вечный лёд гор.
Вот только произошла вторая магическая война, уже без Великих. И она была беспощаднее первой.
Есть легенда, что тьма и её соратники пособничали обоим сторонам и создали проклятье равное силе Великого и вот уже тысячи лет моря и океаны обмывающие материки и острова ядовиты и кислотны.
В старинных трактатах писалось, что всего в мир прийдёт пять Великих и вот он Вэлмор — четвертый Великий маг, двадцати шести циклов! Самый молодой советник старейшин Опса и семи островов. Магистр магического культа верхнего регистра.
Он получил все эти титулы, не за подвиги и результаты своего длительного труда. А лишь потому, что боги отыгрались на нём и всучили ему эту силу.
Как будто мало того, что он наследник Скалы и Орд Дал.
Став Великим, Вэлмор оказался самым одиноким человеком на свете.
— Добро пожаловать в мой мир — как то сказал ему его единственный друг, что не падал пред ним ниц и смотрел обычным взглядом.
— Мы можем как то от этого освободится? — не надеясь получить положительный ответ спросил маг.
— только если умрём.
— Ты бессмертен. Ты — бог!
— Всего лишь полубог, поэтому и для меня есть правила. И кстати убить меня тоже можно, только я всегда начеку. — улыбался блондин вися в воздухе, как призрак.
Вэлмор тяжело вздохнул, вспоминая белокурого полубога. Он стал слишком занят, чтобы просто поболтать с приятелем. Они оба. Цесса где то путешествует и вновь спасает мир.
Мужчина потер запястье с меткой истинности, горестно хмыкнув.
Ещё в детстве он знал, что у него есть истинная. Что это редко и является великим счастьем и благословением Богини.
Но ему не суждено стать счастливым! Его истинная — тень!
Ещё одно страшное проклятие тьмы, с которым не могут совладать тысячи магов прошлого и настоящего.
Когда боги одарили людей магией, она делилась на три категории:
Бытовая, стихийная, ментальная. Каждая категория в свою очередь оценивалась силой потенциала. И если дар был слабый, то слабыми были и скапливающие магические шлаки. Такие маги могли жить с любой женщиной, не обязательно с истинной. Главное соблюдение брачных ритуалов.
А вот средний и сильный потенциал, скапливал в маге большое количество магических частиц, который должны были выйти из человека. Через телесную боль вместе с кровью или через потерю семени и мужской сути. Был ещё один вариант — истинная! Этот способ когда то до войны был лучшим. Но последнюю тысячу лет истинные сильных магов рождаются пустыми. Без души. Без осознания.
Их прозвали "тени".
Они не говорят и ничего не понимают. Без магической поддержки и управления, валялись бы на полу бесформенной массой.
В первые года, после проклятия таких девочек приносили в жертву, потом волею случая поняли насколько они ценны.
Тени спокойно переносят через себя практически любые откаты магии, стоит только чародею подержать тень за руки.
Это было великим открытием, ведь большинство сильных магов рождалось у аристократов и приближенным к королевской семье.
А они практически все были бесплодны. Боль мало кто выбирал, а отказ от магии тем более.
Тени стоили дорого, целое состояние. И родители, раньше горевавшие от рождения подобного ребёнка, теперь были просто счастливы, ведь они могли повысить свой финансовый статус за счёт тени.
Вэлмору искали тень. И даже нашли. Смуглая, полноватая и некрасивая женщина в черном платье, с пустым взглядом карих глаз. Её бывший хозяин упал с крана и сломал шею.
Она выдержала лишь создания нескольких артефактов. Шлаковая магия Великого, иссушила её. Такого никогда не случалось прежде. Сила Вэлмора была слишком огромной. Таким же стал и откат.
От поиска других теней Великий отказался. Ему ещё долго снились пустые, выжженные глаза тени и её искривлённый в болевой гримасе рот, словно её душа вернулась в последний миг и тут же, со смертью унеслась к богам.
Через седьмицу, в храме, Вэлмор провел ритуал отказа от себя, как от мужчины. Самостоятельно! Без жрецов и храмовников.
Это была большая потеря для семи островов, других наследников у Орд Дала не было. Даже дальних.
Глава 5. Килли
Мне нравилось жить у старого скорняка Илена. Впервые в жизни я чувствовала себя нужной, свободной и в безопасности. Меня уважали, советовались и считали мальчишкой. Это тоже приносило свою пользу. Вряд ли бы девушке было бы позволено столько вольностей. А ещё я научилась читать и писать. Старый Илен, на протяжении всего цикла, по вечерам занимался со мною.
На всякий случай, я сбегала к голове города Жаве и выправила себе бумажку о досрочном совершеннолетии. Пришлось для такого случая платье прикупить, всплакнуть, да двумя серебрушками пожертвовать. Зато теперь я знала, явись за мной кто из родственников, чтобы забрать домой, мне есть чем их удивить.
И как оказалось не напрасно!
Едва мне исполнилось восемнадцать, не прошло и седьмицы, как на пороге моего нового пристанища, как то перед обедом заявилась гостья. Да не просто заявилась! А в карете, запряженной парой серебристых породистых кранов и с возницей, одетым, не хуже чем наш голова.
Сама женщина выглядела богатой, истинной Далой и как оказалось, ей и была. И искала она именно Киллиан. Не парнишку Кила, а девочку Килли. Меня!
Лёгкий озноб тревоги пробежал по спине, но я лишь выше задрала нос, окончательно осознав, что меня рассекретили.
— Что угодно Дала? — перестав басить произнесла обычным голосом.
— Дала Нейлет! — представилась она, пристально изучая моё лицо. — ты стала похожа на мать, только смуглая как отец.
— Вы путаете Дала Нейлет, я не похожа ни на кого из родителей. Возможно в бабку или деда. — и я улыбнулась, сверкнув своей гордостью. Белыми, ровными зубками. Гостья ошарашенно попятилась от меня, словно призрак увидела. Но тут же взяла себя в руки.
— Я не про приёмных, а про настоящих. Тех, что ты не помнишь, бедняжка. Из за…болезни!
Я уставилась в немом недоумении. Что она несёт? Приемные? Хотя мне часто так казалось. Ну не может мать быть такой жестоко сердечной к своему ребёнку. Даже Мерти она так не донимала, как меня. А младшего так и вовсе баловала. То что я не родная, многое объясняло. И ненависть старшего брата и похотливые намеки отца. Вернее приемного отца.
— Выходит, вы знаете моих настоящих родителей? — с сомнением спросила я.
— Может пригласишь во внутрь? Не пристало Дале на улице разговаривать, на потеху соседям.
— Проходите Дала Нейлет. — спохватилась я провожая её наверх, в свою комнату. Предлагать отвары не стала, она всё ещё вызывала во