Читать интересную книгу Все чемпионаты мира 1930–2018 - Черданцев Георгий Владимирович

А судьи кто?

Чемпионат в Италии вошел в историю рядом скандалов, связанных с судейством, что стало естественным следствием обстановки, в которой проходил турнир. Если в 1930-е годы профессиональных футболистов становилось все больше, то арбитры были исключительно любителями. FIFA приняла решение, что работать на матчах чемпионата мира в Италии будут арбитры, представляющие страны, попавшие в финальную часть, при этом боковых арбитров в основном взяли из местных, таким образом на домашнем чемпионате мира работали сразу 12 боковых арбитров из Италии. Одной из главных проблем, с которой столкнулись судьи, был языковой барьер. Главные судьи не из Италии не могли найти общий язык со своими итальянскими помощниками, а судьям из Италии, в свою очередь, не удавалось пообщаться без переводчика с помощниками из других стран. Трудно сказать, что двигало людьми, которые соглашались в то время работать судьями на футболе. Платили за это мало, а работа была по-настоящему опасной. В той же Италии в начале 1930-х судьи устроили забастовку, протестуя против бесконечного хамства, которое проявляли в их отношении футболисты. Подвергнуться побоям со стороны футболиста в те годы было для футбольного арбитра совершенно обыденным явлением. Вот почему судьи итальянского мирового чемпионата определили для себя такую манеру судейства, чтобы свести к минимуму риск нарваться на агрессию игроков: они почти не свистели при нарушениях правил и не ставили пенальти.

Самыми скандальными оказались матчи будущих чемпионов мира с Испанией. Их было два. Первый завершился вничью, и была назначена переигровка. Первый матч судил Луи Барт. Это была его первая игра на чемпионате, и он позволил итальянцам делать на поле все, что они хотели: грубить, провоцировать соперника, беспрерывно нарушать правила в единоборствах с великим Рикардо Саморой, считавшимся тогда лучшим вратарем в мире. Гол, с помощью которого итальянцы сравняли счет, был забит как раз после очередного столкновения с Саморой. Барт даже было отменил взятие ворот, но его помощник показал, что все чисто, и гол был засчитан.

В переигровке из-за травм не приняли участие в общей сложности 11 человек в обеих командах. Для Испании серьезной потерей стало отсутствие Саморы. Почему он не вышел на поле, не известно и по сей день. Официальная версия: помешала травма, полученная накануне в первом матче между Италией и Испанией, который Самора, правда, доиграл до конца и не раз выручал свою команду уже после того столкновения, в котором мог получить травму. Слухи ходили разные, вплоть до того, что итальянцы дали вратарю взятку, чтобы он не выходил на поле. Масла в огонь подлило появление Саморы на полуфинале Италия – Австрия, где миланская публика встретила футболиста аплодисментами. В 1936 году во время гражданской войны в Испании Самора едва не погиб, став жертвой пропаганды противоборствующих сторон. Он попал за решетку, и все для него могло закончиться совсем плохо, если бы не вмешался директор тюрьмы, оказавшийся, к счастью Саморы, большим любителем футбола и его поклонником. Самору выпустили, и он немедленно уехал во Францию. Там он продолжил карьеру в клубе «Ницца», навсегда войдя в историю как один из лучших вратарей мирового футбола.

На итальянском чемпионате грубыми выдались не только два матча между Испанией и Италией. В такой же нездоровой атмосфере прошла и финальная игра между Италией и Чехословакией. Судил финал 28-летний швед Иван Эклинд, вошедший в историю как самый молодой арбитр финальных матчей чемпионатов мира. Эклинд был темной лошадкой среди арбитров. Он начинал чемпионат как боковой судья и вообще не фигурировал в качестве кандидата на роль главного арбитра полуфиналов и финала. Неожиданный взлет шведского арбитра произошел не без участия уже упомянутого бывшего главы итальянских судей и делегации Италии на конгрессе FIFA в Стокгольме в 1932 году Джованни Мауро, который завел там дружбу с руководителем федерации футбола Швеции Антоном Йохансоном. Спустя почти сто лет трудно докопаться до истины, да и нет у нас подобной задачи, но факты таковы: если уж и говорить о лучших арбитрах Швеции того времени, первым номером несомненно считался Отто Олссон. Было бы логично увидеть в качестве арбитра столь важного матча как финал чемпионата мира самого опытного судью страны. Однако Олссона подвинули, и на авансцену вышел 28-летний Эклинд. Шведская пресса недоумевала, почему молодого человека, почти не знавшего иностранных языков, предпочли полиглоту Олссону с его опытом работы на международных матчах. Было бы понятно, если бы речь шла о том, что Олссон заканчивает карьеру – нет, сразу после чемпионата мира Олссон получил назначение на матч Италия-Англия. Значит, дело было в чем-то другом.

Назначение Эклинда, конечно, не могло быть случайным. Как бы мы сказали сегодня, PR-технологии отлично работали и почти сто лет назад. 22 мая, незадолго до старта чемпионата мира в Италии, в официальной программке к турниру, Эклинд был указан в четверке самых перспективных футбольных арбитров мира, а шведская газета Dagens Nyheter опубликовала хвалебный материал в адрес Эклинда после квалификационного матча Нидерланды-Швейцария и назвала Эклинда кандидатом на обслуживание финальной игры. Когда 25 мая Иван Эклинд в составе шведской делегации отправился на чемпионат мира в Италию, он, скорее всего, уже знал, какая роль ему уготована, и как он должен ее сыграть.

Во время чемпионата Эклинд жил в одном номере с тренером сборной Швеции венгром Йозефом Наги, который через Эклинда посоветовал шведской команде расположить к себе итальянскую публику фашистским приветствием перед первым матчем на турнире против Аргентины. Шведы исполнили то, что тогда называлось «римским приветствием» – вытянутая вперед рука с прямой ладонью и пальцами. Этот жест, ставший впоследствии одним из главных символов нацизма, был принят Муссолини в знак возрождения римских традиций и восстановления связей фашистской Италии с ее великим прошлым. Это приветствие вызвало в Швеции скандал, но президент шведской федерации бурно вступился за своих футболистов и не преминул разразиться похвалами в адрес Муссолини. Это неудивительно: в январе 1934 года Йохансон написал для ведущей шведской газеты материал, в котором восхищался фашистской программой развития спорта.

Эклинд отработал главным арбитром два самых важных для Италии матча на чемпионате мира-34. Сначала полуфинал (против блистательной австрийской Wunderteam), по поводу которого не утихают споры. Италия обошла Австрию благодаря голу Гуайты, который упал вместе с мячом за линию ворот после единоборства с участием вратаря австрийской сборной Платцера и нападающего сборной Италии Джузеппе Меаццы (именем которого впоследствии назовут стадион в Милане). Десятилетия ведутся споры, нарушил ли тогда Меацца правила. Появившаяся недавно в открытом доступе кинохроника не дает ясного ответа на этот вопрос: видно только, что Платцер допустил ошибку и не зафиксировал мяч, а дальше куча-мала и такое качество изображения со съемкой сбоку из-за ворот, что разобраться просто невозможно. Единственное, что можно утверждать после просмотра кадров кинохроники: если Меацца и нарушил правила, то это не было каким-то вопиюще грубым и очевидным фолом, которой Эклинд не имел права не видеть.

Судейство шведа в финале можно и нужно, конечно, оценивать, принимая во внимание все известные факты о контактах между итальянскими и шведскими футбольными властями. Суждения о том, что наставления перед полуфиналом судье давал лично Бенито Муссолини, так и останутся разговорами, ведь документальных подтверждений этому нет и быть не может. Более того, известно, что Муссолини накануне матча Италия – Австрия был в Риме и посетил полуфинал Чехословакия-Германия, в то время как Эклинд находился в Милане. Ну и не стоит забывать о том, о чем уже было сказано выше: судьи в то время боялись вмешиваться в ход матча и давать свистки, чтобы не накалять обстановку на трибунах и не заводить лишний раз футболистов. После финала некоторые игроки сборной Чехословакии утверждали, что судейство Эклинда было предвзятым. Действительно, если швед и свистел поначалу, то только в сторону Чехословакии. Итальянцы, чувствуя благосклонность арбитра, играли в привычном для себя грубом стиле. Свисток Эклинда молчал. Тогда и чехи стали грубить в ответ. Свисток Эклинда снова молчал, даже когда получали травмы лидеры итальянской сборной.