может быть связано или с её работой, или с её мужем. Проверить Марка мы не можем никак, а вот работа секретаря даёт доступ к массе сведений.
– Вы правы, тут может что-то крыться…
– Так вот, я побывала в том самом агентстве, где работала Джейн. И получила от них список мест, куда её направляли за последний год, это пять фирм. Для меня эти названия – тёмный лес, но, может быть, вы сможете что-то узнать об этих конторах. Пока я только посмотрела в Сети, чем они занимаются.
И она протянула Камилле лист бумаги, где были напечатаны названия, а напротив каждого крупным твёрдым почерком были сделаны пометки.
– Уотфорд, школа для девочек в Брайтоне, – прочитала леди Конвей. – Там Джейн была с середины января по начало марта. Затем двухнедельный перерыв и с двадцатого марта она работает секретарём директора фабрики «Бумажный журавль». Производство упаковки и бумажной продукции. Ну, мне отчего-то кажется, что в школе для девочек или на фабрике коробок и открыток не может быть таких секретов, которые приводят к неприятностям?
– А Тьма его знает, – Аполлинария пожала плечами. – Неприятности – такая штука, что могут насыпаться откуда угодно.
Камилла вздохнула и снова уставилась в список.
– Та-ак… В конце мая миссис Пламптон снова свободна, и на сей раз практически без перерыва приходит работать на ипподром в Лингфилд-Парк, остаётся там до середины августа, – тут она подняла глаза. – Я бывала в Лингфилд-Парке, там всё идеально организовано. Знаете, когда часто бываешь в таких местах, сразу начинаешь понимать, где трутся жучки или принимают незаконные ставки, кто из жокеев может придержать лошадь…
– Вы играете на скачках? – Полина была приятно удивлена.
Скулы леди Конвей порозовели.
– У меня есть хороший знакомый… можно сказать, друг… Бони – это его подарок…
– О! Прекрасный выбор, я считаю.
Откровенно говоря, галльских бульдогов госпожа Разумова считала совершенно бессмысленной породой, но обижать хозяйку одного из этих недоразумений было бы неправильно.
– Так, что у нас дальше? – Камилла снова уткнулась в список. – «Кемфорд и Робсон», издательство. Название ничего мне не говорит, то ли их книги не попадались, то ли это не то, что я читаю.
– Зато говорит мне. Они издают научную литературу для магического сообщества. В частности, и две мои книги у них выходили.
Теперь была очередь леди Конвей восхититься, а Полины – начать краснеть.
– Значит, вы знакомы там с руководством?
– С главным редактором, да. В основном по переписке, мы встречались всего один раз, когда подписывали договор.
– А в этот раз не собирались встретиться?
Аполлинария задумалась:
– Вообще-то, мелькало в переписке, что мистер Джадсон хотел бы со мной обсудить дальнейшие планы, что-то они там задумали грандиозное. Да, – она энергично кивнула. – Могу встретиться и навести разговор на Джейн.
– Вот и хорошо. А я выясню детали по ипподрому и по школе – у меня две внучки! Конечно, даже самой старшей из них всего восемь, но по-настоящему сумасшедшая бабушка начинает подыскивать школу сразу после рождения ребёнка.
Полина посмотрела на куст роз, под которым они сидели. Встала, рассеянно понюхала цветок, прошлась по выложенной камнем дорожке. Оборвала пожелтевший лист с гибискуса. Леди Конвей молчала, ожидая.
– Вариантов я вижу три: Джейн сбежала из дому, её похитили или её убили, – проговорила наконец Полина. – И у меня вопрос: мы что, будем влезать в расследование городской стражи?
Камилла замялась:
– Ну… Нет, наверное. Точно нет! Но есть какие-то вещи, которые вам или мне скажут, а сыщикам – ни за что. Просто потому, что они сыщики, мужчины, и вообще из другого клуба.
– То есть, мы узнаём какие-то детали, и передаём все сведения туда, куда положено, вы согласны?
– Конечно! – голубые глаза леди Конвей глядели так бесхитростно, что на это не купился бы и трёхлетний младенец.
– Камилла, – мисс Майнд снова села рядом и взяла леди за руку. – Я понимаю, что вам до Тёмного скучно в этом шикарном особняке. Но сами знаете, эта история в любой момент может стать опасной. Смертельно опасной. И если вам проломят голову в тёмном переулке, меня изловят и порвут на кусочки ваши дети и внуки.
– Я понимаю, дорогая моя. – светло улыбнулась леди Конвей. – А если проломят голову вам, то я удостоюсь проклятия от всего научного сообщества, и от Гильдии артефакторов заодно. Поэтому я готова дать магическую клятву, что не переступлю порога опасности, который мы вместе обозначим.
– Хорошо. Утром с этого начнём.
– Договорились. Итак, вы справедливо обозначили три возможности – побег, похищение и убийство. Из них лично мне, увы, реальной кажется лишь последняя. Если бы Джейн Пламптон сбежала из дому…
– То, как минимум, забрала бы с собой вещи, – подхватила Полина. – Хотя бы драгоценности. Но для полной уверенности нужно проверить, заказывала ли она апельсины.
– Если да, то собиралась варить мармелад в ближайшие дни, – кивнула леди Камилла. – А если бы её похитили, то уже выдвинули бы требования, хоть какие-то. И почтенный господин Ли нам бы об этом сказал.
– Если только он не был участником этого похищения, – севшим голосом сказала Аполлинария. – И тогда… Кстати, а почему Марк носит фамилию Пламптон, если он приёмный сын чиньца? Обычно детям дают фамилию приёмных родителей.
Замершая с приоткрытым ртом леди Конвей со свистом втянула воздух.
– Нет, не может быть.
– Почему?
– Не знаю. Не верю, и всё. Там был кот… И он хороший человек, мистер Ли. Не знаю.
– Думаю, городская стража относится к этому более… м-м-м… ровно. И проверит, – Полина встала. – Нам надо возвращаться. А то ваши слуги решат, что я вас похитила.
– Да, пойдёмте. Кстати, мы не упомянули ещё одну возможность: что Джейн попала в больницу и не приходила в сознание. Скорее всего, стражники с этого начали, но взгляд со стороны лишним не бывает. Я пыталась проверить это в Сети, в городских новостях и на медицинских страницах, но ничего похожего не нашла.
– У вас есть компьютер?
– Не удивляетесь, он хорошо спрятан в моём кабинете, – хмыкнула леди Конвей. – И