я чуяла. Но воспринимать друга, как потенциального жениха было смешно.
Я больше напоминала себе мамку, курицу-наседку с птенцом переростком.
Город был большой, конца и края улочкам видно не было. Одноэтажные дома лепились друг к другу вплотную. Асура – столица Ямато была прекрасна. И река тут протекала Асура. А улицы названий не имели. Их просто именовали первая, вторая и т. Д. Никакой фантазии. Украшали город в день ярмарки яркими отрезами ткани с нашитыми на нее цветами. Ярмарки совпадала с праздником лета и земледелия. Считалось, что, даря водам свои венки, мы преподносим дар Ками – старинным богам Ямато. Эти боги – жестоки, влияют на мир вокруг, и земля будет нам благодарна. Насчет благодарности, конечно, сомнительно. Главное, чтоб не загорелись леса от этих свечек в столь жарком климате.
Понимая, что намылился принц в город, я упрямо застряла в дверном проеме.
– Ты сходи сам обо всем договорись, – попросила я, – Все-таки мне неприлично по городу ходить.
– Да ладно. Мне тоже нельзя. Без охраны меня только в императорский сад выпускают. Что может случиться?
– Ну, похитят тебя, – буркнула я.
– Я же не наследник! – рассмеялся пацан, – По–о–ошли. А я тебя научу на лошадях кататься!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Да, с лошадьми я пока не ладила. Но идти одним в город очень не хотелось. Что может случиться с отпрыском богатой семьи представлялось легко. Целый сюжет для сериала о грабежах, убийствах и похищениях.
– Подожди, я Шизуку попрошу с нами пойти.
Нянька разоралась на меня так, будто мы не в город собрались, а банки грабить. Позвала мать, стали они орать обе. Пока успокоились, Кейджи испарился. Тут я пожалела об отсутствии сотового. Хотелось бы узнать, куда он отправился: во дворец или в город.
Мог и обидеться на меня. Минут двадцать я мучилась неизвестностью и муками совести. Не хотелось ябедничать и сдавать Кейджи, если он сам пошел в город. Но, все-таки, это было опасно.
И я потащилась к великой матери императрице. Докладывать о самовольстве отпрыска.
Мать принца заставила нас ждать еще полчаса, но, узнав о возможном отсутствии отпрыска во дворце, подняла тревогу.
Конечно же, Кейджи в павильоне принцев не оказалось, и подключили охрану. Начались поиски в городе.
Во время беготни на меня налетел Великий наследный принц, зыркнул злобно и побежал дальше. Старый знакомый меня недолюбливал.
Перехватили Кейджи у первого же торговца деревом, возвратили домой целым и невредимым. Принц не разговаривал со мной неделю. А императрица сделала выговор отцу, посчитав мою гиперответственную персону виноватой в самоуправстве сына.
Отец поговорил со мной, уточнил, что я поступила верно. Но лучше б проконтролировала перемещения принца. И наказал пятью сменами на кухне, чтобы не лезла в чужие сараи.
Урок я к сожалению, не усвоила, и желание засунуть нос в любой кипиш мне аукнется в будущем еще не раз.
А строительство мельницы пришлось отложить, так как император был зол на сына.
***
Пояснение:
Род Фудзивара – 藤原 – глициния в степи.
Фудзивара Озэму – Надежный правитель.
Герб – дракон.
6. Жертвы старым богам
Зато я закончила водопровод! За неделю, что Кейджи дулся, подбила, наконец, все данные, и можно было закупать бамбук.
Но для начала, надо было помириться с принцем и отцом, чтобы мне разрешили перекроить наш дом.
Поэтому рано утром в день, когда листья начали облетать с деревьев, я скакала вокруг Кейджи и канючила:
– Ну, Кейджи, научи меня кататься, ну научи…
Тот дулся, но не прогонял. Ему льстили мои просьбы. Я ж обычно все умею.
– Вам же, как раз коня подарили…
Принц улыбнулся.
– Тебе нельзя на Ветре кататься – снесет. Твоя кобыла – бабушкой должна быть. Есть у отца такая – добить жалко.
– Я не буду кататься на старой кобыле! – для видимости обиделась я. Мне то было все равно, с какой клячи падать. Но Кейджи расхохотался и побежал за лошадьми. Пацан, что с него взять?
Через некоторое время он уже учил меня, как залезть на лошадь, чем елозить в седле и в какое ребро тыкать пятками.
Несколько раз пускал бедную кобылку галопом. Несколько раз меня ронял на землю, больно и неприятно.
Но весело.
Когда мне, наконец, удалось зафиксироваться в седле, Кейджи хлопнул животное по крупу, и та привстала на дыбы. Я опять чуть не свалилась, чудом удержавшись за гриву.
– Не стоит баловаться с лошадьми, Кейджи, – раздался надменный голос. Фудзивара Даичи восседал на коне подобно статуе. Вернее, статуэтке. Уж больно худой. И когда только наследный принц стал таким снобом? Нелегко дается семейная жизнь в пятнадцать лет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я не смогла сдержать улыбки, пытаясь слезть с животного, чтобы поклониться. Мне предстояло опуститься на колени и почтительно склонить голову.
Конечно, именно в этот момент, лошадка взбрыкнула, и я плюхнулась на землю под копыта наследному принцу. Хорошо хоть не попой кверху. Решив, что и так сойдет, я склонила голову в поклоне.