Читать интересную книгу Кровавые обещания - Мид Райчел

Это единственный способ добраться туда, если я решу воспользоваться информацией Сидни. Всегда остается возможность продолжать отираться в «Соловье»… но кто знает, сколько времени уйдет, пока я узнаю то, что меня интересует? А Сидни вот она, прямо передо мной, с информацией, которая мне нужна.

– Зачем? – спросила я. – Зачем тебе нужно ехать тоже?

– Этого я не могу сказать. Важен итог: мне велели ехать.

Прекрасно! Я уставилась на нее, пытаясь вычислить, что происходит. Почему кого-то – пусть даже единственных людей, осведомленных о моройском мире, – волнует, куда направляется юная девушка-дампирка? Я не думала, что у самой Сидни есть какие-то скрытые мотивы… разве что она очень, очень хорошая актриса. Ясно было одно – люди, с которыми она связывалась, имеют какие-то свои планы, и мне отнюдь не улыбалось стать участницей неизвестно чьего плана. В то же время я жаждала быстрее разделаться с этим. Не хотелось впустую тратить время.

– Как скоро мы отправимся? – спросила я наконец.

По-видимому, Сидни просто мелкий клерк. Нельзя сказать, что она так уж умело выследила меня раньше. Будет нетрудно отвязаться от нее, как только мы окажемся рядом с городом Дмитрия.

Мой ответ, похоже, разочаровал ее, словно она надеялась, что я откажусь от своей затеи и для нее на этом все закончится. Она хотела ехать со мной не больше, чем я с ней. Открыв сумку, она снова достала мобильник, пару минут трудилась над ним и в конце концов показала мне расписание на завтрашний день.

– Понимаешь?

Изучив экран, я кивнула.

– Я знаю, где этот вокзал, и могу добраться туда.

– Хорошо. – Она встала, бросив на стол деньги. – Увидимся завтра. – Она зашагала к выходу, но по дороге обернулась. – Ох, и можешь доесть мою картошку.

Впервые приехав в Россию, я остановилась в студенческом общежитии. У меня хватило бы денег поселиться где угодно, но я предпочитала находиться в контролируемом месте. Кроме того, роскошь меня волновала меньше всего. Однако потом, начав посещать «Соловей», я поняла, что вряд ли смогу в платье от модного дизайнера возвращаться в общежитие, где обитают студенты.

Поэтому сейчас я жила в шикарном отеле с вестибюлем с мраморным полом и швейцарами, придерживающими для меня дверь. Этот вестибюль был такой огромный, что, наверно, все студенческое общежитие могло бы разместиться в нем. А может, даже два. Мой номер тоже был расточительно велик. Я была счастлива оказаться в нем и избавиться от туфель на высоких каблуках и платья. Подумав, что платья, купленные в Санкт-Петербурге, мне придется просто бросить здесь, я почувствовала совсем крохотный укол сожаления. Не хотелось мотаться по стране с большим багажом. Ох, ладно! Не сомневаюсь, эти платья очень обрадуют уборщицу. Единственным украшением, в котором я действительно нуждалась, был мой назар, кулон, по виду похожий на голубой глаз. Его мне подарила мать, а ей, в свою очередь, мой отец. Я всегда носила его на шее.

Наш поезд в Москву отходил поздно утром, а там мы должны были пересесть на другой, отправляющийся в Сибирь. Я хотела как следует отдохнуть перед поездкой. Надела пижаму и свернулась калачиком под тяжелым ватным одеялом, надеясь быстро уснуть. Не тут-то было. Недавние события снова и снова прокручивались в сознании. Ситуация с Сидни была, конечно, странная, но с ней я справлюсь. Пока мы находимся в общественном транспорте, она вряд ли сможет заманить меня в лапы своих таинственных начальников. И, по ее словам, мы доберемся до города всего через несколько дней или около того. Четыре дня! Это казалось таким немыслимо долгим сроком – и таким немыслимо коротким.

Это означало, что я, возможно, встречусь с Дмитрием через несколько дней… и что тогда? Смогу ли я сделать то, что задумала? Смогу ли принудить себя убить его? И даже если да, хватит ли у меня умения одолеть его? Эти вопросы, которые я без конца задавала себе последние две недели, продолжали терзать меня и сейчас. Это Дмитрий научил меня всему, что я знаю, а теперь, с усиленными рефлексами стригоя, он поистине станет богом, как я всегда в шутку называла его. Моя гибель была вполне реальна.

Но какой смысл тревожиться об этом сейчас? Бросив взгляд на комнатные часы, я обнаружила, что лежу без сна уже почти час. Скверно. Я должна быть в максимально хорошем состоянии. Поэтому я сделала то, что, я знала, делать не следовало, но что всегда помогало избавиться от беспокойных мыслей – главным образом, потому, что при этом я оказывалась в чужой голове.

В последнее время проскользнуть в голову Лиссы для меня не составляло особого труда. Я не знала, сумею ли сделать это сейчас, когда мы далеко друг от друга, но оказалось, что процесс мало чем отличался от того, каким он был бы, если бы я стояла рядом с ней.

В Монтане было позднее утро субботы, и у Лиссы не было уроков. Покинув школу, я прикладывала массу усилий, мысленно воздвигая между нами стены, почти полностью блокируя ее и чувства, которые она испытывала. Теперь, когда я оказалась внутри ее, все барьеры рухнули и ее эмоции затопили меня, словно приливная волна. Она была рассержена, жутко рассержена.

– Почему она воображает, что достаточно ей просто щелкнуть пальцами, и я отправлюсь туда, куда она пожелает, и в любое время, когда она пожелает? – проворчала Лисса.

– Потому что она королева. И потому что ты заключила сделку с дьяволом.

Лисса и ее бойфренд, Кристиан, расположились на чердаке школьной церкви. Едва осознав, где они, я чуть не выскочила из ее головы. У них неоднократно происходили тут «романтические» свидания, и мне не хотелось снова стать свидетельницей того, как они срывают друг с друга одежду. К счастью – а может, и нет, – судя по ее раздраженному состоянию и скверному настроению, сегодня секс не предвиделся.

В этом определенно была некоторая ирония – они как бы поменялись ролями. Лисса сердилась, Кристиан оставался спокойным и собранным, ради нее, естественно. Он сидел на полу, прислонившись к стене, и крепко прижимал к себе Лиссу.

– На протяжении нескольких последних недель я делала все, что она просила! «Василиса, пожалуйста, покажи этим тупым королевским гостям кампус». «Василиса, пожалуйста, прилетай на выходные, чтобы я могла представить тебя кое-каким скучным чиновникам здесь, при дворе». «Василиса, пожалуйста, проводи часть свободного времени с младшими школьниками. Это будет засчитано тебе как плюс».

Раздражение Лиссы не помешало мне слегка позабавиться. Слишком точно она копировала голос и интонации Татьяны!

– Последнее ты сделала бы и по доброй воле, – заметил Кристиан.

– Смысл-то как раз в том, чтобы по доброй воле. Ненавижу, что в последнее время она лезет со своими указаниями в мою жизнь!

Кристиан наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Как я уже заметил, ты заключила сделку с дьяволом. Теперь ты ее любимица. Она хочет благодаря тебе выглядеть хорошо.

Лисса нахмурилась. Хотя морои живут на территории стран, управляемых людьми, и являются подданными их правительств, ими правят король или королева, выходцы одной из двенадцати моройских королевских семей. Сейчас у власти королева Татьяна – Ивашкова, – и она проявляла особый интерес к Лиссе как к единственной оставшейся в живых представительнице семьи Драгомир. С учетом этого Татьяна заключила с Лиссой сделку. Если Лисса после окончания школы поселится при дворе, королева устроит так, что она сможет учиться в университете Лихай в Пенсильвании. Лисса стремилась получить хорошее образование и думала, что жизнь при дворе Татьяны стоит обучения в довольно крупном, престижном университете, а не в каком-нибудь мелком, захудалом, куда обычно поступают морои (из соображений безопасности).

Правда, очень быстро выяснилось, что сделка уже сейчас накладывает на нее массу обязательств.

– Я просто «глотаю» все, что она говорит, – сказала Лисса. – Просто улыбаюсь и говорю: «Да, ваше величество. Все, что пожелаете, ваше величество».

– Тогда заяви ей, что расторгаешь сделку. Через пару месяцев тебе исполнится восемнадцать. Принудить тебя нельзя, из королевской ты семьи или нет. Ты не нуждаешься в ней, чтобы поступить в высшую школу. Мы просто уедем вдвоем, ты и я. Поступим в любой колледж, куда захотим. Или не станем поступать в колледж. Можно взять и поехать в Париж или еще куда-нибудь, работать там в каком-нибудь маленьком кафе. Или продавать на улицах скверные картины.