Читать интересную книгу СРЕДА ОБИТАНИЯ - Сёйте Мацумото

— Спросите, кто она такая?

Портье-китаец замялся, но, видимо, он давно был знаком со спутником Мориты и, полистав регистрационную книгу, что-то написал шариковой ручкой на клочке бумаги. Японец сразу же перевёл:

— Хацуко Идохара, номер шестьсот тридцать, токийский адрес: район Сибуя…

Странная фамилия — Идохара, подумал репортёр.

Вместе с японцем он поднялся на шестой этаж и у дежурной узнал, что мужчина-японец большую часть времени проводит в номере Хацуко Идохары.

Теперь Морите стало ясно: Яманэ встречается с Хацуко, которая использует свою приятельницу Курату в качестве прикрытия. Поэтому-то не Хацуко, а Курата обычно звонит спортсмену в «Мирамир».

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЯПОНИЮ. РАЗГОВОР С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ

Около восьми вечера самолёт, в котором летел Идохара, приземлился в аэропорту Ханэда. Пройдя таможенные формальности, Идохара вышел в холл, где его ожидали встречающие.

Идохара слегка им улыбнулся и пошёл к выходу. Его внешность — глубоко запавшие глаза, крупный нос, тонкие губы и сильно выдававшийся подбородок — не вызывала симпатии.

Среди встречавших были два директора его компании «Ориент», два личных секретаря, а также один из управляющих Восточной сталелитейной.

— Мы очень ждали вашего возвращения, — сказал управляющий.

— Да, всё это крайне неожиданно. — Идохара имел в виду смерть Сугинумы. — Я как раз находился в Каннах. Туда переслали телеграмму из парижского отеля. Просто не верится, что господина Сугинумы уже нет.

— Для нас это тоже было как гром среди ясного неба. Подробности мы сообщим вам позже, а сейчас вас ожидает у себя дома президент. Понимаю, вы устали, и всё же он просил вас сразу пожаловать к нему.

— Конечно. Для того я и прервал поездку.

Выскочивший ранее секретарь подогнал машину.

— Вы уж извините. Я поеду на своей машине. По дороге успею поговорить о накопившихся в моё отсутствие делах, — сказал Идохара управляющему, открывшему было дверцы машины Восточной сталелитейной.

Идохара прошёл к своей машине, где его ожидал пожилой человек с острыми скулами и коротким седым ёжиком волос на голове — директор «Ориента» Нэмото.

— К дому Сугинумы, — бросил он шофёру и, обернувшись к Идохаре, сказал: — Вас очень хочет видеть президент. Никто не ожидал, что Сугинума так неожиданно скончается.

— От чего он умер? — спросил Идохара, закуривая сигарету.

— От сердечного приступа. После ванны его окружили голые девицы и стали делать массаж. Во время массажа он потерял сознание. На следующее утро он на короткое время пришёл в себя, подозвал Коити и пальцем на его ладони что-то написал. Вместо завещания.

— Что же он написал?

— Написал ваше имя. Катаканой[3].

— Об этом знает кто-нибудь ещё?

— Только президент Коити и несколько человек из ближайшего его окружения, которым он рассказал.

— Ясно. — Идохара подумал, насколько он был предусмотрителен, в своё время подкупив кое-кого из окружения Сугинумы. — Значит, председатель правления предложил Коити немедленно меня вызвать?

— Да. Вероятно, чтобы принять дела. Сугинуму последнее время очень беспокоила судьба Восточной сталелитейной. До последней секунды он думал об этом — потому и написал ваше имя.

Идохара и Нэмото молча поглядели друг другу в глаза. Они мчались по скоростной дороге, сопровождаемые машиной, специально посланной за Идохарой президентом Коити.

* * *

Спустя сорок минут Идохара стоял на коленях, склонив голову, перед большим домашним алтарём, на котором была установлена урна с прахом Сугинумы. Чуть позади так же стояли на коленях Коити и его жена. Коити время от времени бросал острый взгляд на спину склонившегося в молитвенной позе Идохары.

Идохара протянул руку к поминальному колокольчику и дёрнул за верёвку. Раздался мелодичный звон. Потом он встал и повернулся лицом к Коити.

— У меня нет слов, чтобы выразить всю глубину печали, охватившей меня в связи со смертью нашего уважаемого председателя правления, — сказал он положенные для данного случая слова. — Мы потеряли великого человека. Это невосполнимая потеря не только для финансовых кругов, но и для всей Японии. Тем более что наша экономика вступила в полосу чрезвычайных трудностей.

Почувствовав, что его слова звучат чересчур официально, Идохара добавил:

— У меня такое чувство, будто я потерял родного отца. Всем, чего я до сих пор достиг, я обязан покойному председателю. Не возьми он меня под своё покровительство, я оставался бы тем ничтожным человеком, каким был прежде. Если бы он прожил ещё хоть немного, я смог бы ему отплатить за то хорошее, что он для меня сделал. Но… он слишком рано покинул нас и ушёл в мир иной…

— В таком состоянии он, наверно, не смог даже составить завещание, — сказал Идохара более будничным тоном.

— Да, и он, должно быть, в последние минуты очень страдал из-за этого, — ответил Коити, опуская глаза.

— Ничего не поделаешь, слишком он полагался на своё здоровье, да и все, кто его окружал, уверовали в его несокрушимость, — вздохнул Идохара. Он-то понимал, что Коити было прекрасно известно, как проводил время Сугинума.

— Мы его предупреждали, — вступила в разговор жена Коити и приложила платочек к глазам. Платочек остался сухим.

— Извини, мне нужно переговорить с Идохарой, — сказал жене Коити.

Провожаемые её взглядом, они зашли в соседнюю комнату.

Спустя полчаса Идохара покинул особняк Сугинумы. Супруги Коити и трое служащих компании проводили его до самого выхода.

— Когда исполняются первые семь дней? — спросил Идохара у Коити, перебрасывая через руку пальто.

— Послезавтра вечером.

— В таком случае я приду снова помолиться перед прахом усопшего.

— Не стоит, вы ведь так заняты. — Несведущий в нынешних делах компании человек решил бы, что Коити стесняется лишний раз затруднять Идохару.

— Нет, я приду обязательно, ведь он был моим благодетелем.

— Будем ждать, — коротко ответил Коити.

Идохара сел в машину и поклонился провожавшим.

— В контору? — спросил шофёр. Он давно уже служил у Идохары и был преданным ему человеком.

— Ага. — Идохара умолк и стал задумчиво глядеть на вечерние огни Токио. Шофёр достаточно изучил характер хозяина и не нарушал молчания.

— Окамура, — заговорил Идохара, — жена выехала в назначенный срок?

— Да. — Шофёр коротко кивнул. — Я проводил её до аэропорта Ханэда.

— Она была одна?

— Нет, она уехала вместе с госпожой Куратой.

Идохара закурил сигарету. Вдруг громко засигналила ехавшая позади машина. Водитель притормозил. Машина остановилась рядом, из неё выскочил Нэмото и пересел к Идохаре.

— Извините, хозяин. Я думал, что вы задержитесь там дольше, а когда подъехал, сказали, что вы уже уехали. С трудом вас выследил, — запыхавшись, проговорил Нэмото.

— Ты хоть и постарел, а прежние привычки остались, — сказал Идохара.

Нэмото рассмеялся.

— Как прошёл разговор с Коити? — оборвав смех, спросил он.

— Как я и предполагал. Послезавтра седьмой день после кончины Сугинумы. Он предложил воспользоваться этим случаем и продолжить переговоры.

— Понятно. Иначе все начнут доискиваться, почему это вы зачастили к Коити. А тут благоприятный повод.

— Верно.

— Хозяин. Теперь настала пора вам действовать. Стесняться больше нечего. Человека, который вас выдвинул, но потом стал опасаться, не стало.

«Да, — думал тем временем Идохара, — мне в самом деле повезло, что Сугинума умер. Теперь можно действовать открыто. Интересно, сколь глубоко разгадал мои замыслы этот Нэмото, который сидит сейчас рядом? Пожалуй, всё, что он знает обо мне, — моё прошлое. И только.

Идохара взглянул на Нэмото и пустил ему в лицо струйку табачного дыма.

ЖЕНЩИНА, ЖИВУЩАЯ В ОТЕЛЕ

У входа в «Ориент» Идохару встретил его личный секретарь Окуно, который из аэропорта направился прямо сюда. Все члены правления компании, за исключением Нэмото, уже были в сборе и ожидали президента в зале заседаний на четвёртом этаже. Нэмото, который неотступно следовал за Идохарой, был, видимо, на особом положении. Хотя он занимал пост директора-управляющего, конкретными делами он не занимался. Ему были поручены общественные контакты компании, но и в этой сфере он особого рвения не проявлял.

В зале заседаний плавали клубы табачного дыма. Когда вошёл Идохара, все встали и дружно его приветствовали.

— С благополучным возвращением, — сказал ему приёмный сын Сёдзи, тоже служивший в «Ориенте». Он был племянником Хацуко, и, поскольку у неё с Идохарой своих детей не было, тот его усыновил. В зале находился и двоюродный брат Сёдзи — Рёсабуро — племянник первой жены Идохары, которого тоже приняли в семью президента компании «Ориент».