«Если долго сжимать пружину, то в конце концов она выстрелит». – Подумала я, но промолчала.
С большим трудом мне удалось немного успокоить соседку, но сама я после ее ухода не смогла заснуть. Меня не покидала тревога. Я помнила, что из стен нашего института уже исчезли две девушки и подобная информация служила плохим фоном для радужных надежд. Мне удалось быть убедительной, когда понадобилось вселить надежду в обеспокоенную мать, но саму себя убедить в этом оказалось намного труднее. Видит Бог, у меня были основания тревожиться за Оксану!
Обняв себя за плечи, я забилась в угол кровати, повторяя как молитву: пусть Оксана вернется, пусть с ней все будет в порядке!
ГЛАВА 5
До рассвета я чутко прислушивалась к тому, что делается на лестничной клетке, надеясь уловить звук шагов беглянки, но было тихо. Прежде чем отправиться на работу, я позвонила в соседнюю квартиру, рассчитывая, что Оксана могла связаться с родителями по телефону.
Открыл дядя Валера. Его покрасневшие глаза и углубившиеся морщины дали ответ раньше, чем он успел сказать хоть слово. Он старался выглядеть спокойным, но я заметила, как дрожат его руки.
– От Оксаны никаких известий. – Сказал он, не дожидаясь вопроса. – Жена ушла в милицию, хочет подать заявление, да что там…
Он безнадежно махнул рукой.
– Может, стоит еще раз обзвонить подруг? А еще лучше – съездить к ним. Возможно, они просто из солидарности скрывают ее присутствие.
Дядя Валера кивнул. Вряд ли в другой ситуации он стал бы прислушиваться к советам малознакомой соседки, к тому же вдвое моложе себя, но неожиданная беда стерла условности. Оцепеневший после бессонной ночи отец не возражал – он был рад, что кто-то принимает решение вместо него. Я смотрела на его осунувшееся лицо, с трудом сдерживая волнение.
Скрипнула дверь в глубине коридора. Я повернула голову на звук и увидела Тобика, любимого щенка Оксаны. Обычно он встречал меня заливистым лаем, но сегодня не обратил никакого внимания, проковылял к своему коврику и со вздохом улегся на место, положив голову на лапы.
– Он со вчерашнего дня такой. – Пояснил дядя Валера. – Не ест, даже от воды отказывается, только лежит и вздыхает. Чувствует, наверное, что с хозяйкой беда случилась.
– Ерунда. – отрезала я, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее. – Просто вы волнуетесь, а собаки это очень тонко чувствуют.
– Спасибо тебе, Лиза. – Дядя Валера посмотрел на меня с благодарностью и я отвела глаза, чтобы он не заметил моего страха. Пообещав выяснить все подробности в институте, я поспешно попрощалась.
День прошел как в тумане. Наплевав на свирепые взгляды Софьи Николаевны, я потратила полчаса, чтобы трижды просмотреть все поданные документы за вчерашний день. Мои старания оказались напрасными. Документов Оксаны среди них не оказалось.
С тяжелым сердцем я вернулась к работе. Очень хотелось позвонить соседям, но мне было страшно: вдруг Оксана все еще не объявилась? Мой звонок только еще больше расстроит их, да и мне спокойствия не прибавит.
К трем часам поток абитуриентов неожиданно схлынул, воспользовавшись этим, я выскользнула за дверь и помчалась в деканат. Не давая себе возможности передумать, решительно набрала знакомый номер.
Новости были отвратительными. В милиции к заявлению Сазеевых отнеслись более чем прохладно. Дело завести отказались, упирая на положенные трое суток. Интересно, преступник, прежде чем разделаться со своей жертвой, тоже будет ждать трое суток? – Зло подумала я, слушая, как Галина Яковлевна, всхлипывая, рассказывает об оскорбительных намеках грубого капитана, сделанных в адрес девочки.
Мои утешения были бесполезны. Дело приняло серьезный оборот. Теперь я уже не сомневалась – с Оксаной что-то случилось. И случилось это либо в этих стенах, либо по дороге домой. Первое вероятнее, потому что, если она не намеревалась отказаться от поступления, то почему не сдала документы?
Положив трубку, я долго сидела, неподвижно глядя в одну точку. Требовалось немедленно что-то предпринять, но что?
Я решила позвонить единственному человеку, который обязан был знать, что следует делать в подобной ситуации. Я позвонила Борису.
Его реакция на мой звонок неприятно меня поразила.
– Чего вы паникуете раньше времени? – Спокойно спросил он. Судя по всему, мой взволнованный рассказ не произвел на него никакого впечатления.
– Но ведь девушка не ночевала дома!
– Ну и что? Тебе неизвестно как это бывает?
– Известно. Но это не тот случай.
– Почему?
– Оксана не такая. Она скромная, застенчивая. У нее и парня-то по-моему нет.
– Это по-твоему. – Насмешка в его голосе задела меня за живое.
– Слушай, не издевайся, пожалуйста. Знаю, ты весь из себя такой бывалый и опытный, а мы – так себе, суетимся понемногу. Но я видела ее родителей. Они измучены. И им нет дела до ваших взглядов на молодежь. У них дочь пропала. Единственная.
– Родители должны волноваться. Это закон природы. Материнский инстинкт называется. Но это не повод впадать в истерику, если девчонка одну ночь провела вне дома.
– Ну, знаешь ли… – Я задохнулась от возмущения.
– Вот именно – знаю. Если ты немного успокоишься и попробуешь рассуждать здраво, то сама поймешь, что я прав.
– Ты не прав.
– Прав. Вот послушай: каждый год к нам посткпает несколько сотен подобных заявлений…
– Вот видишь…
– Не торопись. Половина «потеряшек» находится сама собой в течении недели. Еще треть – в течение месяца-двух. И только оставшуюся часть можно действительно считать пропавшими.
– Но почему же вы их не ищете?
– Ищем. Но те две трети, так называемых, «ложных» заявлений отнимают на себя значительную часть времени и сил. Поняла теперь?
– Нет. Не поняла. Как вы можете определить сразу – ложная тревога или нет? Что, если с человеком, именно с этим самым человеком, которого вы три дня выдерживаете в «отстойнике», случилась беда? Он ждет помощи, надеется, что его вот-вот найдут, а вы еще и искать-то не начинали!
– Так положено. Таков порядок. – Вздохнул он. – Не я его придумал, не мне и менять. Мы встретимся сегодня?
Я чуть не зарычала от злости. Как он может? Оказалось очень даже запросто. Пока я подбирала слова для ответа, он повторил уже настойчивее:
– Так я зайду?
– Не знаю, Борис, я очень расстроена. – Мне хотелось добавить «и разочарована». – Позвони мне вечером.
– Как скажешь. – Недовольно бросил Борис и положил трубку.
В данный момент я была очень рада, что разговор проходил без свидетелей и никто не видел выражения моего лица в тот момент, когда я швырнула трубку на рычаг, иначе в списке подозреваемых мне было бы уготовано место под номером один.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});