Читать интересную книгу Сердцевина - Алексей Смирнов

"Постой, - остановил его Эгве. - Не все так просто. Я не нахожу почтения к свитку в сознании предводителя".

"Тогда обратись к его младшему спутнику. Коль скоро именно он владел полым предметом со свитком, естественно предположить почтение в нем".

"В нем тоже нет почтения", - сообщил Эгве.

"Он тоже идиот?"

"Он юн. Но - да, сдается мне, ты угадал: он ничем не лучше".

"С чего мы взяли, будто в них должно найтись какое-либо почтение? включился в беседу Ягве. - Мы имеем дело с демонами. Мы не в состоянии понизиться субстанциально настолько, чтобы говорить с ними на одном языке. Их действия выходят за рамки постижимого".

"Мы ограничимся общими впечатлениями и ощущениями, - ответил Огве не без раздражения. - Этого достаточно. Стоит нам уловить общий дух и основные векторы намерений - миссия будет исполнена. Настроившись на соответствующую волну, мы предложим им урезанное, во многом искаженное, но в сути верное представление о Сердцевине".

"Мне кажется, в твоих словах есть здравый смысл, - молвил Эгве. Насчет того, что начинать разговор следует с младшего спутника. Старший, по-моему, с некоторых пор не в состоянии адекватно отражать действительность. Он невменяем".

"Я рад, что убедил тебя. Приступай. Исследуй глубины его души, надкуси яблоко".

Эгве глубоко вздохнул, и вздох его расцвел, подобно бесшумному скорбному звону многих тысяч колоколов. Сердцевина отвечала сочувственной, осторожной пульсацией.

"Ты жесток. Ты говоришь о яблоке - великий грех вонзать в него зубы! Познания, которые я приобрету, могут нанести мне непоправимый вред".

"Мы будем рядом. Не нужно горевать без повода, помни - ты только эманация, производное, дериват. Твоя сущность пребудет неповрежденной. Может быть. Ведь мы - одно, и в мире нет ничего такого, что грозило бы нам гибелью. Может быть".

"О Тетраграмматон! Сколь Ты велик и милостив! Отдаю себя в Твои руки," - и Эгве вздохнул вторично: глубоко, словно готовясь нырнуть на опасную глубину.

"Вот это мудро. Когда один из нас, покорный и кроткий, унизился до немыслимой, граничащей с отрицательным числовым рядом величины и сошел в самое пекло, желая внушить неисправимым нечестивцам..."

"Помню, помню, - проворчал Эгве. - Ведь это я ходил".

"Да? Разве? Вот видишь! И ничего, не дался в лапы смерти! Напротив, был прославлен в веках и осыпан милостями."

"Так-то оно так. Только воплощение было другое. Я тогда даже толком не понимал, во что ввязался. Когда припекло, так даже к Отцу воззвал - мне, вообрази, померещилось, будто Его нет вовсе. А сейчас я как-никак еще в рассудке, вот и боюсь".

"Отойди от него, сатана!"- вдруг гаркнул молчавший до сих пор Ягве, хотя вокруг никого, кроме них и злополучных пришельцев, не было. Но все-таки что-то беззвучно лопнуло, исчезая, и Эгве почувствовал облегчение. Направив товарищам и Сердцевине - а, стало быть, и себе самому - мощный любовный импульс, он свернулся, сжался, съежился и без оглядки прыгнул в сердце того из демонов, что был помоложе.

Глава 3

Потянулось напряженное ожидание.

Низкородный предмет висел неподвижно, успешно отражая многочисленные воздействия, способные обратить его в пар. Впрочем, в том не было его заслуги.

Наконец Огве воскликнул:

"Он там! Я слышу его!"

"Эгве! - позвал Ягве негромко. - Ответь нам. Ты в порядке?"

"Я в порядке, - донесся до них слабый голос Эгве. - Здесь... короче говоря, врагу не пожелаешь".

"Что ты такое говоришь? У тебя не может быть врага. Опомнись!"

"Я стараюсь. Юный демон пытается сопротивляться. Его спутники мне здорово мешают. Они суетятся вокруг, бьют его по лицу, дают понюхать что-то с кошмарным, нестерпимым запахом".

"Погрузи его в транс".

"Это нетрудно. Но я боюсь спровоцировать остальных на какие-нибудь безумства. Невозможно предугадать, что придет в их головы".

"Отключи их тоже".

"Возможно ли? Подобное насилие убьет в них остатки свободной воли".

"Вот и замечательно. Делай, как тебе говорят".

"Будь по-вашему".

Ягве прислушался. Высочайшие пищеварительные соки деликатно омывали вместилище уснувших бесов.

"Эгве! Отзовись".

"Я здесь. Я пытаюсь установить взаимопонимание".

"Он как-то неуверенно говорит, - заметил Огве.- Что-то его смущает".

Эгве, слышавший эти слова, тут же сказал:

"Мне никак не подобрать понятия, в которых я мог бы с ним объясниться. Он понятия не имеет о Подлинном Писании. И не знаком с Создателем."

"Совсем?"

"Совсем. Он знает о Его существовании, и это все".

"Тогда зачем он здесь?"

"Он считает, что путешествует в ад".

"Это простительно, в конце концов, - Ягве попытался его успокоить. Это обычное дело у демонов - ставить все и вся с ног на голову".

"Я знаю", - ответил Эгве уныло.

"Что же он читает, если не Подлинное Писание?"

Тот долго молчал. Потом нерешительно пробормотал:

"Странно. Какие-то свитки, обновляющиеся однажды каждые семь заходов и восходов своего Пустотного Светила".

"И что в этих свитках?"

"Не понимаю. Текст, например, из последнего, что содержится в его сознании, озаглавлен так: "Как голубые поросята ремонтировали волка-натурала"".

"И что это означает? Попробуй проникнуть!"

Последовала пауза.

"Не требуйте этого от меня! - взмолился вдруг Эгве. - Это... это... мой разум вопиет..."

"Хорошо, хорошо, успокойся. Отступись. Узнай про другой свиток - тот, что с ними. Там то же самое?"

"Нет. Если я не ошибаюсь, в нем содержится приветствие".

"Приветствие - кому? Нам?"

"Да нет. Некой несуществующей структуре, имеющей свой аналог в преисподней. Похоже, правило, согласно которому что вверху, то и внизу, им хоть и в искаженном виде, но известно. Постойте, тут не только приветствия. Тут еще указания и поручения".

"Какого рода указания?"

"Дьявольщина! - воскликнул далекий Эгве. - Им хочется, чтобы мы передрались".

"Им? Ты хочешь сказать - вот этим?"

"Нет. Этим безразлично. Они даже не знают, о чем говорится в письме. Им - это тем, кто их послал. Честно говоря, в искренности желаний там, наверху, я тоже сомневаюсь".

"Тогда к чему такое послание?"

"Трудный вопрос. Я не готов на него ответить".

"Продолжай".

"Здесь жутко, - пожаловался Эгве. - Мое могущество бесполезно. Я, вооруженный до зубов, готовый карать и миловать, растерянно стою в пустыне и не вижу, к чему приложить усилия. Проще всего было бы отдать его червям, но демон не оценит оказанной услуги".

"По-моему, ему грозит падение, - молвил Огве озабоченно. - Не пора ли обратно?"

"Еще чуть-чуть, - сказал Ягве после недолгого колебания. - Эгве! Ты цел? Не молчи, пожалуйста. О чем он думает еще?"

"Он хочет размножиться".

"Как? Прямо здесь, сейчас?"

"Не то, чтобы сейчас, но он постоянно этого хочет. Это желание служит фоном для всех прочих его действий и мыслей. Способность к размножению обретена им относительно недавно и до сих пор не реализована".

"Больше тебе добавить нечего?"

"Ну разве что... Удивительное дело! Образы, которые я нахожу в его душе, с одной стороны, имеют отношение к размножению, а с другой - полностью его исключают".

"Как это возможно?"

"Не знаю. Он думает о чем-то вроде карт Таро, но вместо фигур на них изображены обычные демоны, занятые друг другом".

"Что же они делают?"

"Они... Ягве, мне придется еще немного понизиться в статусе. Дело такое, что по уму либо блистательному Тетраграмматону, знающему все наперед и назад, либо ничтожнейшему бесу из ничтожных".

"Прошу тебя, возвращайся. Не надо новых понижений. Не стоит рисковать".

"Как скажешь, - в ответе Эгве прозвучало несомненное облегчение. - Но я еще не явил ему картину яблока".

"Брось. Побереги свои силы. Оставим это для Огве".

"Тогда я возвращаюсь. Привести его в чувство?"

"Не нужно, пусть лежит, как лежит. Мы еще не закончили".

"И все же, Ягве, меня смущает свобода их воли..."

"Брось, не бери в расчет. Что их свобода? Барахтанье в пучине зла, метание от скверного к чудовищному, и обратно. Предусмотрительный Тетраграмматон не дает им возвыситься даже до нашего нынешнего убогого существования. Познание ничтожной эманации Всевышнего спалит их на месте, заживо. Покинь его, Эгве, вернись".

"Да будет по-твоему".

И мигом позже Огве и Ягве с удовольствием приняли в объятия усталого, потрепанного, но ни в чем не поврежденного собрата.

Глава 4

Когда радость воссоединения несколько остыла, Огве спросил:

"Между прочим, на ковчеге, в котором прибыли демоны, имеется надпись. Ты, Эгве, случаем не выяснил, что она означает?"

"Мне было не до того, - повинился Эгве. - Мне никогда еще не приходилось стоять так близко к небытию. Я чудом избежал абсолютного отчаяния, и лишь общение с вами уберегло меня от лютой смерти. Представьте: пустота - равнодушная, самодостаточная. Хочется верить, что даже в ней сумел оставить свой след великий Тетраграмматон, но я, грешник, этого следа не разглядел".

"Я думаю, что в надписи таится заклинание, - предположил Ягве. Наверно, это имя кого-то из высших демонов, обладающее известной силой".