Азар ударил ногой по забору, выламывая из него прут. За спиной булькнуло и, обернувшись, он увидел, как один из перевертышей оседает на землю. Айрис выдернул стилет из основания черепа перевертыша. Азар кивнул и сказал:
– Руби голову, быстрее. – Несмотря на то, что новорожденные перевертыши слабы, они могут подняться.
Айрис пожал плечами и одним резким движением перерезал перевертышу горло. Голова перевертыша откинулась назад. Замахнувшись еще раз, Айрис перебил позвоночник. Отсеченная голова покатилась по земле.
Аз кинул взгляд на Эйрина, который продолжал кидать кинжалы, а Хана подчищал за ним.
Темный ухмыльнулся, может от мальчишки будет больше пользы, чем он предположил сначала.
Эйрин и Хана неплохо работают в паре – мальчишка ждал, пока Эйрин метнет кинжал и в момент, когда перевертыш застывал, Хана подбегал к нему и отрубал голову Кейринами.
Рашар упал на колени и взвыл.
Неужели великий Ашар отвернулся от детей своих? Почти весь выводок был уничтожен, Рашар плакал красными слезами. Среди ашеров нет любви, как только младенец вылупляется, он защищает себя сам, но Рашар так верил в то, что эта кладка, последняя из оставленных предками, поможет вернуть былое величие их племени.
Рашар поднялся с колен, из груди вырвался рык. Красными глазами он смотрел на щуплого человека, который с радостью рубил головы младенцам.
Рашар пригнулся – одному ему не выстоять против двух Ааш'э'Сэй, да и тот с шестом не так прост, как показалось, но вот мальчишку он заставит заплатить.
Рашар бросился вперед. Когда он достиг пацана, тот с удивлением посмотрел на него. Рашар оскалился, и в момент, когда челюсти почти сомкнулись на шее мальчишки, чья-то рука оттолкнула мальчишку, зубы скользнули по ткани.
Рашар с ненавистью посмотрел на беловолосого.
Через мгновение голова последнего из перевертышей покатилась по земле.
Солнце поднялось над верхушками деревьев, заливая красноватым светом огромное пепелище, оставшееся на месте поселка. Сейчас, под лучами рассветного солнца еще было видно останки обезглавленных тел, но как только солнце встанет в зените, от костей не останется ничего.
Солнце, благословенное Высшими солнце, сожжет остатки той заразы, что уничтожила целое поселение людей . По дороге ведущей в сторону Южной Заставы ехали трое всадников, за ними следовал оборванец с котомкой в руках.
Дорога мягко стелилась перед нами, солнце стояло в зените и пекло нещадно. Странное дело, после той ночи страх так и не приходил. Хотя, может это и нормально? После того, что я увидела в Сейне, наверное я разучилась бояться.
Я потянулась к фляге, с удручением обнаружив, что воды осталось буквально на один глоток. Ну хоть сколько-то, уже хорошо. Я выпила остатки божественной влаги, правда облегчения это не принесло. Даже наоборот – вода была теплая, почти горячая и пить мне захотелось еще сильнее. Я вздохнула и посмотрела на раскаленное небо. Может мне кто-нибудь объяснить, как в этом мире смена времен года происходит? Буквально сутки назад мы покинули Акадэмию и было холодно. Была зима. А сейчас – самое что ни на есть лето. Жаркое, сухое.
Эйрин ехал чуть впереди, рядом с ним ехал Айрис.
Аз, ехал позади меня и все время молчал. Киш грустно таращился вниз, на дорогу. Да...я тебя понимаю.
Эйрин повернулся ко мне и подозвал жестом. Я кивнула и показала Кишу, что надо идти вперед, к Эйрину.
Котенок тяжело вздохнул и поплелся вперед.
Когда я подъехала, Айрис радостно улыбнулся и сказал:
– Мы тут решили в лесу переночевать. – Сказать по правде, мне идея не очень по душе пришлась.
Лес я конечно люблю, но не в такой зной. Я посмотрела на Айриса и спросила:
– А что, до города мы сегодня не доберемся? – Вопрос разумный, смею заметить.
Когда мы покинула Акадэмию, то направились на юг, а в этой местности я не бывала. Хотя само направление радовало, на юге как всем известно, обычно располагается море. Айрис покачал головой и ответил:
– Нет, если поднажмем, то к вечеру будем в Шайре. Просто Эйрин сказал, что тут неподалеку есть небольшая река, можно поудить рыбу.
При слове "поудить", глаза Их Высочества подернулись туманом, и я пришла к выводу, что рыбачить ему раньше не приходилось.
Я посмотрела на Эйрина, а он просто улыбнулся. Только вот от улыбки этой сердце забилось быстрее, и кровь к щекам прилила. Я улыбнулась в ответ и пожала плечами – хотят в лесу ночевать, значит переночуем. Надо бы Аза спросить, может он против. Я повернула голову к Азу , который ехал на лошади,
Лошадку мы ему добыли в нормальном поселке, которого достигли через пол дня, после того, как покинули поселок перевертышей.
Вообще, с того дня, как я откопала его в тех кустах, он от силы сказал два слова. Да и внешность у него была к разговору не располагающая – брови нахмурены, взгляд настороженный. Я подъехала к Азу, который так и держал перед собой щенка. Вот это привязанность!
– Аз! – Аз посмотрел на меня и мило улыбнулся.
Когда мы остановились во втором поселке, Азу удалось помыться и переодеться, так что сейчас он был похож на нормального человека. Еще бы хмурится перестал – и женить можно.
– Что? – Я улыбнулась.
– Как ты смотришь на то, чтобы заночевать в лесу? – Аз пожал плечами.
– А что?
– Да нет, ничего. Мы просто порыбачить хотим. – Аз нахмурился и переспросил:
– Порыбачить?
– Ага, а ты что, не рыбачил никогда? – Мне стало его жаль. Я наверное была права – Аз из аристократов, а они только охотой развлекаются.
– Нет. – Голос Аза выражал растерянность. Я ободряюще хлопнула его по плечу и сказала:
– Тебе понравится, это почти так же весело, как и творить добро!
Глава 2. Увидеть море
Империя Ардейл.
Лес встретил нас тишиной, солнце медленно ползло по небосклону, косые тени падали на дорогу. Тишина царившая вокруг, нежный шелест листьев и мягкий, приглушенный ветвями свет, дарили покой. На душе было легко и светло. Я улыбнулась.
Интересно, а хоть кто-нибудь из них умеет рыбачить? Ну или хотя бы удочки делать? Я вот точно не умею, никогда не интересовалась подобными вещами. Футбол еще куда ни шло – за дворовыми мальчишками наблюдала, а вот рыбалка – увольте. Хотя уху я люблю, когда остынет немного, чтобы рыбой сильно не воняло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});