Читать интересную книгу 1945. Год поБЕДЫ - Владимир Бешанов

Кроме того, в разгроме варшавской группировки должна была принять участие левофланговая 70-я армия 2-го Белорусского фронта, которой ставилась задача нанести удар в обход Модлина и быть в готовности форсировать Вислу.

Маршал Конев решил нанести один мощный удар с сандомирского плацдарма (70 километров по фронту и 50 километров в глубину) в направлении Хмельник, Радомско. Прорыв обороны предусматривалось осуществить на одном участке ищриной 39 километров войсками 13-й, 52-й, 5-й гвардейской армий. Последней придавались 4-й гвардейский и 31-й Танковые корпуса. Для развития наступления планировалось в первый день вести в сражение 4-ю и 3-ю гвардейскую танковые армии с задачей к исходу третьего дня операции выйти на реку Пилица и захватить на ней переправы. Иван Степанович в вопросе применения танковых войск имел собственное мнение и «чистые прорывы» не признавал принципиально: «Иметь такую технику и не использовать всю силу ее удара, огня и маневра, а планировать прорывы так, как это делалось в Первую мировую войну, держа танки в бездействии, покуда пехота прогрызет оборону противника насквозь, — всегда мне представлялось ошибочным».

Действительно, советские танковые армии «однородного состава» образца 1944 года представляли собой внушительную силу: «По сравнению с танковыми армиями смешанного состава армии однородного состава обладали большей ударной силой и огневой мощью, а также мобильностью из-за отсутствия немоторизованных соединений. Значительно возросли и возможности по обеспечению боевых действий. Наличие отдельных танковых и самоходно-артиллерийских бригад позволяло иметь сильный подвижный танковый резерв либо при необходимости быстро выделять передовой отряд. Боевые соединения и части армии, имея на вооружении танки, самоходно-артиллерийские установки, артиллерию, в том числе зенитную и артиллерийскую, стрелково-пулеметное вооружение, могли наносить поражения крупным танковым группировкам противника в составе до танкового корпуса».

Например, в 3-ю гвардейскую танковую армию, которой командовал генерал-полковник П. С. Рыбалко, входили 6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса, 9-й механизированный корпус, 199-я легкая артиллерийская бригада, 57-й гвардейский отдельный тяжелый танковый полк, 16-я самоходная артбригада, 50-й отдельный мотоциклетный полк, 19-я моторизованная инженерная бригада, 91-й гвардейский минометный полк, 77-й автотранспортный полк и другие части. На период операции армии были приданы артдивизионы 145-й и 194-й пушечных бригад РГК, 90-й инженерно-танковый полк, 207-й отдельный моторизованный инженерный батальон, 79-й штурмовой инженерно-саперный батальон и взвод собак-миноискателей. Всего армия имела 55 600 человек личного состава, 640 новеньких танков Т-34/85, 22 танка-тральщика на базе Т-34/76, 21 танк ИС-2, 63 тяжелых самохода ИСУ-122,63 средних СУ-85,63 легких СУ-76,49 легких СУ-57-И, 60 зенитных самоходных установок М-17, 20 пушек-гаубиц калибра 152 мм, 20 «стомиллиметровок» типа БС-3, 222 трехдюймовые пушки ЗИС-3,84 орудия ЗИС-2 калибра 57 мм, 48 реактивных установок М-13, 364 полковых и батальонных миномета, 79 зенитных пушек и 161 зенитный пулемет ДШК, 5496 грузовых, легковых и специальных автомашин.

Основу ударной мощи 4-й танковой армии генерал-полковника Д. Д. Лелюшенко составляли два корпуса — 10-й гвардейский танковый и 6-й гвардейский механизированный, плюс 93-я отдельная танковая, 22-я самоходно-артиллерийская бригады и 3 отдельных танковых и 2 самоходно-артиллерийских полка, потому боевых машин было чуть меньше — 750 единиц.

Обеспечение правого фланга ударной группировки 1-го Украинского фронта возлагалось на сформированную в третий раз 6-ю армию генерал-лейтенанта В. А. Глуздовского, усиленную 42-й моторизованной инженерной бригадой, и 3-ю гвардейскую армию генерал-полковника В. Н. Гордова с приданным ей 25-м танковым корпусом. Левый фланг прикрывали войска 60-й армии генерал-полковника П. А. Курочкина, получившие задачу основными силами прорвать оборону на участке шириной 3 километра и наступать на Краков вдоль левого берега Вислы. Прибывшую с Ленинградского фронта и находившуюся во втором эшелоне 59-ю армию генерал-лейтенанта И. Т. Коровникова намечалось ввести в сражение с рубежа реки Нида на второй день операции. Во взаимодействии с 60-й армией и войсками 4-го Украинского фронта она должна была освободить Краков. Также во втором эшелоне находилась 21-я армия генерал-полковника Д. Н. Гусева, переданная из состава 3-го Белорусского фронта и предназначавшаяся для развития наступления в направлении на Бреслау. В резерве фронта оставались 1-й гвардейский кавалерийский и 7-й гвардейский механизированный корпуса.

Таким образом, командующие намеревались мощными ударами взломать оборону противника на всю глубину, рассечь его силы на отдельные группы и уничтожить по частям. Танковые армии и подвижные группы, «уничтожая отходящего противника и подходящие резервы», должны были стремительным продвижением упредить немцев и не допустить занятия ими тыловых оборонительных рубежей (что могло привести к затяжным и кровопролитным боям). Воздушные армии массированными ударами штурмовой и бомбардировочной авиации должны были содействовать наземным войскам в прорыве вражеской обороны, обеспечении ввода танковых армий и корпусов, поддержки их действий в оперативной глубине, а также громить резервы и отступающие войска противника. Советское преимущество в количестве самолетов было десятикратным. В состав 16-й воздушной армии генерал-полковника С. И. Руденко входило 6 авиационных корпусов, 14 отдельных дивизий и полков. На их вооружении находилось 2459 самолетов, в том числе 1116 истребителей, 504 бомбардировщика, 710 штурмовиков. Кроме того, 1-ю армию Войска Польского поддерживала 4-я смешанная авиадивизия, имевшая 90 самолетов. В воздушной армии генерал-полковника С. А. Красовского число боевых машин было доведено до 2588.

Оба плана были утверждены Ставкой 29 декабря 1944 года. Персонально Коневу было указано, во-первых, на необходимость избежать затяжных боев в Верхне-Силезском промышленном районе, дабы не допустить разрушения многочисленных заводов и шахт, которые должны были отойти Польше, во-вторых, на то, что вводить танковые армии в прорыв в первый день наступления все-таки «не обязательно».

К началу наступления в составе 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов наличествовало 2,2 миллиона человек (причем в краткой истории ВОВ отмечается, что численность войск указана «без учета тыловых частей и учреждений»), 33 500 орудий и минометов, свыше 7000 танков и САУ, 5000 боевых самолетов. Жуков и Конев собрали под своим командованием треть личного состава действующей армии, треть артиллерии и авиации, более половины танков и самоходно-артиллерийских установок, в общем, как выразился один из маршалов, «мощь была большая».

Что мог противопоставить этой мощи генерал-полковник Йозеф Харпе, командовавший группой армий «А», которая удерживала 700-километровую линию от устья реки Западный Буг до города Ясло?

В ходе четырехмесячной оперативной паузы немцами было подготовлено пять полевых оборонительных рубежей общей глубиной 150–300 километров, прикрывающих подходы к долговременной оборонительной полосе, построенной еще до войны на западном берегу реки Одер, — линии «Д».

Первый рубеж обороны — главная оборонительная полоса — проходил по западному берегу Вислы и состоял из двух-трех линий траншей, оборудованных большим количеством пулеметных, минометных и артиллерийских позиций, наблюдательных пунктов и убежищ. Основные силы оборонявшихся войск были сосредоточены во второй траншее, удаленной от первой на 2–3 километра. Смысл состоял в том, чтобы в случае начала советского наступления по ходам сообщения отвести пехоту из-под удара артиллерии и принять бой именно во второй траншее. В соответствии с этим основная масса инженерных заграждений концентрировалась между первой и второй траншеями, причем нередко дно и бруствер первой траншеи заранее минировались.

Вторая полоса обороны, которую должны были занимать резервы, находилась в 15–20 километрах от переднего края и состояла из двух-трех линий сплошных траншей и опорных пунктов. Особенностью тыловых рубежей являлось наличие противотанковых рвов, расположенных в глубине обороны за траншеями. Это новинка была особо отмечена советским командованием:

«Принцип создания противотанкового рва не перед передним краем, а в глубине оборонительной полосы встречается впервые. Как известно, предназначением противотанкового рва перед передним краем было не допустить танки наступающего в оборонительную полосу и уничтожить их перед передним краем. Немцы, как видно, учли опыт, что обороняющемуся этого достигнуть очень редко удается: наши танкисты обычно при помощи саперов и пехоты проделывали проходы через противотанковые рвы, без больших потерь преодолевали их и врывались в оборонительную полосу противника. Перенос противотанкового рва в глубину обороны таит в себе расчет на то, чтобы, отрезав от танков наступающего следующую за ним пехоту, уничтожить танки в глубине первой оборонительной полосы, не пустив их дальше противотанкового рва».