Читать интересную книгу Озеро тьмы - Рут Ренделл

Он встал и обогнул стол, думая о том, что, если Тим спросит, если в разговоре затронет футбольный тотализатор, он ему скажет. В противном случае — скорее всего, нет.

Тим никогда не одевался прилично — даже в первом приближении. Сегодня на нем были черные джинсы в рубчик, грязный свитер с высоким воротником, который когда-то, по всей видимости, был белым, и линялая джинсовая куртка с одной оторванной пуговицей. Такая одежда соответствовала его пиратской внешности. Войдя в кабинет, он закурил «Голуаз» и только потом заговорил:

— Прости, что опоздал. Судебное заседание затянулось.

— Материал для статьи? — Мартин надеялся, что не напутал в терминологии.

Тим пожал плечами. Его плечи были очень худыми — как и ладони, и узкие и плоские подростковые бедра. Сотрясаясь от характерного для курильщика кашля, он явно не тянул на атлета. Единственной мягкой частью его тела были пухлые красные губы. Он присел на подлокотник кресла и сказал:

— Человечество идет по тонкому льду над ужасающей бездной.

Мартин кивнул. Его поразили слова Тима. Именно такое ощущение у него было сегодня утром, когда он размышлял, насколько мала вероятность того, что встреча в лесопарке вообще бы состоялась.

— Это цитата?

— Арнольд Беннет[19].

— Человечество идет по тонкому льду над ужасающей бездной… — Разумеется, никаких неизбежных пропастей не существует, просто редкие неглубокие канавы, подумал Мартин. Писатели склонны преувеличивать. — В таком случае, может, мы займемся бумагами?

— У меня налоговое уведомление почти на пять сотен фунтов. Это какая-то ошибка, да?

Мартин достал папку с документами Тима. Он уже изучил налоговое уведомление. Тим хотел знать, положена ли ему налоговая скидка за использование своей машины и облагается ли налогом платный абонемент в библиотеку. На вопрос о машине Мартин ответил отрицательно, на вопрос о библиотеке — утвердительно, затем задал Тиму несколько вопросов и сказал, что подаст налоговому инспектору апелляцию относительно уведомления на пятьсот фунтов. Больше сказать было нечего — по делу. Тим курил вторую сигарету.

— Как поживаешь, любовь моя? — спросил Тим.

— Нормально, — осторожно ответил Мартин. Вот оно, приближается. Он нервничал, не мог представить, как произносит эти слова, и его раздражала даже мысль об удивлении Тима, о его восхищении, о восторженных поздравлениях. И ответил бодрым тоном, который ему самому показался искусственным: — Уложил в квартире ковровое покрытие, то самое, о котором я тебе рассказывал.

Мартин почувствовал, что краснеет. Но лицо Тима оставалось абсолютно серьезным, заинтересованным и внимательным.

— Понимаешь, — прибавил Урбан, — моя жизнь не слишком богата волнующими событиями.

— Как и у всех нас…

Сейдж умолк. Мартину его молчание показалось выжидательным. Затем он потушил сигарету и встал. Обнаружив, что затаил дыхание, Мартин выпустил воздух из легких, так чтобы это было похоже на вздох. Тим посмотрел на него.

— Ладно, не буду тебя задерживать. На следующей неделе я устраиваю вечеринку, в субботу, двадцать пятого числа. Есть шанс, что ты будешь свободен?

Предложение застало Мартина врасплох.

— Вечеринку?

— Ну, ты должен знать, что это такое, — сказал Тим. — Собрание или развлечение, когда несколько человек встречаются в частном доме, чтобы повеселиться, поесть, выпить и так далее. Пир. Праздник. В данном случае мы будем отмечать мой тридцатый день рождения, тридцать впустую потраченных лет, мой Ливингстон. Приходи.

— Хорошо. Я хочу сказать, что обязательно приду. С удовольствием.

— Место не самое лучшее — в отличие от еды. Часов в семь?

После ухода Тима Мартин почувствовал облегчение и даже радость. Сейдж ни о чем не спросил. Даже не упомянул о футболе или азартных играх, не говоря уже о тотализаторе, и практически не говорил о деньгах. Возможно, Тим забыл, что познакомил друга с тотализатором. «Что за глупость — подумал Мартин, — думать, что он обязательно спросит, а я буду обязан его отблагодарить». Как будто он мог дать товарищу денег — или даже предложить. Все то время, пока Тим был здесь, Мартина не покидало ощущение, словно он идет по тонкому льду над той самой бездной, хотя на самом деле все обстояло совсем не так — лед был в несколько дюймов толщиной и достаточно надежен, так что на нем можно было кататься на коньках.

Вошла Кэролайн и передала просьбу Клайва Вед-мора вернуть литературу по программе «Сберегай, зарабатывая», которую Мартин брал у него днем раньше.

— Мистер Сейдж очень привлекателен, правда? — сказала Кэролайн. — Он напоминает мне Нуриева[20], только моложе.

«Тебе от этого мало проку, моя дорогая», — вертелось на языке у Мартина. Грубости этой мысли оказалось достаточно, чтобы он покраснел — второй раз за сегодняшний день.

— Будь хорошей девочкой, забери пепельницу, ладно?

— Пахнет, как во Франции.

Она унесла пепельницу, с наслаждением нюхая ее, словно розу.

Еще час или около того Мартин сражался с налогами строителя, а затем поехал по Прайори-роуд к табачной и газетной лавке, которую держала семья Бхавнани. Он пытался представить себя на месте миссис Бхавнани, вообразить, что она будет чувствовать через пять минут, когда поймет, что есть человек, которому не все равно, который намерен дать ее сыну жизнь, здоровье и будущее. Возможно, заплачет. Мартин полностью погрузился в фантазии о том, что произойдет, когда он передаст свое предложение, пока не вспомнил, что добро следует творить тайком, чтобы правая рука не знала, что делает левая.

Это была старомодная маленькая лавка. Когда Урбан открыл дверь, звякнул колокольчик и откуда-то из глубины дома появилась миссис Бхавнани в зеленом сари, поверх которого был надет ярко-синий вязаный кардиган. Ее смуглое лицо, испещренное морщинами, печаль которого контрастировала с яркими красками одежды, стало еще мрачнее, когда Мартин сказал, что желает поговорить с ней наедине. Она перевернула табличку на двери лавки, чтобы с улицы читалось «Закрыто». Слегка запинаясь, Мартин объяснил, зачем пришел.

— Вы врач и хотите сделать операцию Суме? — спросила миссис Бхавнани.

— Нет, конечно, нет. Просто… понимаете, моя мать рассказала мне о нем, и я хочу сказать, что операцию на сердце ему могут сделать в Сиднее… ну а я могу помочь за нее заплатить.

— Это будет дорого стоить.

— Да, знаю. Я хочу сказать, что могу заплатить. Заплачу. Я бы хотел, чтобы вы позволили мне оплатить перелет в Сидней и ваше пребывание там, а также операцию — вот что я имею в виду.

Миссис Бхавнани посмотрела на него, затем опустила взгляд и замерла. Мартин видел, что она не понимает. Ее муж дома? Нет, в данный момент нет. Сейдж спросил фамилию их врача.

— Доктор Гопал, — ответила она. — В Крауч-Энд. — Темные печальные глаза снова посмотрели на него, и миссис Бхавнани сказала ему, словно назойливому непрошеному гостю, словно не получала щедрого предложения: — Вам нужно уйти. Лавка закрыта. Прошу прощения.

Выйдя на улицу, Мартин невольно рассмеялся — про себя и над собой. Вот вам и награда для филантропа. Конечно, было бы гораздо разумнее и эффективнее сначала узнать имя доктора Гопала и написать ему, а не поддаваться романтическим иллюзиям и не являться сюда самому. Вечером он ему напишет. Кроме того, подумал Мартин, направляя машину к дому, нужно заняться подготовкой к реализации своего проекта по использованию половины денег. Помощь Суме Бхавнани — мелочь. По-настоящему серьезным делом следует считать его план избавления от пятидесяти тысяч фунтов.

Теперь, избавившись от мыслей о Тиме Сейдже, он может полностью сосредоточиться на этом.

Глава 4

Уважаемая мисс Уотсон!

Не знаю, помните ли вы меня. Мы встретились на прошлое Рождество в доме моей тети, миссис Беннет. С тех пор до меня дошли известия, что у вас проблемы с жильем и что, когда в следующем году ваш работодатель уедет за границу, вам будет негде жить. Цель моего письма — испросить разрешения вам помочь. Я готов выделить вам любую разумную сумму для покупки небольшого дома или квартиры, предпочтительно не в Лондоне и не в «ближних графствах». Если хотите, можете рассматривать эту сумму как долгосрочную ссуду, а собственность в конечном итоге перейдет ко мне по завещанию. В таком случае я смогу рассматривать эти деньги в качестве инвестиции. Тем не менее прошу вас поверить, что мой интерес состоит исключительно в том, чтобы помочь вам разрешить эту проблему, и я надеюсь, что вы позволите мне оказать вам помощь.

С уважением,

Мартин У. Урбан.

Уважаемый мистер Дипден!

Вы обо мне не слышали, но я приятель Тремлеттов, ваших друзей, насколько мне известно. Норман Тремлетт рассказал мне, что местные власти, которым принадлежит земля, намереваются снести многоквартирный дом, где вы в настоящее время проживаете, и переселить вас в квартиру, слишком маленькую, чтобы в ней поместилась ваша мебель, ваши книги и т. д. Цель этого письма — испросить разрешения вам помочь. Я готов выделить вам любую разумную сумму для покупки небольшого дома или квартиры, предпочтительно не в Лондоне и не в «ближних графствах». Если вы соблаговолите связаться со мной как можно скорее, мы можем встретиться и обсудить это; можете рассматривать эти деньги как подарок или как пожизненную ссуду, если, конечно, вас заинтересует мысль жить за пределами Лондона, и так далее.