Я вздрагиваю, услышав свое имя из его уст и стараюсь быстрее справиться с пуговицами.
Поднимаю взгляд из-под ресниц на мужчину. Он закинул лодыжку себе на колено и откинулся на спинку, наблюдая за моими потугами. Выражение его лица не выражает ровным счетом ничего, чтобы я могла понять нравится ему или нет. Хотя, наверное нет, ведь я даже не стараюсь выглядеть соблазнительно.
Видела в фильмах, что девушки обычно покачивают бедрами во время раздевания, смотрят своему мужчине прямо в глаза, а мне настолько страшно, что я даже банально сойти с места не могу.
Когда справляюсь с последней пуговицей, платье с тихим шорохом падает к моим ногам.
Поднимаю голову, чувствуя как сердце вот-вот выскочит из груди.
Алан прищуривается, обводя мое тело оценивающим взглядом. Медленно-медленно, а мне кажется, что он проводит по нему кончиком легкой атласной ткани, потому что там, где он смотрит начинает искриться. Мне даже кажется, что я краснею не только в лице, а даже ноги становятся розовыми.
— Дальше, Ася. Когда я говорю раздевайся, это значит, что ты должна остаться голой.
6
Завожу руки за спину и расстегиваю лифчик. Как только ткань перестаёт покрывать тело и падает вниз к платью, мне становится ещё страшнее.
Воздух касается обнажённой груди, заставляя и без того напряжённые соски стать ещё тверже.
Я готова сквозь землю провалиться от стыда. Никогда бы не подумала, что вот так по собственной воле буду раздеваться перед мужчиной.
Алан всё ещё сидит, откинувшись в кресле, но я чувствую на себе его взгляд. Пристальный, глубокий.
Сглотнув цепляю большими пальцами трусики, но он вдруг меня останавливает.
— Замри.
Я застываю.
Мужчина встаёт с кресла и неторопливо подходит ко мне. Каждый его шаг заставляет грудную клетку подниматься чаще.
Чувствую себя мухой в паутине, к которой приближается опасный, ядовитый паук.
Он останавливается в нескольких сантиметров от меня и смотрит прямо в глаза.
— Ты когда-нибудь кончала, Ася?
От такого откровенного вопроса кровь воспламеняется. Желание прикрыться растет в геометрической прогрессии, и я повинуясь инстинктам, я дёргаю руки вверх, но мужчина легко отбрасывает их обратно.
— Я задал вопрос.
— У меня не было ещё мужчин, — говорю севшим голосом, — Вы знаете, что я девственница.
Со мной происходит что-то странное. Несмотря на то, что мне жутко стыдно, от переизбытка волнения мне становится невыносимо жарко. А те волны, что исходят от Алана подогревают еще сильнее.
— Кончить можно, оставаясь девственницей.
Опускаю глаза в пол, потому что выдерживать его взгляд становится невозможно. Вижу свои собственные тугие соски и вовсе зажмуриваюсь.
— Нет, я не знаю как это, — признаюсь, превозмогая дрожь.
— И сама не мастурбировала?
Боже… зажмуриваюсь ещё сильнее, испытывая странное волнение внизу живота.
— Нет. Никогда об этом не думала.
Некогда было. После школы я часто отправлялась на работу, а после неё валилась без задних ног, даже не думая о том, чтобы как-то взаимодействовать с собой.
— Советую попробовать.
Киваю, лишь бы он перестал об этом говорить и быстрее перешел к делу. Чем быстрее начнем, тем быстрее эта пытка закончится.
— Прямо сейчас!
Вздрагиваю и распахиваю веки. В шоке смотрю на хозяина.
— Сейчас?
Алан протягивает мне стакан с алкоголем.
— Выпей.
— Зачем?
— Это поможет раскрепоститься.
— Не думаю.
— Пей!
Я быстро делаю что он говорит и сразу же закашливаюсь. Какая гадость!
Забрав у меня стакан, Алан обходит меня сзади. Прижимается к моей спине. От контакта с ним по телу стремительно несётся дрожь. Жесткие волоски щекочут спину, но мне вовсе не до смеха.
Я даже дышу через раз.
Мужчина вдруг кладет руки на мои бедра и стягивает трусики по бокам в кулаки так, что они сильно натягиваются, впиваясь в мою плоть. Я вздрагиваю от сильного трения.
— Приятно?
— Не знаю…
Натяжение становится ещё более сильным, отправляя огненные нитки по моему телу, и заставляя меня привстать на носочки, будто это хоть как-то поможет избежать этих ощущений. Они сильные и колючие как иглы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Алан сильнее натягивает ткань спереди и у меня по телу пробегает странная донельзя приятная дрожь, концентрируя внизу живота какую-то энергию, о которой я раньше не подозревала.
Губы вытягиваются в букву О, пока он продолжает тянуть трусики то вперёд, то назад. А потом внезапно резко стаскивает их вниз. Лоскуток кружева падает на пол.
Я опомниться не успеваю, как моя рука оказывается в мужской. Хозяин направляет ее между моих ног и с нажимом заставляет коснуться себя там.
— Смелее, Ася. Ты же душ принимаешь?
Низкий голос рокочет мне прямо на ухо, подпитывая энергию, собравшуюся в животе. От бархатных ноток его голоса она начинает закипать и бурлить.
Обхватив меня свободной рукой за талию, мужчина внезапно делает несколько шагов вперёд и останавливается у стены.
— Обопрись на стену.
Я пытаюсь забрать руку, чтобы сделать как он сказал, но ту самую руку он не выпускает.
— Другой.
Упираюсь в стену и едва не начинаю оседать на пол от новых ощущений. Управляя моими пальцами, Алан находит безумно чувствительную точку, о которой я раньше не подозревала, и начинает по ней кружить. Его пальцы сверху на моих, давят, направляют. Перед глазами разлетаются чёрные мушки и мне кажется, что я сейчас упаду.
— Продолжай, — приказывает он, крепче прижимая меня к себе.
Что-то твёрдое упирается в мою ягодицу и от осознания что это я пьянею ещё сильнее. Точно, это опьянение, ведь он дал мне выпить крепкий алкоголь. Наверное, поэтому меня так трясет, будто температура поднялась.
Обдумать дальше свои ощущения я не успеваю, потому что слышу странный звук, исходящий из моего тела. Постыдное хлюпанье в момент когда мужчина скользнул пальцами ниже и коснулся моего входа.
Резко дергаюсь вперёд, готовая убежать от стыда, но он хватает меня за талию и снова с силой прижимает к себе.
— То, что ты мокрая означает, что ты возбуждена и твоё тело готово к сексу, — объясняет Алан мне на ухо, — постыдного здесь ничего нет.
К сексу? Нет, я не готова.
Мужская рука несмотря на всё мое напряжение оказывается на груди и сжимает её. Довольно сильно. Даже немного больно. Я хватаю ртом воздух, прекращая гладить себя внизу, но такое ощущение, что мое тело воспринимает это действие не как угрозу, а как что-то иное. Грудь начинает ныть, но не от боли. А будто ей мало было этого действия.
Алан убирает мою руку и переносит ее на стену. Я вижу как блестят пальцы от влаги и смущение топит еще глубже.
Охаю, когда вдруг мужчина коленом расталкивает мои ноги в стороны. Его пальцы снова трогают меня там. Теперь уже сами нажимают на чувствительную точку. Настолько умело, что меня прошивает электрической волной. Я снова вздрагиваю и сильнее прижимаюсь к горячему телу спиной. Из головы будто исчезли все мысли. Их унесло его уверенными ласками, которые оказались настолько откровенными, что я не была к ним готова.
Алан одной рукой мнет мою грудь, по очереди то левую, то правую, в то время как его пальцы терзают мою плоть. Скользят вдоль складок, размазывают влагу, натирают. Мне становится тесно в собственном теле. Будто хочется куда-то вырваться и унестись высоко — высоко. Чувствую как один его палец, входит в меня и пугаюсь от новизны ощущений. Сжимаюсь в комок.
— Расслабься, — приказывает жестко мужчина.
Я пытаюсь выдохнуть и расслабиться, но не получается. Мне страшно, что он сделает мне больно. Это нормально защитная реакция тела, не более. Наверное, зная это, он не выходя из меня, начинает большим пальцем снова ласкать меня в той самой точке. Уверенно, чётко, размеренно. Ударяя в одно и то же место, от которого расползается сладкий яд.
Судороги охватывают ноги и меня начинает качать. Глаза закатываются. Я уже сама не замечаю, как опираюсь на него спиной. Меня выталкивает из собственного тела каждое его дерзкое движение. Ловкий пальцы Толкают к краю, вынуждают тихо скулить от напряжения.