Он не договорил, но все поняли его.
Коэна отвели домой, где врачи пытались облегчить страдания Коэлли.
Пока биоробота-отца допрашивал директор ЦРУ, био-Коэлли, как погибшую, отвезли в операционную госпиталя Базы для… препарирования.
По приказанию свыше предстояло узнать строение чужепланетного существа.
Узнав от врачей об этом, Коэн был в отчаянии. Коэлли предстояло выдержать непереносимые мучения вместо своего, уже не чувствующего двойника.
Эти мысли терзали Коэна, пока его вели из генеральской палаты после беседы с вежливым главным разведчиком страны, и он понял, что его Миссия действительно не закончилась и ему предстоит борьба за спасение обреченной на гибель всего живого на планете.
Он оглядел гладкие стены кислородной палаты, больше похожей на тюремный каземат. Мысли вернулись к живой Коэлли, страдающей в неимоверной дали, о чем и подумать не могли резавшие ее врачи.
— Бедняжка! Как сможет она перенести вскрытие, не мертвая, живая! Халаты. Скальпели. — Все это с пугающей ясностью представил себе Коэн.
И был прав в своей тревоге. Трудно вообразить, что ощущала бедная Коэлли, неразрывно связанная с еще живыми клетками бездействующего тела биоробота, удивлявшего видавших виды анатомов.
Она лежала в своей постели, а чувствовала себя на жестком, холодном столе в операционной. Если дома она видела белые халаты врачей, заботившихся о ней, то там они тоже в белых халатах или в операционных передниках. Они брали со столика аккуратно разложенные там острые инструменты и вонзали их в ее тело. Она непроизвольно вскрикивала, пугая своих врачей, а не тех, кто с любопытством обнажал ее внутренности, дивясь отсутствию пищеварительных органов, женских признаков и всего им привычного. Они не понимали, что биороботу это не нужно, что он воспринимает солнечную энергию совсем другими органами. Они вырезали и вытаскивали их из нее, причиняя немыслимую боль, не догадываясь об их назначении.
И пришли, конечно, к заключению, что это существо (в своем биороботовском воплощении, чего они не знали) — не человек!
И когда извлекли ее мозг, переложив его в стеклянный сосуд, то не нашли никакого сходства с человеческим, как будто в их автоматах платы с нанесенными на них электрическими схемами походят на нейроны!
Врачи в операционной не заметили как раскрылся ее рот, но доктора у постели Коэлли слышали истошный, непроизвольный крик страдалицы.
Искромсанная, изрезанная среди чужих звезд, она мучилась, изнемогая еще сутки, пока тело биоробота не было сожжено и живые клетки не перестали существовать.
И биосвязь наконец прервалась.
Измученная Коэлли или забылась в тяжком сне, или потеряла сознание. Но перестала страдать.
Для отца же его страдания еще были впереди.
11. Сестра
Она на ангела похожа,И ложью ласковой все может.
Президент Трумэн немедленно принял директора ЦРУ, едва тот попросил его об этом.
— Я был прав! — раздраженно сказал он, отодвигаясь от стола и закидывая одну ногу на другую. — Эта козявка не понимает цивилизованного обращения. Боюсь, вы не решились бы сбросить бомбу на Хиросиму. Чрезмерная интеллигентность не украшает шефа разведки. Пораскиньте мозгами, как эффективнее продолжить допрос. Поучитесь у гангстеров и добудьте нужные нам сведения, не дожидаясь, когда это сделают русские.
— Как я понял Главного врача, инопланетянин беспокоился о своей дочери, входившей в экипаж космолета. К сожалению, она погибла.
— Какой осел мог сообщить об этом малорослому папаше?
— Это надо проверить.
— Не проверить, а опровергнуть! Убедить, что она жива и жизнь ее зависит от его идиотского упорства. Пусть ради отцовских чувств выкладывает нужные нам сведения.
— О'кэй, сэр! На этот раз, я полагаю, ему придется быть сговорчивее.
— Действуйте, — напутствовал президент, придвигаясь к столу.
В военном госпитале близ Атланты среди персонала не было женщин. Огромный пышноусый Главный врач считал свой госпиталь боевым подразделением и соответственно комплектовал его силовым персоналом. Поэтому появление там сестры милосердия было для всех неожиданным.
Сестра, как она отрекомендовалась всем медикам, приехала в великолепном кадиллаке, блистательно одетая по последней моде.
После беседы с глазу на глаз с «усачем» в его кабине, она, шурша дорогим платьем, прошла в отведенную ей комнату, откуда вышла уже совсем другой скромной, в белом халате и причудливом головном уборе сестры милосердия, похожая на монахиню, не поднимающую ни на кого глаз, прикрытых длинными ресницами.
Ее провели в кислородную палату, где биоробот Коэн сидел у окна, заряжаясь в ярких лучах южного солнца.
Он вздрогнул от неожиданности при виде Сестры. Ему показалось, что вошла его Коэлли.
Сестра и в самом деле напоминала ее своей миниатюрностью и даже отчасти чертами миловидного лица. Пышный головной убор скрывал ее головку, и Коэну казалось, что она такая же привычная, гладенькая, как у его дочери.
— Как поживаете, мистер Коэн? Как самочувствие? Ваши новые друзья очень беспокоятся о вас и прислали меня заботиться о госте Земли. Так представили вас всему ее населению, которое высоко ценит вашу заботу о нем. Я не утомила вас своей болтовней? Вы хорошо меня понимаете? Я чешка по происхождению. Меня привезли в Штаты еще совсем маленькой. Зовите меня просто Сестра. Я сделаю все, что вы пожелаете. Я обожаю ухаживать за пациентами. Мы с вами будем гулять в парке по солнечным лужайкам и, я уверена, подружимся, хотя, быть может, я выгляжу для вас дикаркой. Итак, дружба, сэр! О'кэй?
Коэн был ошеломлен обрушившейся на него тирадой и успел лишь мысленно передать, что радуется такому общению, в особенности если оно будет способствовать его цели — помочь земной цивилизации.
— А как же иначе! Считайте меня своей первой и преданной помощницей в вашем святом деле.
Она села напротив него, внимательно изучая его лицо:
— Вы расскажете мне все, все о вашей сказочной планете. Считайте меня связанной с нею, ведь я знаю уже двух ее обитателей…
— Двух? — не удержался Коэн от мысленного вопроса.
— Як вам прямо из базы Корнуэлл. Мне привелось помогать как хирургической сестре при тяжелой операции одного из ваших спутников, вернее., спутницы. Ужасная рана бедра и ожог. Бедняжка так страдала. Наши наркотические средства оказались непригодными для внеземного организма. К счастью, все обошлось. Рана заживает. Ваша спутница жива.
— Эта спутница — моя дочь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});