Читать интересную книгу Рассказы - Ха Цзинь

Прочесали кукурузу и вышли на поле с посадками сои. Здесь оказалось не так страшно, были хорошо видны ребята из других групп. Вышли на капустное поле. Потоптали бог знает сколько кочанов капусты, оставляя позади только бесчисленные темные борозды.

Впереди офицеры вели вдоль ручья двух немецких овчарок, которые рвались в разные стороны. Один из офицеров нес подушку Льва, другой – его тазик для умывания. Они то и дело совали собакам эти вещи под нос, чтобы напомнить им запах беглеца и помочь взять след. Вообще собрали аж шестерых собак, с лаем носившихся взад-вперед, но толку от них было маловато. Каждая тянула в своем направлении, и скоро офицеры перестали на них надеяться.

Поначалу мы не решались разговаривать. Но когда прочесали четыре поля, Ван Минь уже не мог больше сдерживаться и стал материться вовсю. Мы спросили его, как все это вышло. Он ответил, что никто тут не виноват. Видно, Лев, сукин сын, решил нарочно выставить нас дураками.

– Мы играли в карты, а он и говорит… мол, хочу в уборную. Я с ним пошел… не споткнись, Сун Мин… проследил, как он там раскорячился ну и, как обычно, стал ждать снаружи, пока он закончит. Ждал минут десять, а его все нет. Переводчик Цзяо… и Сю Цзясю пришли поглядеть, что происходит… помедленней, старина Мэн, нам надо остальных подождать. Потом мы втроем заходим в уборную. Лев все так и сидит на корточках, мы опять вышли. Потом услышали глухой удар, вбежали – а его нет! В окно выпрыгнул. Мы в окно выглянули… и увидели, как он зигзагами бежит… к кукурузному полю. “Стой! Ле-ев, стой! Вернись, Лев!” – орали мы сверху. Он даже головы не повернул, просто продолжал бежать. И пропал в кукурузе. Переводчик Цзяо не знал, что делать. Он только и мог кричать: “Нет, вы только поглядите, только поглядите!” Сю Цзясю велел ему позвонить в управление. Потом мы побежали в поле искать Льва.

– Нашли? – спросил Мэн Дун вроде вполне серьезно.

– Черт бы тебя побрал, старик. Ты еще шутки шутишь.

– Да и пробовать не стоило. Маловероятно, чтоб вы вдвоем смогли его найти.

– Может, ты и прав, но мы должны были попытаться. Это, сам знаешь, входит в наши обязанности.

– А что вы с ним сделаете, если мы его поймаем? – спросил я Ван Миня.

– Заставлю конскую мочу пить!

– А я бы увеличил затраты на его рацион, – сказал Мэн. Мы заржали.

– Все, ребята, кончай смеяться, – прикрикнул Ма Линь. Он шел в группе слева от нас. – Сейчас поднимаемся на холм и начинаем прочесывать лес.

Полезли на холм. Вообще-то побег Льва нас здорово озадачил. Планировал ли он встречу с агентом в каком-то конкретном месте? Знал ли, в какой стороне Россия? Знал, наверное, иначе какой смысл бежать. Были ли у него оружие и еда? Почему он убежал всего за неделю до национального праздника? Может, 1 октября он намеревался взорвать фабрику или мост? На эти вопросы не существовало ответов. Только в одном мы были уверены: если он знал о своем местонахождении, то вполне мог добраться до России – все вокруг бурно колосилось, и в полях можно было легко укрыться. Хотя к операции привлекли более тридцати тысяч бойцов армии и полиции, нельзя было ручаться, что мы сможем обыскать каждый уголок на огромном пространстве, где находились одиннадцать областей и три города. Вдобавок, Лев же не сидел на одном месте, он мог все время перемещаться, спасаясь от преследователей. От голода он бы тоже не умер – в период уборки урожая в полях было полно кукурузы, бобовых, картофеля, разных овощей, а в горах уже фрукты созрели. Короче, если он мог ориентироваться, то вполне мог и до России дойти. Похоже, кто-то из наших все-таки был подкуплен и сказал ему, что его держат в Лунмыне. Если Льву удастся спрятаться или пересечь границу, то подозревать станут всех в нашем взводе. Мы должны были вернуть его, чтобы снять с себя подозрение.

Был уже час ночи. Пять часов без отдыха велись поиски. Все вокруг – и солдаты, и полицейские – проклинали Большеносого Русского, Полярного Медведя, Русского Волосатого Скота. Они не знали ни что его Львом зовут, ни как он выглядит. Мы никому из них не смели ничего рассказать, ведь это мы его упустили. Он и вправду стоил наших проклятий. Так хорошо с ним обращались, а он подвел, гад. Рыскай теперь из-за него в ночи, без еды и без сна.

Ни теплых вещей, ни еды с собой у нас не оказалось, а вернуться за всем этим никакой возможности не было. В приказе четко сказано: “Не возвращаться, пока беглец не будет пойман”. После пятичасовых поисков мы падали от усталости и просто умирали с голоду. В полях нам, конечно, попадалось кое-что съедобное, но никто не решился ничего взять. Второе армейское правило запрещало брать что-либо принадлежащее народу, так что мы отчаянно боролись с голодом и продолжали поиски.

Но долго так не могло продолжаться. Было холодно. Отовсюду падали капли росы, и одежда промокла насквозь. На пустой желудок казалось, что даже кости внутри пусты, – и озноб никак нельзя было унять.

Мы начали прочесывать поле, засаженное репой вперемежку с сорго. Двенадцать рядов репы, потом четыре-пять рядов сорго, снова репа, снова сорго. Каждая группа шла по рядам с репой и хорошо видела людей из других групп.

– Может взять реп-п-пку? – сказал Ван Минь, стуча зубами.

– У меня внутренности прямо как изгрызены, – сказал я, потирая живот.

– А почему бы и нет? – Мэн Дун поддел ногой репу. Оторвал ботву и принялся жадно жевать.

Все занялись репой. Ван Минь стал отрезать ботву штык-ножом.

– Штыком не надо – он же отравленный, – сказал ему Мэн.

Ван, новичок, совсем об этом забыл. Репу он, конечно, сразу выкинул и выкопал себе другую размером с младенца. Вскоре разговор прекратился, и мы стали молча есть. Опасно, если другие группы заметят, чем мы занимаемся, так что вести себя следовало тихо. Кто знает, что они там делали? Может, тоже жевали репу. Все вдруг затихли как по команде, только слышался глухой звук шагов.

Я съел одну репку и выдернул следующую. Мэн тоже принялся за вторую. Ван все не мог разделаться со своей – очень уж крупная попалась. Благодарение Богу, поле было большое, и я успел доесть и вторую репку.

Было уже два тридцать. Нам разрешили сделать привал и два часа поспать. Командование, видимо, полагало, что поиски будут продолжаться не один день и нам надо беречь силы. Мы расположились на пологом склоне между соевым полем и дубовой рощей. Теперь уж каждый был сам по себе, между бойцами соблюдалась дистанция метров в тридцать.

Вскоре все стихло. Только где-то вдалеке слышался лай собак. По темному фиолетовому небу были небрежно разбросаны звезды. Редкие перистые облака трепетали под величавой серебряной луной, которая заливала холодным светом мокрые деревья и землю, словно изборожденную глубокими морщинами. Внутри у меня урчало, хотелось съесть чего-нибудь горяченького, супа или каши, чтобы избавиться от неприятной тяжести в желудке. Репа – хорошее средство, если хочешь прочистить кишки, для этого и одной штуки вполне достаточно, а я запихал в себя целых две. Теперь вместо голода я страдал от изжоги.

Если б я мог развести огонь и запечь немного свежих соевых бобов… ведь так холодно… о, мои колени… они окоченели… словно чужие…

Арахис, только что собранный арахис, такой изумительно вкусный, жареный… с изюмом… иди сюда, сядь поближе к огню… этот теплый плоский камень прекрасно согреет тебе ноги… дай-ка и мне местечко… хочу разогреть себе завтрак… соленую макрель и кукурузный хлебец… пахнет так вкусно… солнце, какое чудное солнце, как оно согревает… эти облака… как чудесно – лошади и коровы… еще яблоки, груши… ах, все-то у нас тут есть…Четвертый Пес, где твой брат… крикни ему, чтоб перестал копать картошку… не жадничай… все поле наше… никто этого места не знает… Лилиан, возьми кусочек дыни… она тает во рту… что смеешься?… она слаще всего, что есть в саду у недомерка Лю… эй, вы… идите сюда… арахис, только что собраный арахис, жареный, с изюмом… не хотите ли немного… садитесь к огню и ешьте… приглашаем всех… сегодня настал день Коммунизма – берите все, что вам нужно… что хихикаешь, старина Мэн… разве ты не счастлив… сукин сын… не хочешь ли поразвлечься… где Лев… он же только что ел тут арахис… говоришь, пошел отлить в кусты… эй, кто здесь… это ты, Лев… нет, это Ван Минь… Ван… Минь… скажи Льву, что мы и сладкой картошки напекли для него… много всяких вкусностей, чтоб позабыл все обиды… Ма Линь, дай мне свою шинель… не будь таким эгоистом… теперь моя очередь греться… кто там свистит в свисток… черт, да кто там портит все удовольствие…

“Караульная рота, подъем”… кто там орет…”Караульная рота, подъем!”?

Я вскочил, схватил винтовку. Растер руки и почувствовал тупую боль в локтевых суставах. Колени дрожали, я стал хлопать себя по ногам, чтобы проснуться… Вот это сон! Мне приснилось множество чудных вещей, но все так перепуталось. Как это столько людей могло собраться в одном месте – в моей родной деревне? Кошмар какой, мне даже снилось, что Лев – наш друг. И все мы собрались в Лисьей долине.