Читать интересную книгу Ветры Запада. Книга 2 - Андрей Стоев

class="p1">— Пушек у них хватает, Свенчик, — снисходительно улыбнулась Лада. — Но они на тебя снаряды тратить не будут. Как раз таких, как ты, Старшие Владеющие и высматривают. И что ты сможешь против Старшего? Он тебя с твоим сверхтяжем будет пинками по полю катать, и никуда ты от него не убежишь. Ну, то есть, убежишь, если успеешь из бронехода выскочить и дёру дать. Тогда он, может быть, на тебя внимания не обратит.

— У имперцев Владеющих нет, — мрачно возразил Маттсон.

— Ты точно дурачок, — с жалостью посмотрела на него Лада. — Есть у них Владеющие, просто они их по-другому называют. Про имперских паладинов слышал? Вот как раз со Светлым паладином ты и встретишься.

— Тебя послушать, так можно подумать, что Старший — это прямо бог какой-то, — с недоверием сказал Свен. — Что-то не верится мне, что против него ничего сделать невозможно.

— Ну это как сказать, — задумалась Дорохова. — Если против нашего, то может быть, и невозможно. А вот от паладинов есть варианты защититься. Ну, абсолютной защиты нет, конечно, но бороться можно.

— Это как так получается? — усомнился Маттсон. — У них Владеющие какие-то не такие, что ли?

— Не такие, конечно, — авторитетно подтвердила Лада. — Ты, Свенчик, вообще знаешь, как Владеющие на мир воздействуют?

— Не знаю я, кто там на чего воздействует, — хмуро ответил тот.

— Ясно, что не знаешь, — снисходительно согласилась она. — Иначе бы не спрашивал, почему у них Владеющие не такие. Но так и должно быть, это вообще мало кто знает. Это проходят на старших курсах Академиума, причём факультативом. В общем, слушай: наши Владеющие используют волевые построения, то есть впрямую обращаются к Силе, а вот паладины обращаются не к Силе, а к своему Христу. То есть у них сила заёмная, понимаешь?

— Ну и что с того?

— А то с того, что если силу бога использовать для атаки, то силу другого бога можно использовать и для защиты, понимаешь, Свенчик?

— Как-то не очень понимаю, — с недоверием отозвался Маттсон.

— Чего тебе непонятно? — удивилась Лада. — Христос всем другим богам враг, и они ему тоже. Одно дело, если он тебя просто своей силой бьёт, и совсем другое, если ему приходится сначала силу враждебного бога преодолеть. Даже до такого, как ты, должно доходить, как это работает.

— И как такое сделать? — Маттсон предпочёл оставить укол без внимания.

— Способы разные есть, — Лада надолго задумалась. — Большей частью сложные — или храмовый ритуал нужен, или хотя бы жрец рядом. Хотя есть ещё один способ попроще — не самый эффективный, но всё равно помогает. Не то чтобы прямо вот совсем помогает, зато простой.

— Ну и как? — поторопил её Свен.

— Ты рисовать умеешь?

— Ну… немного могу.

— А готиком писать?

— Готик знаю, — кивнул Маттсон. — А что, нужно обязательно готиком писать?

— А как же иначе? У римских христиан для таких дел как раз готик и используется. Если по-русски написать, это будут просто непонятные узоры.

— Так чего писать-то надо?

— Значит, так, — Лада что-то напряжённо прикидывала. — На передней бронеплите рисуешь топор Перуна…

— Я с Севера, мы Тору жертвуем, — перебил её Свен.

— Тору? Ну, молот Тора рисуешь, тоже пойдёт. Чем больше рисунок, тем лучше. Можешь и на других плитах рисунок сделать тоже. А под молотом Тора готиком крупно напиши «Trottel[3]», вот я это слово тебе на листочке пишу, оно значит «Во славу божью». Полностью удар Христа не отразит, но заметно ослабит.

[ 3 — Trottel (нем.) — Идиот.]

— Так просто? — усомнился Маттсон.

— Это просто для того, кто Академиум окончил и факультативы по высшим сущностям посещал, — снисходительно объяснила Лада. — Обычному человеку это узнать неоткуда, конечно.

— А почему на обычных бронеходах такого не рисуют?

— Ты ещё на Буурах предложи молот Тора рисовать. Бога по мелочам не дёргают, он за такое и наказать может. Никому же не нравится, когда его пытаются использовать. А защитить сверхтяжёлый бронеход — это достойная причина для обращения, бог к такому отнесётся благосклонно.

— Ну не знаю… — с сомнением протянул Свен. — Надо бы с ребятами посоветоваться.

— Сначала надо мне спасибо сказать за совет, — сварливо заметила Лада.

— Спасибо, конечно, Лада. Хотя мне говорили, что тебе верить ни в коем случае нельзя. Посмотрим, может, и попробую, как это работает. Ладно, мне бежать надо, парни меня уже потеряли, наверное.

Лада проводила его взглядом, затем зевнула, изящно прикрыв рот ладошкой, и снова потянулась за чайником. Она лениво поразмышляла, как бы убедить сотника приделать на колпаки бронеходов рога, как у шлемов викингов, но потом с сожалением отказалась от интересной идеи. Это было бы просто напрасной потерей времени — с некоторых пор сотник вообще перестал обращать внимание на то, что она говорит, игнорируя её, как жужжащее насекомое. Обидно…

* * *

Я зашёл в аудиторию и с недоумением огляделся. Вышел обратно и ещё раз внимательно посмотрел на номер над дверью. Всё верно — 2-К, то есть вторая курсовая. Собственно, я это и так прекрасно знал — курсовых аудиторий было всего четыре, и за прошедшие три года мы успели позаниматься в каждой. Я зашёл обратно в совершенно пустую аудиторию и уселся за стол, чувствуя себя довольно глупо.

Ждать, к счастью, пришлось недолго — почти сразу сбоку от кафедры открылась незаметная дверь, и оттуда выглянула Милана Бобровская.

— Вы уже пришли, Кеннер? — приветливо сказала она. — Заходите к нам.

За дверью оказалась довольно милая комнатка с уютными креслами вокруг небольшого столика, на котором стоял чайник и блюдо с плюшками. И как я немедленно обнаружил, чай с плюшками Милана пила не в одиночестве.

— Госпожа, — я склонился в поклоне, ощущая полную сюрреалистичность ситуации.

— Здравствуйте, Кеннер, — благосклонно кивнула мне Морена. — Как ваши успехи?

— Боюсь, что они невелики, госпожа, — честно признался я. — Наверное, если бы не моя жена, то их бы и вовсе не было. Слишком уж много времени занимают мои дела, не связанные с возвышением.

— Типичная проблема, — кивнула Морена. — Та способная девочка — Драгана, кажется? — у неё ведь было то же самое. Надо суметь в какой-то момент сказать «нет» — не забывайте, что это тоже вопрос личной воли. Но я должна заметить, что меня порядком раздражает эта ваша терминология — «возвышение», «Высшие», вот это вот всё. Для столь ничтожных достижений это звучит невероятно напыщенно и глупо.

— Так исторически сложилось, госпожа, — объяснила Милана, наливая мне чай. — Сначала поделились на Старших и Младших, а позже выяснили, что развитие идёт и дальше. Вот и появились Высшие, ну а потом обнаружили, что и это не конец пути. Но там уже поздно было что-то менять, все привыкли.

Морена фыркнула с недовольным видом, хотя никакого недовольства я от неё не ощущал.

— А скажите, пожалуйста, Милана, — воспользовался я паузой, — что у нас с факультативом по высшим сущностям? Почему в аудитории пусто? Его отменили?

— Почему же отменили? — рассудительно отозвалась Милана. — Есть студент, есть преподаватель — значит, занятие состоится.

— Студент, преподаватель, и сущность для изучения, — с улыбкой заметила Морена.

— То есть я единственный слушатель? — удивился я.

— В этом году факультатив будет, потому что есть заявка от студента, — объяснила Милана. — Два предыдущих года факультатива по высшим сущностям не было, потому что не было желающих.

— Я просто потрясён, — признался я. — Такая невероятно интересная тема. Мало того что здесь можно узнать то, что узнать не так-то просто — как оказалось, здесь можно встретить настоящую богиню. Да сюда студенты должны просто ломиться.

— Но вот не ломятся, — развела руками Милана. — Можете спросить свою жену почему — её я тоже здесь не вижу. Впрочем, я и так скажу вам почему — мало кому интересна такая абстрактная тема. Сколько из ваших сокурсников дорастёт до того, чтобы встретиться с высшей сущностью?

— Ну вот я же дорос, получается, — заметил я. — И они, возможно, встретились бы, если бы пришли. Но вы, конечно, правы — люди действительно больше интересуются практичными вещами, а от изучения высших сущностей сложно получить какую-то выгоду. Госпожа, у меня, разумеется, не хватит наглости назвать это изучением, но возможно, вы ответите на вопрос, который давно меня занимает?

— Возможно, отвечу, — улыбнулась Морена.

— Как так получается, что богине смерти смерть совсем ни к чему? Меня удивило, что вещи вроде того алтаря оказались для вас настолько чужды. Разумеется, у меня и мысли