Немного успокоившись, Сергей поднимает меня на ноги и ведет к машине. Усаживает в салон, падает на свое место и трогается с места.
Я утираю лицо, достаю телефон и вижу десятки пропущенных вызовов. Перезваниваю на последний номер.
— Дмитрий? Это я. — Шумно вздыхаю.
— Амира? Что случилось? Я тебя повсюду ищу, ты где? — Голос мужчины звучит обеспокоенно.
— Я в порядке. Давай потом объясню, ладно? У меня к тебе просьба…
— Да, да, конечно, говори.
— Завтра у меня встреча с каким-то человеком, которого пришлёт Лиам. Ты не мог бы присоединится к нам?
— Конечно! Скинь адрес и время. — Быстро проговаривает.
— Хорошо. Спасибо. Я чуть позже напишу.
Не прощаясь, завершаю вызов, и устало откидываюсь назад.
— Объяснишь? — Сергей крепко сжимает руль, и изредка поглядывает на меня.
— Да… Но позже. Поехали, мне нужно кое-что из моих вещей.
Сергей тянется рукой на заднее сиденье, берет что-то и кладет мне на колени.
— На, почитай пока едем.
Я раскрываю папку и вижу досье на Мазницина. Точно! Я же просила его собрать информацию о нем. Быстро листаю, а Сергей озадачено смотрит.
— Что? — не глядя на него, спрашиваю.
— Ты НАСТОЛЬКО быстро читаешь?
— Хм… нет, просто мне интересен не он, а… — глаза находят нужную страницу.
Сергей заглядывает в папку, а потом на меня…
— Амира, нахрена тебе его тесть?
Перевожу взгляд на парня и ехидно улыбаюсь.
— Когда башенка, на которой восседает Костецкий, начнет рушится со всех сторон — он погибнет под её завалами.
Отворачиваюсь к окну, а в голове уже выстраивается некий план.
Заскакиваю в номер. Роюсь в чемодане, выбрасывая все вещи прямо на пол.
Не то, не то, не то… ВОТ!!!
Верчу в руках маленькую коробку. Раскрываю ей, и извлекаю то, за чем приехала. Наспех переодеваюсь и лечу обратно к Сергею.
Заскакиваю в машину и пытаюсь отдышаться.
— Вези обратно! — Он смотрит на меня, как на сумасшедшую.
— Куда? В лес?
— Да, потом покажу дорогу дальше.
Он отъезжает от бровки, затем лезет в бардачок и швыряет мне на колени пачку салфеток.
— На, вытри лицо. Ты похожа на панду.
Опускаю зеркало и начинаю смеяться.
Ахриненный водостойкий макияж…. Вся морда черная, засохшие темные дорожки после слёз. Не удивительно, что он меня люди в лифте отшатнулись.
Привожу себя в порядок, и указываю Сергею дорогу.
— Подожди здесь.
Иду быстрым шагом к дому, прохожу в кабинет, почему-то уверенная в том, что его хозяин до сих пор там. Открываю дверь, а она отлетает в сторону и громко бьет по стене.
Алекс сидит за столом и хлещет алкоголь прямо из бутылки.
— Алкоголизм в раннем возрасте самый опасный.
Он поднимает на меня взгляд с поволокой алкогольной дымки и молчит.
Подхожу к его столу и кладу на него 2 конверта.
— Он долго смотрит на них, а потом поднимает голову.
— Это что?
Я опираюсь одной рукой о деревянную поверхность, немного склонившись и подавшись вперед.
— Это… — указываю на первый конверт, — безразлично мне, — а Алекс переводит глаза на свое письмо, которое я унесла с собой час назад. — А это… — показываю на второе, — настоящий ты.
Разворачиваюсь и спешно покидаю помещение.
Слышу отборный мат, затем свое имя, а затем звук бьющегося стекла.
Хватаюсь за ручку входной дверь, как она с грохотом закрывается. А на ней его рука.
Алекс стоит за моей спиной, шумно дышит, а потом резко меня разворачивает и больно прижимает к металлическому полотну, придерживая за талию.
— Какого хрена, Амира? — Метает молнии из глаз, а меня это разозлило еще больше.
— Какого хрена? Это ты МЕНЯ спрашиваешь, какого хрена? Это Я тебя должна была спрашивать 12 лет назад, КАКОГО, АЛЕКС, ХРЕНА?? Да только спросить было не у кого…
Глава 7
12 лет назад
Иду уткнувшись носом в телефон и обновляю соц сети. Его нигде нет Онлайн.
В мастерской пусто, дома никто не открыл. Друзья не в курсе. Набираю и набираю, а меня просто выбивает. Ни «Вне зоны», ни «временно недоступен», даже гудков нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Подхожу к своему парадному, а бабки ехидненько так на меня смотрят.
— Здрасте. — Цежу сквозь зубы.
Прохожу к ступенькам, а потом, будто сам черт дернул, торможу возле почтовых ящиков.
Достаю кучу рекламных буклетов, газет, платежку за воду и …конверт.
Ровным, аккуратным почерком на нём выведено «Амира». Я знаю этот почерк…узнаю его из сотен.
Выскакиваю на улицу и бегу к бабкам.
— Вы…вы…вы не видели, когда Леша приходил?
— Видели. Тьху ты, шалопай. — Баб Света отвернулась от меня. Они его не любили. Нас не любили. Меня считали оборванкой и «без роду, без племени», а Лешку бестолковым шалопаем, потому что не богат. Мы ни разу им не нагрубили, всегда здоровались, но, видимо, вредный характер и неприязнь к людям дают бонусом к пенсии.
— А давно ушел? — Не бросаю свою задумку узнать хоть что-то.
— Давно — давно… — проворчала вторая соседка, баб Нюра, — Может давно, а может не давно.
— Ну вы ж здесь днями сидите, всё видите! — Нервы сдавали. Я понимала, что рискую, но что мне еще делать?
— Так! Ты нам тут не хами! Мы всю жизнь пахали, что б сейчас так сидеть.
— Да сидите себе на здоровье, ну вам что жалко ответить? — Слёзы собирались в уголках глаз, голос дрожал, а я все жала на кнопку и пыталась дозвониться.
— Час назад, где-то… — Уже не догнать…
Разворачиваюсь, а потом, как ушат холодной воды — ПИСЬМО!
Быстро открываю конверт, и на первых словах, отшатываюсь назад. Ноги становятся ватными, воздуха не хватает. Я кладу руку на лоб, а он ледяной и липкий.
— Эй, ты чего это? В обморок надумала падать? — Бабки смотрят на меня исподлобья, а самая тихая и спокойная, тёть Лида, подхватывает меня под спину и усаживает на свое место.
— Дыши, детка, дыши… — я глубоко вдыхаю кислород, а мне его мало.
— Чего это там у тебя? — баб Нюра любопытно вытягивает шею и заглядывает в письмо, — Батюшки… вот же оболтус. — Охает она и прикрывает рот рукой.
— Эй, а ты часом не того… ну в подоле мачихе не принесла? — Я перевожу на нее взгляд, встаю и бреду к подъезду.
— Нет, не принесла…
Алекс
Отшатываюсь от её крика на меня, а когда прихожу в себя, Амиры уже и след простыл. Только слова её последние, чтоб Антону ничего не говорил.
Возвращаюсь в кабинет, сажусь за стол и долго всматриваюсь в конверт.
Он потрепался от времени, края потемнели, бумага стала мягкой.
Раскрываю его и извлекаю лист. Он потрепанный больше самого конверта. Весь в разводах, и я понимаю, что от слёз…
Вчитываюсь в слова, а сам дышать перестаю.
«Я уезжаю. Не звони мне и не пиши. Так будет лучше и для тебя, и для меня. Давай будем честными, Амира, нам не по пути. Ты тащишь меня ко дну, а я хочу жизнь повидать. По миру поездить, насладится, а я живу твоими проблемами. Я сразу знал, что наши отношения ненадолго. Но поразвлечься ведь не запрещено? Тебе будет лучше без меня, а мне без тебя. Удачи тебе и надеюсь больше не увидимся. Алекс»
Крепко сжимаю в кулаке бумагу, и падаю лбом на стол.
Глава 8
Амира
Запрыгиваю в машину к Сергею. Ничего не хочу. Ни объяснять, ни слышать, ничего.
— Поехали, Сереж, и молчи… просто молчи.
Он кивает головой и отъезжает от дома.
Спустя пол часа не выдерживает.
— Амира, что произошло? Я могу помочь?
— Нет…Мне никто не может помочь, но спасибо… — Я перевожу взгляд на парня, — спасибо, что все эти годы рядом. И сейчас…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он крепко сжимает мою руку и продолжает ехать. У отеля нарушает молчание:
— Собери вещи, Мистер Беккер купил тебе квартиру. — Я смотрю на него в недоумении…