Читать интересную книгу Загадка назойливых звонков - Антон Иванов

— Вот так.

Андрей Станиславович усмехнулся в пшеничные усы, но ничего не сказал. Затем он произнес краткую речь о том, что представляет собою десятый класс в новых экономических условиях– По его словам, последние два года школы с учениками никто возиться не будет. Тех, кому неохота нормально учиться, просто в течение года отчислят. Кроме того, нужно уже серьезно думать о поступлении в высшие учебные заведения.

При этом классный руководитель десятого «В» то и дело поглядывал на Компанию с Большой Спасской. У него была тайная надежда, что хоть в этом году они, наконец, оставят свои расследования. «Иначе, — с тоской подумал Андрей Станиславович, — мне снова жить, как на вулкане».

— Так что, — сказал в заключение учитель, — советую как следует браться за дело.

— Уж мы возьмемся, Андрей Станиславович! — с жаром проговорила Моя Длина.

— Вот и хорошо, — стараясь не встречаться с ней взглядом, ответил учитель.

—– Было бы о чем говорить, — послышалась пренебрежительная реплика с задней парты.

Все обернулись. Вадик Богданов со снисходительной усмешкой глядел на Андрея Станиславовича.

— Что ты имеешь в виду? — спросил классный руководитель десятого «Б».

— Что имею, то и сказал, — презрительно бросил Вадик.

— А чуть подробней нельзя? — обратился к нему Андрей Станиславович.

—. Можно, если хотите, — продолжал новенький. — Вот вы сказали «браться за дело», «большая ответственность»… Можно подумать, у вас тут какая-то крутая школа. Толку-то… Все равно ни в один нормальный институт без репетиторов не поступишь.

— Нормальная у нас школа, — разозлилась Моя Длина.

— А если кому-то не нравится, то не фига было к нам приходить, — расправил широкие плечи признанный силач класса Боря Савушкин.

— Тебя не спросил, — скользнув по нему высокомерным взглядом, отозвался Вадик Богданов. — Ты-то, наверное, не спросил, а вот я у тебя после уроков, наверное, спрошу, — пообещал Боря.

Класс на мгновение замер. Всей две тысячи первой школе было известно: бурное содружество «В» никогда не дает себя в обиду. То есть, между собой у них иногда возникали локальные конфликты. Однако когда затрагивалась честь класса, содружество «В» превращалось в несокрушимый монолит. Атмосфера явно становилась напряженной. Однако Вадика это, похоже, совершенно не трогало. Зато Андрей Станиславович про себя отметил, что, кажется, новый учебный год будет и впрямь куда сложнее предыдущих.

Компания с Большой Спасской тоже кое-что заметила. Две новенькие девочки, которые в начале классного часа с интересом разглядывали Андрея Станиславовича, теперь переключились на Вадика. У того был очень довольный вид. Чувствовалось, что он привык находиться в центре внимания.

Боре Савушкину новенький все сильнее не нравился. Он уже было раскрыл рот, чтобы назначить Вадику встречу после уроков возле школы, но Андрей Станиславович вмешался:

— А ну, прекратите! В конце концов, каждый имеет право на свое мнение.

— Вот это правильно! — хохотнул Вадик. — Так сказать, демократия в действии.

Теперь на него смотрели не только новенькие, но даже и несколько ребят из бывшего «Б».

— Только насчет репетиторов ты не совсем прав, — усмехнулся Андрей Станиславович. — У нас из прошлогоднего выпуска много ребят просто так поступило.

— Да, да. Слыхали, – недоверчиво покачал головой Вадик.

— Некоторым и репетиторы не помогают, — продолжал Андрей Станиславович.

На это у Вадика не нашлось что ответить. Дальше классный час шел своим чередом, однако у Компании с Большой Спасской после первого дня остался какой-то неприятный осадок. Каждый из пятерых нет-нет, да и ловил себя на мысли, что лучше бы этот Вадик попал в другой класс.

Второго сентября опасения их подтвердились. На большой перемене весь класс высыпал во двор. Вадик Богданов с новенькими и несколькими ребятами из бывшего «Б» расположился немного поодаль от Компании с Большой Спасской. Какое-то время спустя Таня снова почувствовала на себе его пристальный взгляд. Она демонстративно повернулась спиной к Вадику. «Только бы Олег не заметил», — в отчаянии подумала она. Но Олег, к счастью, пока был занят общей беседой.

— Ты согласна со мной? — донесся до Тани голос Моей Длины.

— Ну да, — на всякий случай согласилась Таня, которая не расслышала, о чем речь.

Олег с изумлением на нее посмотрел. А Катя, иронично сощурившись, произнесла нараспев:

— Ну ты, подруга, даешь!

Таня покраснела. Она уже намеревалась спросить, о чем шла речь, когда со стороны компании Богданова послышался оглушительный хохот.

— Веселятся детишки, — без всякой симпатии проговорила Моя Длина.

— Пускай себе, — отмахнулся Темыч. Смех несколько поутих. И Вадик громко

продолжил:

— Она ему, значит, по морде, а он, как побитая собака…

— Ты это про кого? — заинтересовался долговязый Женька.

— Про нашего классного, — с явной охотой объяснил Вадик.

В его группе снова раздался хохот.

— Андрея не трожь! — грозно выступила Моя Длина.

— Нужно мне его трогать, — сплюнув, ответил Вадик.

— Мое дело предупредить, — продолжала Моя Длина.

— Ах как я испугался, — губы Вадика скривились в ухмылке. — Уже поджилки трясутся.

Кто-то в его группе засмеялся. Моя Длина, сжав кулаки, двинулась по направлению к ним. Пашков — за ней. Но тут раздался звонок.

Богданов, ухмыльнувшись, развел руками и двинулся к дверям школы.

— Редкостная скотина, — прошипела Моя Длина. — Ну, ничего. Он еще у меня попляшет.

— Ты, Машка, предоставь это мне, — тут же вмешался Пашков. — Мы с ним поговорим как мужик с мужиком.

— Утихни, ребенок, — не поддержала его благородного порыва Школьникова. — Раз он Андрюшу задел, я с этим гадом сама разберусь.

Компания с Большой Спасской обменялась выразительными взглядами. Они знали, что Школьникова никому и никогда не позволит безнаказанно насмехаться над Андреем Станиславовичем.

Правда, в тот день больше ничего не произошло. Пока что Моя Длина ограничивалась лишь исполненными ярости взглядами в адрес

Вадика. Тот изображал, что ему очень страшно, однако тоже по каким-то причинам удерживался от прямых выпадов. Но, несмотря на это, Компания с Большой Спасской явственно ощущала, как накаляется атмосфера в классе. Прежде у них такого никогда не случалось.

Вот почему теперь, третьего сентября, семеро друзей с таким неудовольствием поглядели на табличку, где значилось, что их класс отныне именуется десятым «Б».

— Ничто не вечно под луной, — тяжело вздохнул Темыч.

— Ладно тебе, философ, — хлопнул его по плечу Олег. — Пошли на историю. Вон Андрей идет.

Ребята проследили за взглядом мальчика. Со стороны учительской к ним приближался бодрой походкой Андрей Станиславович.

Глава III. Коварная стена

Во время учебного дня семеро друзей так и не возвращались к странным звонкам в Таниной квартире. Андрей Станиславович рассказывал на уроке о франко-прусской войне, и все в классе писали конспекты. Другие учителя тоже принялись объяснять новые темы. А на переменах Компанию с Большой Спасской то и дело призывал на помощь кто-нибудь из преподавателей. Биологичка заставила их таскать в кабинет новые муляжи частей человеческого тела и органов. Грузчики, бросив их в вестибюле, уехали. Кате и Тане досталось по огромной ноге с устрашающе натуралистическими венами и сухожилиями. Моя Длина волокла руки. Женька сгреб в охапку какие-то органы пищеварения. Олегу досталось еще что-то в этом же роде. Пашков нес голову. А Темыч прижимал к себе огромный муляж человеческого мозга. По этому поводу Катя не преминула заметить:

-— Темочка у нас стал таким умным, что мозги в голове уже не умещаются.

— Мало того, что о деле поговорить некогда, так она еще шуточки дурацкие отпускает, — проворчал в ответ мальчик и выронил левое полушарие мозга на пол.

— Неаккуратно ты с разумом обращаешься, — усмехнулась Таня-

Темыч молча подобрал муляж мозга и двинулся по направлению к кабинету биологии.

— Дождемся большой перемены, тогда и поговорим, — обратился к ребятам Олег.

Однако и на большой перемене у них ничего не вышло. Едва она началась, в класс явился заместитель директора по хозяйственной части Арсений Владимирович.

— Ну-ка, пойдемте со мной. Дело есть, — обратился он с заговорщицким видом к семерым друзьям.

— Что такое? — подошли к нему ребята.

— У Михаила Петровича неприятность, — почему-то шепотом сообщил Арсений Владимирович.

— Что, заболел? — немедленно осведомился Темыч.

— Хуже, — покачал головой доблестный

заместитель директора по хозяйственной части.

— Неужели умер? — искренне пожалел директора школы Темыч.

— Типун тебе на язык, — спешно принялся разуверять его Арсений Владимирович. — Слава Богу, Петрович наш жив-здоров, но неприятность имеется. Дверь у него в кабинете отвалилась.