Читать интересную книгу Симорон из первых рук, или Как достичь того, чего достичь невозможно - Бурлан П.

Итак, не вписываешься ли и ты, друг, со своими житейскими темами в оглашенный выше список? Не звучат ли частенько и в твоей душе слова: не знаю, не вижу, не могу? Не натыкаешься ли десять раз на дню на запертые ворота, проход через которые не просматривается?

Эти вопросы, конечно, адресованы не тем, кто, пробежав предыдущую главку, вооружился, наподобие Фатимы, мелом и стал метить все преграды. Приватизировал, так сказать, право на входы и выходы.

Давай-ка посмотрим, как получается, что мы с тобой оказываемся перед этими воротами. И подумаем, что сделать, чтобы они раскрылись.

Выйдем во двор. Детская площадка-песочница. Народ, который пешком под стол, возится с экскаваторами и вездеходами, сооружает дворцы и храмы… Вдруг чьи-то слоновьи ножищи прошлись небрежно по стройке, развалив, втоптав в землю надежды архитекторов. Всплеск негодования-огорчения в виде коллективного рева…

Что ж, не останемся безучастными, поможем юному человечеству, восстановим попранное. Три-четыре-пять — и все снова счастливы.

А теперь представим себе то же, но — в масштабе. Бо-ольшая песочница, пустыня Сахара. Среди океана дюн и барханов — цветущие острова-оазисы, плоды рук поколений… И вдруг налетает какой-нибудь самум, в считанные минуты причесывая всю эту красоту под «ежика». Нам не привыкать, три-четыре-пять — и…

Не получается? Как так? Почему?

ГОЛОС ЧИТАТЕЛЯ. Мы слишком крохотны — не хватает сил, расторопности…

Иными словами — бесправные участники спектакля, который поставлен грозными стихиями. Мечемся, тычемся в тупики…

Вернулись к дворовой площадке. Здесь мы с тобой — Гаргантюа и Пантагрюэли. Нам сверху видно все. Стоит кому пошалить, как…

Есть у тебя под рукой ватман, краски? Запишем торжественный лозунг и вывесим на видном месте:

Если мы хотим жить, не ожидая никаких подвохов от обстоятельств, нужно РАСШИРИТЬСЯ, ВЫРАСТИ из них — так, чтобы они оказались ВНУТРИ обозреваемого нами пространства.

Наблюдаем сомнение в твоих глазах: легко сказать — вырасти… Как это реально осуществить?

Но подумай, друг-товарищ… всегда ли мы с тобой пребывали в роли гонимых ураганным ветром былинок? Не было ли в нашей жизни периода, когда пустыня выглядела для нас детской песочницей? Если бы данное предположение приобрело статус факта, достаточно было бы просто вернуться на исходные позиции…

«Гипотеза — и не более», — скажешь ты. Согласны. И предлагаем проверить ее, гипотезу С каковой целью пройдемся по твоей биографии в возвратном направлении…

Впрочем, начнем не с тебя. Вспомним, что рядышком в деликатном молчании присутствует энное количество наших гостей, зазря вкусивших киевского торта. Продолжим с ними дознание.

Протокол № 1-a

– Напомните, дяденька, что привело вас в Симорон?

– Я же говорил — безденежье.

– Ай-яй-яй… Как думаете, до вас человечество сталкивалось с такими проблемами? Или вы первый?

– Какое там первый… Тысячи, миллионы…

– Выходит, вы включились в известный уже ритуал. Нарисовали в своей жизни беду, которая многократно была нарисована прежде, другими… То есть — как бы скопировали ее у других…

Протокол № 2-а

– Вам не удается создать семью…

– Не удается.

– Вы не оригинальны.

– Нет, конечно… Многие одиноки…

– И вы решили присоединиться к их печальному опыту?

Протокол № 3-а

– Молодой человек озабочен своим сердцем…

– Понимаю. Хотите сказать, что я вольно-невольно следую тем, кто болел до меня…

– Разве не так?

Протокол № 4-а

– История с жильем…

– …которого нет. Жизнь поступила с нами жестоко…

– …как и с несметным количеством бездомных. Какие вы по счету в этой шеренге?…

Протокол № 5-а

– Монстры донимают бабулю…

– Кровь пьют…

– Им все мало? Мало тех, кто дрожал перед ними столетиями? И у кого вы позаимствовали свою дрожь…

Заметь, читатель: перед всеми одна задача — подсмотреть в щелку к соседям, заполучишь то же, что имеется и у них. Никто не ставит целью, скажем, перетереть на мясорубке крышу своего дома и заварить из этого порошка кофе по-тюменски. Или научить своего хомяка играть Девятую симфонию Бетховена на стиральной доске. Хотя, если бы процентов двадцать-тридцать землян специализировались в этих направлениях, подражатели непременно сыскались бы. И в немалом количестве…

Извини, но ты… не Иван Иваныч? Да, да, тот, который… Ты себя к числу плагиаторов не относишь? То, что происходит в жизни с тобой, никогда ни с кем на свете не происходило? Все твои страсти-мордасти первичны, не являют собой повторение чьих-то желаний, заданий, ожиданий?…

Мы обещали прогуляться по твоей биографии. Попятимся назад, в малолетство… Ты тянешься ручками из коляски-кроватки — туда, в загадочное пространство, где непонятные существа свободно маневрируют, не привязываясь к одной точке. Скорей бы встать на ноги, перемещаться по белу свету, подобно им… Почему же, скажи, тебя не устраивает ползание или движение на четвереньках? Не потому ли, что рядом, вокруг — двуногие? Еще раньше, в колыбели, вокал на тему: «Дайте соску, смените пеленки!..» Не знаем слов человеческих, но запросы человеческие уже звучат во весь голос. А рождение, появление в мире? Ты же вышел из материнского лона не в виде каракатицы или баобаба — как бы заранее примерился к роду людскому! А предшествующее этому событию зачатие? Как так получилось, что две клеточки — мужская и женская — соединились в прообраз именно будущего Нота sapiens'a? Откуда им было знать, как должен выглядеть этот homo?…

Смотри, до чего мы дотанцевались… Прочертив прямую линию от сегодняшнего твоего портрета к его истокам, обнаружили, что и там, в начале начал, ты занимался тем же — присматривался к другим, обезьянничал, надевал на себя их одежки… Но ведь тебя, как такового, не было! Кто же присматривался, кто обезьянничал?…

Сейчас ты откроешь рот и четко все объяснишь. Ответ лежит на поверхности, правда? Уж сколько раз твердили миру: неким верховным силам зачем-то понадобилось вылепить наши личности и прописать их в человеческом обществе. О чем рассуждать, господа? Все мы — зависимые существа, бесправные исполнители чьей-то воли… Прекрасно. На этом наше исследование закончено. Можно благополучно плыть дальше — в направлении кладбища…

Одну минуту. Рекламная пауза.

Скажи-ка, товарищ-друг, прозвучавшие только что идеи принадлежат тебе? Рождены персонально твоими извилинами? Или так же успешно списаны у соседей по племени, как и все остальное? Если бы ты появился на свет внутри герметичной бочки и каким-то образом произрос в ней, скажи, пришли бы тебе в голову мысли о Демиурге, Мировом Разуме и т. п.?… Нет, нет, боже тебя упаси заподозрить нас в махровом атеизме: просто мы не знаем, как устроен Универсум, и не хотим копировать чьи-то представления на этот счет.

Будем последовательны в своих наблюдениях — этого, ей-богу, окажется достаточно, чтобы постичь многое…

Так вот, опираясь на вышеизложенные факты, не следует ли сделать вывод, что ты был на свете до того, как в любовном объятии сплелись мамина и папина частички? Причем, был именно ты — индивид, особь, не имеющая еще, правда, привычного материального облачения. Если бы нам захотелось в ту пору найти тебя в околосолнечном пространстве, нынешние паспортные данные вряд ли сгодились бы: они ведь характеризуют нечто конкретное, осязаемое, а не бесплотную «эманацию»…

Но, допустим, нашарили мы это облачко, дымку, приперли к стене: ты кто?

Женщина али мужчина?

Сколько вам лет, дорогуша?

Каков анализ мочи?

Объем талии?

Предвыборная программа?…

Убеждены, что все эти наши подачи остались бы без ответа… А сейчас у тебя ответ на них есть? Точно есть?…

Некогда Кобо Абе, японский фантаст (словно они сговорились, фантасты) сочинил повесть «Совсем как человек». На Землю прилетели с Марса исследователи, которые настолько растворились среди людей, что напрочь забыли о своем происхождении. Сюжет разворачивается в доме одного из таких «заблудших»: строгий инспектор-марсианин пытается любыми средствами восстановить в сородиче память. Бесполезно: тот считает себя исконным землянином…

Так и мы все: с чистой душой заполняем анкету из ста сорока пунктов, каждый из которых требует врать, врать, врать…