– Это твои последние часы, Райден! Ты не достоин её любви, не достоин!! -и прыгнул на него с клинком, режущим ударом содрал клок кожи на правом плече.
Если бы Райден вовремя не среагировал, то ему перерубили бы ключицу… Орк крикнул:
– Да что случилось с тобой, Хаятэ?! – а друг оскалился-улыбнулся, и горько сказал:
– Я признался ей. Признался, понимаешь?! А она сказала, -в глазах плеснуло через край горечи и какой-то звериной тоски, -Сказала, что любит тебя! Тебя, такого всего из себя идеального! Гениального мага стихии Молнии, защитника всея орков! – Хаятэ снова атаковал, он пылал жаждой мести.
И тщетно пытался его успокоить Райден. Та девушка, прекрасная орчанка, была для друга наваждением… Гнев, боль и месть застилали глаза, заставляя бросаться в бой очертя голову – в безумной надежде, что если он убьёт Его, заберёт его славу и титул, она будет с ним! Будет…
На вершине ежеминутно проливалась кровь, но это была не кровь Райдена…
Вершились заклятия, громыхала гроза, посверкивали молнии и разряды электричества. Они скрывали битву сердец, бой душ, бой между многолетней любовью и такой же многолетней дружбой. Хаятэ, истекая кровью, всё ещё был полон сил и уверен, что победит. И произнёс, ликуя:
– Я же уже сказал -твоё время вышло! Ты не достоин её любви, не достоин!
Умри же!
Хаятэ собрал все силы, что у него были, и засветился зелёной аурой.
Блистающий покров всё рос и рос, он накапливал силу для последнего, решающего удара. Его клинок уже был не из стали, а из "плоти силы", и тоже светился зелёным. Райден, не проронив ни слова, стоял спокойно и как будто даже не реагируя, на то, что тот собирает силу. Просто стоял с закрытыми глазами и опущенным Клинком… И вот Хаятэ, собрав всю свою мощь, понёсся с огромной скоростью на Райдена… Он приблизился к нему и колющим ударом метит прямо в сердце, но как только его клинок коснулся Райдена, время вокруг них как будто остановилось. Хаятэ дальше не мог вонзить свой клинок, его клинок вошёл лишь на полсантиметра в грудь бывшего друга и замер, словно остановленный самой сущностью Райдена. Небольшая струйка крови побежала по телу последнего, и вдруг из этой малюсенькой ранки стали появляться разряды молнии. Треск становился всё громче, возле раны бегали крохотные голубые искры. Затем молнии обвили всего Райдена, и между противниками стал нарастать белый свет.
На мгновение всех ослепило. Свет, режущий свет, выжигающий всё вокруг… Он поглотил всё, включая и их. Придя в себя после этой мучительной вспышки, Райден увидел лежащего рядом Хаятэ, истекающего кровью и уже не дышавшего…
Слёзы закалённого бойца оросили землю, проклиная всё и вся. Он не мог простить себя за убийство друга и молча смотрел на тело Хаятэ, виня себя и вопрошая небеса о тяжести своих грехов. Какими же они должны быть, чтобы привести к такому?..
И небо затянулось тёмными тучами, и полил дождь, угрожающе засверкали молнии… Райден с ужасающей ясностью понял, что ему больше здесь не место и спрыгнул со скалы. Он парил в воздухе, направляясь к окраине поселения, из-за сильного ливня его никто не замечал, что было и к лучшему… Дождь, милосердный и участливый, смывал его слёзы, даря прохладу и утешение. К вечеру, Райден был на границе земель рыцарей и орков.
До Дня Цветущих Деревьев ему предстояло пройти свой путь…
*******
Свет… Свет был единственной радостью, в этом темном мире для людей… Все когда-то тянулись к свету, но со временем люди отошли от этого и стали вязнуть во тьме, постепенно погружаясь в быт, труд, болезни, войны… Всех, кто пытался обратиться к свету, унижали и пресекали, мол, они не от мира сего, что им у нас делать?!
Вот и девушка, тянувшаяся к свету, вся из себя лучик солнца, отвергнутая миром, сидела на подоконнике, и устало смотрела вдаль. В никуда… Её взор был мягок и тепел, но в душе гулял ветер и шли дожди, сменяющиеся обжигающим снегом… Её светлые волосы томно прикрывали один из её выразительных глаз, в которых отчётливо просматривалось одиночество души… Девушка с певучим именем Хэйлли сидела на подоконнике, одном из её излюбленных мест.
Остроконечные её уши слабо подрагивали в ответ на каждый шорох. Длинная роскошная грива золотых, пахнущих летом, мёдом и травами волос, мягко струилась, достигая пола, и даже чуть дальше. Голубые глаза, полуприкрытые веером густых, невероятно длинных и изогнутых ресниц, светились добротой. И чем-то высшим, недоступных другим, веяло от хрупкой фигурки… Удивительно, как среди орков, отличающихся совершенно другой красотой – дикой, звериной, хищной – затесалась такая непохожая на них девушка. Да ещё и уши… Но об этом позже. Судьба порой выкидывает странные фортели…
– Ну, что, -говорила Хэйлли сама с собой, -что теперь? От кого я бегу? Я не нужна здесь никому… Я лишняя здесь… Ну почему, почему?
В памяти всплывали, топча её душу, жестокие слова.
«Уродина!.. Дура! Ты ужасная!.. Не хочу с тобой играть, уйди!..»
– Я больше не могу здесь оставаться, да и не должна здесь ничего и никому.
Девушка решительно соскочила с подоконника и стала собираться. Она сама не знала, что ее ведет и куда она так спешит. Но, наверное, она спешит к мечте, к цели, к чему-то непостижимому, неясному, но такому нужному и светлому! Она задыхалась в этом месте, оно давило на неё, заставляя ежиться и метаться в кошмарах по ночам…
В голове играла песня, ей незнакомая, но донельзя напоминающая всю её ситуацию. Песня имела довольно тёмный смысл…
Когда же они перестали следить за тобой,Ты воспользовался этим, и убеги…Ты беги со всех ног, беги быстрее ветра,Не оглядываясь назад…Когда ты узнаешь, что твое время пришлоТы знаешь, ты приготовишься к этому…Так, не прощаясь со всеми, выпей и помолись…Когда ты лежишь и видишь сны,Когда ты лежишь в своей постелиИ ты просыпаешься, перестаешь видеть сныДля того, чтобы танцевать с мертвецами…Когда ты лежишь и видишь сны,Когда ты лежишь в своей постелиИ ты просыпаешься, перестаешь видеть сны,Чтобы потанцевать с мертвецами…Думаю, что и сегодня ты никогда не узнаешь,Почему они отпустили тебя…Но я больше никогда не пойду танцеватьЯ танцую с мертвецами!..
До Дня Цветущих Деревьев оставалось три полных луны…
********
Облака… На вершине мира всегда так близко облака, что кажется можно достать их рукой или, даже, прыгнув в них -растворится в их бесконечной нежности…
Смотритель Храма Божественной Благодати в это утро поднялся чуть позже обычного, но, как и обычно, вышёл к воротам с лютней. Утро выдалось просто чудесным, птицы приветствовали Смотрителя своими трелями, а воздух был наполнен ароматами горных цветов. Смотритель оглядел свою территорию, привычная стена тумана накрывала горный серпантин практически снизу доверху.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});